Жопа-гоблины из Освенцима

В операционную заходит Жопа-гоблин в пластиковом защитном костюме. Кожа гоблина под костюмом кажется белой. Это странно, хотя в нашим с Отто положением удивляться бессмысленно. Перспектива скорой смерти затмевает все остальные чувства.

Гоблин в костюме поворачивается к нам спиной и берет что-то со столика. Затем поворачивается снова и в мою руку входит игла в форме свастики.

Я не помню, что происходит дальше.

Глава 7

– Вставай!

Я прихожу в сознание и обнаруживаю что мои глаза уже открыты. Надо мной стоит Жопа-гоблин. Я пытаюсь повернутся чтобы посмотреть, как там Отто. Но не могу оторвать голову от ледяного стола. Всё что я вижу это склонившийся на до мной Жопа-гоблин в белом пластиковом костюме, широко расставивший руки. Он уже снял свой капюшон.

– Прекрасно! Превосходно!
– Говорит гоблин, - Балбустан! Ты только посмотри на этого выблядка! Кожные трансплантаты прижились лучше, чем я когда-либо видел.

В первые при мне Жопа-гоблин обратился к другому Жопа-гоблину по имени. Теперь я понимаю у всех них есть имена. Не только у Адольфа.

Пожилой Жопа-гоблин сбирается на стремянку возле стола и подносит свою морщинистую обвисшею задницу к моему лицу.

– Вы совершенно правы сударь. Кожаные трансплантаты превосходно прижились. Гораздо лучше всех остальных в этой области. А как состояния второго близнеца?

– Что вы сделали с моим братом?
– Хриплю я.

Балбулстан выпускает мне в лицо облако жёлтого пердежа и меня начинает тошнить.

Жопа-гоблин в белом халате вздыхает:

– В течение первых нескольких часов 1001 демонстрировал отличную внешнею регенерацию. Я уже надеялся, что они это то, что мы так долго искали. Все это время 999-й умирал. Я затрудняюсь объяснить, что произошло дальше. 999 вернулся, изменив часть структуры своей ДНК, ровно настолько, чтобы выжить, а жизненные силы он каким-то образом черпал из номера 1001.

– Это и есть наука, - вставил Балбулстан.

– Несмотря на то что после операции мы обязаны избавляться от отработанного материала я думаю, что в номерах 999 и 1001 заключён огромный потенциал. Для научного сообщества их состояние в разы лучше, чем у всех предыдущих детей. Возможно, это опровергает теорию Адольфа о том, что близнецы особенно сиамские близнецы являются переходной степени к идеальному ребенку.

– Адольф неучёный, но если ваши исследования опровергают хоть один из его аргументов который он приводит в своей книге "Майн Пуппе” то Освенцим лишится научного отдела, а мы все лишимся своих задниц.

– Вероятность того, что Адольф вернётся крайне мала. Я полагаю, что уже к утру Освенцим будет в нашем полном распоряжении. Это будет рассвет возрождения, за который мы так долго боролись!
– Гоблин в белом халате улыбается, свет ламп отражается от его кожи делая его прекрасным, сияющем белым ангелом.

– Освенцим станет великим королевством...

Белый ангел кивает.

– Сегодня мы отправим их назад в бараки. А с завтрашнего дня мы начнем пристально наблюдать за их жизнью после разделения.

Хлопнув в ладоши и хихикнув Балбулстан спрыгивает со стремянки.

– Гениально! Хоть мы и не можем изменить детей по своему образу и подобию, но скоро мы наконец сумеем создать действительно сыворотку детства! Это будет величайший скачок в эволюции Жопа-гоблинов после изобретения жопакукол.

Белый ангел не спускает своих свисающих из задницы глаз. Со всех сторон осматривает и ощупывает меня.

– Нет это не сравнится с жопокуклами. Когда мы обретём юность и невинность, нашу расу уже будет не остановить! Мы станем бессмертными!

Большая часть моего тела онемела, наверное, это похоже на смерть. Я чувствую покалывание в ногах, рвотные позывы и безумное желание посрать от происходящей херни.

Жопа-гоблины выключают свет и уходят из комнаты.

Глава 8

После отбоя белый ангел ведёт меня в барак. Жопа-гоблин, который должен стоять на карауле отрывается от карточной игры и в развалку ковыляете к нам.

– Просто решили немного перекинуться в картишки, - объяснят он, виновато глядя на ученого.

– Я всего лишь привёл заключено, - Отвечает Белый Ангел.
– Просто делаю свою работу, как ты делаешь свою.

Он уходит по лестнице, которая находится в двух шагах от меня, оставляя меня на едине с надзирателем. Его товарищи по игре кричат, одни требуют, чтобы он вернулся за стол, другие изрядно пьяные хотят Сучьего смерто-убийства.

– Хрен с тобой, - Он открывает дверь, толкает меня внутрь и снова запирает замок.

Я стою в темноте задержав дыхание. Дети на койках перешёптываются. Наверно мое появление их напугало. Мои глаза ещё не привыкли к темноте. Я осторожно на ощупь двигаюсь от койки к койки отсчитывая восьмую от стены по правой стороне. Это наша с Отто койка. Я общипываю стенку кровати и пытаюсь определить как бы по удобнее забраться на верх. Моя правая рука натыкается на что-то маленькое и холодное. Я ощупываю предмет пальцами и понимаю, что это чья-то ступня. Владелец ступни отдёргивает её, и я отпрыгиваю назад. Владелец ступни садится и наклоняется ко мне.

– Ты кто такой? Что тебе надо? Я тебя не знаю, - Девичий шёпот.

Я всегда узнаю этот шепот. Это Френни. Значит она жива.

– Это я, - Говорю я хриплым заикающемся голосом.

– Кто я?
– Наверное её глаза закрыты. Вот она и не видит, потому что я не вижу отблеска в её глазах как раньше.

– 999 близнец Отто, - Рядом с Френни кто-то шевелиться, он толкает Френни обратно на деревяную кровать, а сам подползает к краю. Я не могу разглядеть его лицо, пока мне в ноздри не ударяет кислый запах.

Это Жопа-гоблин. Френни спит в моей кровати с Жопа-гоблином.

– 999, - Хрипит Жопа-гоблин, - Это я Отто твой брат.

Я хвастаюсь за перекладину чтобы не свалится на пол. Внезапно на меня разом обрушивается смысл всего что произошло. Теперь я понимаю о чём говорили Белый Ангел и Балбостан.

– Я не Жопа-гоблин, - Говорит Отто. Его голос совсем не похож на тот, что был раньше. Он может говорить только шепотом, как и я сам.

– Прости что я подвёл тебя, - Говорю я.
– Из-за меня нас разделили. Я все испортил. Теперь мы точно отсюда не выберемся.