Жрец Хаоса. Книга III

В Солнцегорске приходилось содержать довольно-таки приличную армию. И армия эта всегда вооружалась по последнему слову техники, магии и артефакторики. Посему для Солнцевых, которые не чувствовали под собой земли, род Угаровых — хоть и будучи княжеским — являлся кем-то из разряда голодных дворовых псов, если судить по нашей нынешней военной мощи… А ведь Солнцевы входили в императорскую Чёрную Сотню и в своё время получили графское достоинство и графскую корону из рук императора. Мечтали, конечно, о княжеской — для того, чтобы выделить себе территорию в небольшое княжество, — однако же получили лишь графство. Возможно, именно в этом ещё и крылся секрет той злобы, с которой периодически на меня поглядывал Солнцев.

Как же: такие бедные — но князья, а они, столь богатые и сильные, — всего лишь графья.

Железин со своим баронским титулом украдкой переводил взгляд с меня на Солнцева, опасаясь оказаться между молотом и наковальней. С одной стороны, дел у них с нами никоим образом не было, в то время как Солнцевы поставляли Железиным просто невероятный объём янтарных накопителей. Но и то, что принц приблизил меня к себе… Уже одно это для Железиных, как для умных людей, в том числе промышленников весьма удачливых в бизнесе, означало, что со мной необходимо считаться. Пока что — как с неучтённым фактором, но в будущем необходимо было разобраться, в чём же, собственно, моя ценность.

Однако же сейчас Железин столь явно нервничал, что я не удержался и всё-таки решил его приободрить:

— Никита Сергеевич, успокойтесь. Всё пройдёт отлично. Даже если вы каким-либо образом запамятуете кого-либо, поверьте, они будут из кожи вон лезть ради того, чтобы быть представленными принцу, и сами назовутся, едва стоит вам только запнуться хоть на секунду. Всё будет отлично. Я не думаю, что вам придётся перечислять имена всех трёх тысяч гостей.

Железин скупо улыбнулся, однако же напряжение с его лица не отступило.

— Хорошо вам, княжич…

Потом он как будто бы что-то вспомнил, взглянув на мою ногу:

— Ну… или не очень. Думаю, сейчас вы сочувствуете мне, а как только начнутся танцы, я начну сочувствовать вам.

— Это ещё почему? — улыбнулся я.

— Потому… — замялся Железин, понимая, что допустил на нервах некоторою бестактность, — что вам придётся в основном заменять принца во время всевозможных танцев — в случае, когда он изволит отдохнуть и передаст дам вашему обществу.

Я едва не рассмеялся.

— Вы находите это смешным, Юрий Викторович? — удивился отпрыск железорудных магнатов.

— Вы знаете, честно говоря, я считаю, что это будет не моя проблема, а проблема тех дам, с которыми мне придётся танцевать. Танцор я, к сожалению, неважный. А с учётом того, что у меня есть некоторые проблемы с ногой, думаю, что сударыням не особо доставит удовольствие танец со мной. Но что поделать — родина сказала «надо», Угаровы ответят «есть».

— Да не завидую я некоторым дамам… Это же нужно — вместо принца им досталось такое, — подал голос Солнцев. Презрение из его уст черпать можно было бочками. — И за что только Угаровым такая честь — сопровождать наследника престола — выпала, ума не приложу. Ни капиталов, ни влияния, ни военной мощи… Всего лишь тень от былого величия, и та уже скоро возляжет на костёр по старости лет.

— Дмитрий Сергеевич, если я не ошибаюсь? — перевёл я взгляд на засранца, — не припомню, чтобы у Угаровых были некие разногласия с Солнцевыми на протяжении последних шести веков. Или я что-то пропустил? — напрямую решил задать вопрос в лоб.

— Конечно, не было, Юрий Викторович. Ведь вы — птица далеко не нашего полёта. Вы незаметны с тех высот, где мы летаем, поэтому у нас и не может быть с вами разногласий.

— Чем выше летаете, тем больнее падать, — хмыкнул я. — Вон, вас даже не взяли в качестве представителя — эту честь отдали Железину, а вы так — будете цветочки подавать на балу. Займитесь лучше проверкой ваших женских ленточек, а то, не дай боги, одна где-нибудь потеряется.

Солнцев порывался что-либо ответить, но… дверь в приёмную принца с грохотом распахнулась, и в неё влетело золотое чудо. Это Елизавета Алексеевна неслась вслед за Муркой, пытаясь прицепить ей на шею бантик.

— Мурка, стой! Стой! Ты тоже должна быть красивой! Ты же пойдёшь вместе со мной на бал, а на балу девочки должны быть всегда красивыми!

Мурка, увидев меня, с мученическим мявком забралась по рукаву мне на плечо и спряталась за головой, выглядывая оттуда недовольной моськой и шипя на принцессу.

— Ваше Императорское Высочество, смилуйтесь, — решил я заступиться за боевую химеру, которая никак не желала ходить с золотым бантиком на шее. — Мауриция не любит подобных проявлений внимания. Позвольте ей быть в естественной красоте на балу.

— Юрий Викторович, — наконец, заметила меня принцесса, сделав приветственный кивок головы. — Судари, — поздоровалась она также с Железиным и Солнцевым абсолютно взрослой интонацией. — Юрий Викторович, объясните уж своему созданию, что послушные девочки должны быть красавицами. Мне вот тоже иногда не нравится во всей этой мишуре находиться на балу, но я же принцесса, я должна соответствовать протоколу. Так и она. Мы с ней тоже должны соответствовать протоколу. Её и так не хотели пускать. Я еле уговорила распорядителей.

Ребёнок говорил столь правильные взрослые вещи, что я невольно подивился её рациональности и в некоторых вещах даже взрослости. Не прошло и секунды, как за девчушкой-принцессой вслед в кабинет вошла фрау Листен, её гувернантка. Заметив меня, она сверкнула взглядом, однако же на лице не проступило ни единой эмоции. Присев в книксене в качестве приветствия, она обратилась к воспитаннице:

— Елизавета Алексеевна, не сбегайте так от меня. Это чревато. Тем более сейчас во дворце такое количество гостей, что невозможно отличить, кто из них друг, а кто враг. Я не смогу вас защитить, если вы будете от меня сбегать.

Елизавета Алексеевна обернулась к фрау Листен и тут же склонила голову:

— Я всё понимаю, фрау, но Мурка отказывается надевать бантик.

Я погладил кошечку по шейке, мысленно при этом уговаривая её всё-таки потерпеть и нацепить на себя этот злосчастный бант — ведь в упрямстве принцессе не откажешь. Мурка сопротивлялась минуты две, а после с повинным видом спустилась и, демонстративно не глядя на принцессу, отвернула голову, подставляя шею.

— Юрий Викторович, вы — чудо! — захлопала в ладоши Елизавета Алексеевна и тут же приладила золотую ленту на шею кошечке. — Спасибо вам за помощь в уговорах прекрасной Мауриции. А теперь, пожалуй, мы вас покинем.

Девочка взяла котёнка на руки, при этом нашёптывая ей на ушко:

— Мурка, я обещаю, как только бал закончится, я сразу же с тебя его сниму. Потерпи, пожалуйста. А я тебе вкусненького с кухни стащу!

Химера мученически вздохнула, но всё-таки замурчала на руках у принцессы, и они покинули кабинет.

— Боги, как низко — покупать благосклонность императорской семьи подарками каких-то вшивых котят. Неужто у Угаровых не нашлось денег на подарок хотя бы котёнка пантеры? — попробовал отыграться Солнцев.