Жизнь напрокат

– Мне идти некуда, - продолжал Горя.
– Дома нету давно, семьи и вовсе не было, я с измальства по лесам. То с одними, то с другими. Думаю, из наших никто не откажется от добычи, так что скажу за всех - мы с тобой, Стяр.

Одинец скривился. Лицо Жилы тоже не выражало энтузиазма по поводу упавших на хвост лишних ртов. Вернее - кошельков, что наполнятся из общей доли какой бы она не оказалась. Ничего, пущай привыкают. Другого выхода все одно нету.

С радостной вестью на устах Горя немедленно ушел вызволять своих из землянки, Одинец с Жилой и Невулом принялись хлопотать по хозяйству, прибираясь на базе, попутно собирая шмот в дорогу.

– Я не понимаю, - сузил глаза Бур, когда у кострища не осталось никого кроме нас четверых.

– Чего ты не понимаешь, Бур?

– Много чего. Как ты пускаешь убийственный гром из руки? Откуда знаешь где серебро? Почему оставил нас в живых?

– Отвечу только на последний вопрос. Я не убил вас, потому что вы мне братья, - сказал я и подмигнул Буру. Если он ожидал, что я начну распинаться и разжевывать ему свои выкладки, то - пальцем в небо.

– Взгляни-ка на это... брат, - сказал вдруг Завид и перебросил через котел что-то маленькое и светлое.

Еще не поймав крохотную вещицу, я уже понял что это. На моей раскрытой ладони тускло блестела аккуратными цилиндрическими боками стрелянная гильза от "ТТ". Успел подобрать паршивец, когда к сапогу своему наклонялся.

– У меня не было другого выхода, - держа в пальцах гильзу, проговорил я.
– Кулек со своими людьми убил бы нас и никто так бы не узнал где таится серебро. Таится и ждет нас.

Глава 9

То, чего не понимал Бур я вполне бы смог ему объяснить. Наверное. Рассказал бы и нарисовал как устроен пистолет, часы, мобильный телефон, как я догадался где Тихарь заныкал серебро и почему не убил их всех и не убежал.

То, чего не понимал я Бур мне пояснить не сможет. Как бы он ни старался, у него не получилось бы ответить почему я сейчас в своем любимом городе не катаю бильярдные шары и не пью пиво с верными пацанами. Почему мы с Роком не на речном дне, наконец. Почему я тащусь с малознакомыми, подозрительными типами через лес и на моем бедре болтается меч застреленного мной Шалима.

Мы вышли через три часа. Одинец поклялся, что, если поторопимся, завтра после полудня будем на озере. Но, прежде чем отправиться в путь, мне пришлось стать свидетелем непривычного и жуткого действа, а также самому свершить один злодейский акт.

Освобожденные из непродолжительного заточения гопники Шалима вместе с остатками банды Тихаря и Прастом отправились собирать сухой валежник и очень скоро у костровой ямы внавалку лежало почти три куба древесины. Вкупе с запасом дров на самой базе получилась весьма нехилая куча смолянистых веток, толстых сучьев и бревен. Из всего этого добра мазурики ловко соорудили нечто вроде длинного помоста, уложив вниз лесины потолще, прикрыв сверху сучьями и толстым слоем хвойного лапника. Собрали всех покойников и, предварительно поснимав с них все ценное, тесно уложили на помост.

Если на первых порах я не понимал что происходит, то после возложения тел стало ясно - готовятся пышные похороны. Что называется - с огоньком. Ну да, так быстрее, нежели копать уйму могил или одну большую яму на всех без единой лопаты.

Я пробежался глазами по мертвым, спокойным лицам. Хриба, Корш, Шалим... Отбегались. Кульму я узнал лишь после подсказки Бура. Умелая рука всмятку разбила череп дружинника чем-то тяжелым.

Из объемистого мешка сверху на тела высыпали куски смолы вперемешку с сухой сосновой чешуей. Присев на колени, Одинец потренькал огнивом, запалил чадящий копотью факел и протянул его мне.

– Держи, батька!

Я изумленно вытаращился на конопатого юнца с фингалом.

– Какой я тебе батька, недоросль? Попутал что ли?
– с легкой брезгливостью отозвался я.

– Мы так решили, - не убирая руку с протянутым факелом, протараторил, Одинец.

– Я, Жила и Невул. Ты удачлив, ты вернулся из за Кромки и умеешь испускать смертельный гром, ты никого не боишься. Будь нашим вождем, Стяр!

Длинный и коренастый встали с двух сторон от Одинца и закивали гривами. Я перевел взгляд на напряженные лица застигнутых торжественностью момента Шалимовых доходяг и понял, что от меня ждут серьезного решения. Ждут согласия возглавить разбойничью шайку.

Идиоты.

Я посмотрел на Бура. С застывшим лицом он стоял в трех метрах от помоста, скрестив руки на груди и вместе с Завидом внимательно наблюдал за моими действиями.

Возглавить шайку.

Такое мне однажды уже предлагали. Лично Фрол и его правая рука Слон - бывший "афганец", лейтенант войск дяди Васи в недалеком прошлом, а на ту пору - самый отмороженный боевик группировки, ответственный за силовую поддержку и за все, что связанно с физическим воздействием на клиентов и конкурентов. Среди братвы Слон славился привычкой находясь в подпитии разбивать о свою чугунную башку опорожненные бутылки, а еще жестокостью, продуманностью и слепой преданностью Фролу. Я недавно вернулся из армии, провалявшись три месяца в госпитале и уже полгода успел отбегать в качестве рядового бычка-рэкитира в своем родном районе. Предложение Фрола оказалось для меня неожиданным и заманчивым. Заманчивым в первую очередь из за большей доли бабла, причитающейся бригадиру из общего котла и значительно возросшим бы весом у братков. Согласился я не сразу - взял два дня на подумать.

Сейчас никаких двух дней у меня не нет. Нет рядом и Сашки, который наверняка бы уже толкал меня в бок своим толстым локтем, подзуживая уступить просьбам нетрудового народа.

Еще вчера я бы, не задумываясь, отказался. Послал бы их всех прямым текстом в козлиное дупло. Вчера я жил в чудном, даже чуждом, но все же, своем мире, волею случая закинутый далеко от дома и привычной обстановки. Сегодня я расстрелял шестерых, а мой родной мир рассыпался, лопнул как красивый елочный шарик, сорвавшийся с ветки на кафельный пол. В ушах стоит звон удара и разлетающихся осколков прежней жизни. Меня окружают призраки такого далекого прошлого, что и представить страшно. Еще страшнее от того, что призраки эти облачены во вполне осязаемую плоть, говорят на понятном языке и имеют весьма отдаленное понятие о ценности человеческой жизни. Чтобы выжить здесь, нам с Роком позарез нужны союзники. Стать во главе одной из трех сторон с единственной общей целью - неплохой вариант для повышения шансов пожить подольше.

Я поправил меч на боку, протянул руку и взял факел.

– Ну глядите, вы сами этого захотели. Я с вас еще спрошу за эту поляну вместо того озера, - посулил я, сделал несколько шагов и вонзил горящий кончик в сухой еловый лапник посередине помоста. Желтая хвоя занялась мгновенно, источая клубы сизого дыма и жадное, змеиной шипение. Я сместился вправо, поднес огонь к веткам под Кульмой, затем отошел в левый конец и подпалил пятки Шалиму.

– Тебе, Род Всеотец!
– громко вскричал Бур, поднимая обе руки к кристально чистому небу в обрамлении верхушек деревьев.
– Прими их в Навь!

Меня замутило. Бросив факел поверх окутанных дымом тел, я отошел от погребального костра и двинулся к Горе.

– Надо поговорить, - сказал я и, не оборачиваясь, направился к землянке.

Горя послушно пошел за мной, я слышал за спиной его тяжелые шаги и угрюмое сопенье, приглушенное густой бородой. Оглянувшись на жаркое, высокое пламя пожирающее мертвецов, настоящих возле него живых, он вопросительно взглянул на меня изумительно синими глазами.

– Кто из твоих спиногрызов займет твое место когда тебя не станет?
– тихо спросил я в упор.