Жизнь в зеленом цвете - 4
Шрифт:
Он снова провёл пальцем по шрамам:
– Curo.
Шрамы затянулись мгновенно, став розоватыми полосками, змеёй обвивавшими руку от локтя до запястья. Гарри знал, что они останутся надолго, но его это не беспокоило.
Струйки воды ползли по коже, всё время шевеля короткие и редкие тёмные волоски на тыльной стороне предплечья. Так ползают змеи… непрерывно, изгибаясь из стороны в сторону, тихо-тихо…
Теперь он знал, что ему делать с пасхальными каникулами.
* * *
Профессор Флитвик пропищал что-то по поводу необходимости готовиться во время каникул к грядущим экзаменам -
– На пожар спешишь, Поттер?
– крикнул следом Эдриан Пьюси.
Гарри не обратил внимания. Его сжигало лихорадочное нетерпение; скорее претворить план в жизнь, на всю неделю каникул лишиться сомнительного удовольствия смотреть в эти лица. Гарри бежал, перескакивая через две-три ступеньки, лёгкий, как никогда - сумка казалась ему тяжелее его самого - и чувствовал, что всплывает со дна моря дёгтя, медленно, упорно, отталкивается от дна и ловит любую возможность подняться наверх, туда, где воздух и люди…до этого ещё далеко, но туда, кажется, всё-таки можно добраться…
Он толкнул старую высокую дверь и осторожно прикрыл её за собой. Никаких заклинаний накладывать не следовало - это навело бы кого-нибудь на подозрения. Гарри прислушался. Единственным звуком было приглушённое унылое бульканье постоянной обитательницы этого места; хотя она и была старой знакомой Гарри, он всё же не хотел заходить к ней и здороваться - это стоило бы ему потери всей возможной секретности. Гарри подошёл к единственному неработающему крану в туалете Плаксы Миртл, памятному ещё со второго курса, глубоко вдохнул и выдохнул и прошипел:
– Откройся!
Кран засиял, слепя Гарри белыми лучами, и начал вращаться; лучи плясали по стенам и замершему в ожидании Гарри. Раковина исчезла, оставив дыру-вход, и сияние угасло. Гарри спустил ноги в канализационную трубу, перевернулся на живот и, соскользнув чуть ниже, ухватился пальцами за край дыры. Зажмурившись, он шепнул:
– Закройся.
Получилось. Там, снаружи, снова засиял свет, и раковина закрыла обзор, оставив Гарри в глухой темноте. Он еле успел разжать пальцы, чтобы не прищемило, и заскользил вниз по трубе. Толстый слой слизи и грязи смягчил падение.
– Надоело, - решил Гарри вслух, безуспешно пытаясь вытереть краем мантии слизь с очков - мантия была такой же грязной, как и очки, и всё, что требовалось вытереть, только равномернее размазывалось. Он бросил это занятие и вытащил палочку.
– Tergeo!
Мантия и очки стали чистыми; грязь из них словно втянулась в палочку. Гарри встал и не спеша пошёл вперёд, помахивая палочкой и повторяя «Tergeo». Пласты слизи, комья грязи втягивались в его палочку, слетаясь к нему со всех сторон. Он повторял это до тех пор, пока не почувствовал сквозь подошвы кроссовок не мягкую слизь, а твёрдый пол.
Две переплетающиеся змеи охотно, как и два года назад, открыли ему проход. Гарри ступил в зал, где в зелёном свете резные каменные колонные отбрасывали чёрные тени, и несто вроде умиротворения охватило его.
Тогда, два года назад, ему было совсем не до этого - он хотел спасти Джинни. Теперь он хотел только покоя.Гарри заставил себя сначала убрать и здесь и только потом, задрав лицо кверху, прищурился и позвал на серпентарго:
– Говори со мной, Слизерин, величайший из хогвартской четвёрки!
Рот статуи открылся, и Гарри снова увидел, как оттуда выползает огромное змеиное тело. Гарри сел на землю и обнял колени руками.
– Зззздравссссствуй, ххоззззяин, - василиск преданно обвил Гарри кольцами, благоразумно оставляя между собой и своим хозяином с метр расстояния. Человеческая плоть была слишком слаба, чтобы выдержать объятия василиска.
– Здравствуй, - Гарри подсел ближе к василиску и опёрся спиной об одно из колец его тела. Чешуя гигантского змея была холодной, и это приятно успокаивало Гарри, у которого в последние две недели был постоянный жар.
– Как ты тут?
– Я ссспал. Нужжжно убить кого-нибудь, хххозззззяин?
– Нет, не нужно, - покачал Гарри головой, хотя у него, конечно же, было на примете несколько кандидатур.
– Я просто пришёл к тебе.
– Пришшшёл ко мне?
– задумчиво повторил василиск.
– Ко мне уже большшше тысссячшши лет не приххходили проссссто так…
– К тебе приходил просто так только Салазар Слизерин?
– Да, хххозззяин.
– Слушай, не называй меня хозяином. Зови меня Гарри, хорошо?
Гарри с трудом понимал, как ему удалось перевести своё имя - да и имя Салазара Слизерина, если на то пошло - на змеиный язык, но василиск понял всё без малейшего труда.
– Хххорошшшшо, ххозззяин Гарри.
– А как тебя зовут? Тебя же не называли просто «василиск»?
– Меня никак не называли, - василиск чуть качнул обращённой к Гарри головой, что, по-видимому, должно было служить эквивалентом человеческому пожатию плечами.
– Ко мне обращщщщались «ты», если обращщщались.
– Так неправильно, - заявил Гарри решительно.
– Даже самый захудалый крысёнок, у которого есть хозяин, имеет имя. Ты тем более должен иметь. Не возражаешь, если тебя будут звать… м-м…
Фантазия Гарри не проявляла большого энтузиазма. Ему отчего-то вспомнились какие-то мимолётные раздумья на втором курсе. А что, идея… и смысл соответствует…
– Хочешь быть Северусом? Скажем, сокращённо будет Севви…
Свежепоименованный Севви был на всё согласен.
– Как ссскажжешшшшь, ххозззяин Гарри.
– Скажи, Северус… тебе не скучно спать здесь? Ты видишь сны?
– Не вижжжу. И мне не бывает ссскучшшно сссспать. Я не осссоззнаю в это время, чшто такое сссскучшшно.
– Мне бы так… - завистливо протянул Гарри.
– Ты видишшшь сссссны, которые бесспокоят тебя, хххозззяин Гарри?
– Вижу, - не стал отрицать Гарри. Из всех существ на свете, которые могли его понять, василиск был самым надёжным, потому что уж он-то никому не выдал бы тайны своего хозяина. Да и понять-то его мог только один человек помимо Гарри, даже вздумай Змеиный Король посплетничать - Том Риддл, ныне мёртвый.
– В этих снах я тону в чём-то тёмном и глубоком, оно липкое и вязкое. Мне очень плохо при этом.