Жизнь - веселая штука

– Ага, - энергично кивнула Джесси.
– Мамочка - класс.

И она меня классно раззадорила, подумал Алекс, вспоминая внезапный трепет, который он испытал, стоя позади нее на кухне.

Каролин, эта новая Каролин пахла совершенно по-другому, не так, как та юная женщина, которую он помнил, и она - полная противоположность женщинам, которых он узнал в последующие годы.

Юная Каролин имела легкий цветочный аромат, а те, другие женщины, похоже, поливали себя дорогими духами, от которых хотелось только забыться.

Но эта новая, более зрелая Каролин источала сложный аромат запахов кухни, душистого мыла, шампуня и женщины-соблазнительницы.

Просто убийственный для мужчины!

На губах Алекса появилась кривая усмешка. Она стала шире, когда ветерок задрал незастегнутую курточку на спине Джесси, открыв надпись на ее майке.

Жизнь - веселая штука.

А иногда такая мука, добавил он, и глаза его заволокло туманом, когда он посмотрел на резвящуюся девочку.

Его ли дочь Джесси?

Господи, сделай так, молил Алекс. Несмотря на горькие мысли, что Каролин обманула его и даже ограбила, он страстно желал, чтобы девочка оказалась его. Его плотью, его кровью, зачатой в союзе с женщиной, которую, как он с легкостью признал, он никогда не прекращал любить.

Да, жизнь может быть настоящей мукой.

– Эй, Алекс!
– позвала Джесси.
– Будем помогать или глазки строить?

– Помогать, - отозвался Алекс, следуя ее примеру и опускаясь на песок, чтобы снять кроссовки.
– Тебе сразу все удовольствия!

Вместе засмеявшись, они отставили обувь в сторону и принялись ревностно искать ракушки. Джесси извлекла запасную лопаточку для него, а Алекс предложил нести большое ведерко, которое он ей купил.

Все время Алекса подмывало спросить девочку о том, что его волновало сильнее всего.

Но он устоял.

Тем не менее благодаря открытости Джесси и явному к нему расположению Алекс узнал некоторые интересующие его факты.

Джесси невинно выболтала их, пока они перекапывали немалую часть пляжа.

– В этом году я получила почетные грамоты за каждую четверть, - после продолжительного молчания заявила она как бы между прочим.

– Поздравляю, - сказал Алекс, чувствуя гордость за ее успехи.

– Спасибо, но должна признаться, мне это далось без труда, - улыбнулась она.

Он улыбнулся в ответ, рассуждая, что интеллект мог передаться генетически.

Довольные друг другом, они долгое время копали молча. Наконец Джесси снова заговорила:

– Ты бывал в Ошен-Сити, когда приезжал сюда?

– Конечно, - ответил Алекс, выпрямляясь, чтобы размять спину.
– Мы ездили раз в неделю на концерты на «Музыкальный пирс».

– И мы тоже!
– воскликнула она.
– Мама обожает эти концерты, особенно когда играют музыку из кино и бродвейских мюзиклов.

Алекс улыбнулся, вспоминая, что Каролин всегда предпочитала мелодии кино и мюзиклов популярной тогда рок- и поп-музыке, хотя любила и эту дребедень.

– Я тоже больше всего любил эти концерты, - согласился он.

Снова воцарилось молчание - на целых тридцать или сорок секунд.

– Я люблю водные горки.

Ничего не представив, Алекс нахмурился.

– Какие водные горки?

– Те, что на набережной Ошен-Сити.

– Хочешь одурачить меня?
– усомнился он.

– Не знаю никаких водных горок на набережной.

– Ты давно там не был?

Алекс засмеялся.

– Я не был в Ошен-Сити не просто давно, а очень давно. Лет четырнадцать, не меньше, - сказал он, назвав точную цифру.

– Тогда тебе нужно посмотреть. Я имею в виду, они действительно очень большие, - убеждала его Джесси.

– Хотелось бы, - произнес он.
– Я никогда не катался с водных горок, больших или всяких.

– Не катался?
– Джесси сделала испуганное лицо, будто была всерьез потрясена этим недостатком в его биографии.
– А чем ты занимался все четырнадцать лет? Жил в пещере?

– Почти, - усмехнулся в ответ Алекс, пораженный точностью сравнения его офиса с пещерой.
– Большую часть времени я проработал в помещении.

– Неужели ты не знаешь, что нельзя только работать и не отдыхать?
– спросила Джесси, качая головой с явным неодобрением его одностороннего бытия.

Она выглядела и говорила настолько по-взрослому, что Алекс не мог не засмеяться.

– Думаешь, я зануда?

– Нет!
– Она энергично тряхнула головой, так что волосы разлетелись во все стороны.
– Я думаю, ты классный.
– Она нахмурилась и продолжила: - Но тебе нужно почаще выходить наружу.

– Сбегать от ежедневной текучки?

– Ага, - радостно согласилась она.
– Жалко, что еще не совсем лето. Я бы не ходила в школу, и мы могли бы съездить покататься на горках в Ошен-Сити.

– А нельзя съездить как-нибудь после школы?
– предложил он, обрадовавшись, что ее ангельское личико засветилось. Но затем свет погас, и плечи опустились.
– В чем дело? Ты не хочешь ехать?

– Конечно, хочу, - поторопилась уверить она.
– Но пока еще холодно, и на горках никакого удовольствия.

– Но мы можем хотя бы посмотреть на них, - успокоил он.
– Кроме того, мы можем прогуляться по набережной и где-нибудь поесть перед возвращением.

– Ага!
– Свет снова вспыхнул в ее глазах и в его сердце.
– Мы можем пообедать в кафе на площади в Соммерс-Пойнт. Ты был там?

– Да, - кивнул он, чувствуя себя таким же счастливым, как Джесси.
– Это кафе все там же?

Она кивнула в ответ.

– И по-прежнему «быстро и вкусно».

– Как всегда.
– Он улыбнулся, вспоминая, с какой волчьей жадностью набрасывался на еду там, пока был мальчиком и молодым человеком.
– Это будет наше свидание?

– Я должна спроситься у мамы.
– Маленькое личико сморщилось.
– Она такая строгая, не разрешает мне никуда ходить после школы. Ты же знаешь, уроки там и всякая чепуха…

– Ага, всякая чепуха, - эхом отозвался он, улыбаясь девочке.
– Ты же знаешь, эта чепуха очень важна.

– Да… конечно, - пожала плечами Джесси, - но иногда есть чепуха и поинтереснее.

– Может быть, - кивнул Алекс.
– Вот что я скажу, малыш. Мы выберем день, когда у тебя будет не очень много уроков, а потом посмотрим, сможем ли уговорить твою маму освободить тебя от домашних занятий - всего на разок, ты поняла?