Жупочка стреляет на поражение
Шрифт:
– Можешь запугивать меня сколько угодно! – осмелел этот... принц. – Из-за травы вы все трое чуть не погибли сегодня, – вещал он. – Если бы я не приехал и не потушил возгорание, ты бы умерла! Вы все бы умерли! Как я ещё должен поступить?! Чёрт, да я сам бы тогда умер! – он отвернулся и вытер лицо рукавом.
«Брешет, гад!» – не поверила Вторая.
А я... поверила.
– Ден...
– Знаешь, что? Хочешь – стреляй! Только не надо вот так угрожающе держать меня на мушке. Либо мы вместе, и ты обретаешь жизнь, о которой мечтала, либо спусти уже курок.
Блин...
«Клак!» –
Истерика накатила и поглотила меня с головой.
– Ы-ы-ы... Де-е-ен... Как я теперь жить буду? Ы? Чем зарабатывать? Ы-ы-ы... На зарплату библиотекаря не проживё-ё-ёшь...
– Жу, ты надышалась дыма. Тебе сейчас просто нехорошо, – меня, удивительное дело, обняли. – Помнишь, мы говорили, что о деньгах тебе нечего беспокоиться? Теперь тебя обеспечиваю я. Отныне ты ни в чём не будешь нуждаться.
«Ой, не трынди! Я остро нуждаюсь в косячке! – ругалась Вторая. – А ты, тряпка, была так близка к тому, чтобы пальнуть в гада! Тьфу!»
Косячка бы... Покурить, затянуться, покачаться на волнах неги и расслабления...
Мои слёзы по тебе, о, прекрасная зелень!
Глава 26. Милые бранятся
В голове не укладываются события минувшей ночи. А если учесть, что Ден не пустил меня утром на работу из-за того, что я надышалась дыма, то отвлечься от гнетущих мыслей было нечем.
Вовсе не угар и головная боль выбили меня из колеи – это боль утраты. ДУША БОЛИТ!
Моё детище, моя травушка-муравушка, зелёная прелесть, долгие годы не дававшая мне пасть духом.
И так жестоко её... За что?!
– Жу? – Ден, который остался со мной, снова заметил мои слёзы. – Тебе снова плохо?
– Мне и не переставало быть плохо, – отвернулась я.
Да, обижена. Ранена. Разочарована.
Вот так одним махом обрезать мне крылья! Кажется, даже любовь померкла в моём сердце.
– Ты же понимаешь, что я обязан был так поступить, чтобы избавить тебя от губительных соблазнов. Привязанность к дурманящим разум веществам – это плохая практика.
– Ты сам говорил, что моя спина почти здорова! Чем ей может помешать травка?
– Тем, что во время сеанса исцеления может произойти сбой.
– То есть когда я буду полностью здорова, мне снова можно будет курить?
– Нет! – кое-кто начал терять самообладание.
«Вот ведь сука-а-ан! – агрилась Вторая. – Ноги надо от такого делать! И насрать сто куч, что принц. Даром таких не надо!»
– Ты не имеешь права запрещать мне! – я переняла негодование у сестрицы.
– Как твой доктор и жених – имею, – и посмотрел мне в глаза прямо, уверенно, как господин на свою наложницу.
– В таком случае я аннулирую нашу помолвку. Несвобода и ограничения – это не то, к чему я стремлюсь.
«Ты забыла добавить: «Пошёл в жопу»», – встряла Вторая.
– Жу, я понимаю, что ты расстроена, но как я ещё должен был отреагировать,
узнав, что всё это время ты обманывала меня?– Я тебя не обманывала! – моя истерзанная душенька первой сорвалась на крик. – Я давным-давно не употребляла травку!
– Но активно звала в дом гостей и угощала их, становясь при этом пассивным курильщиком.
– Никого я к себе не звала! Они сами приходили! И вообще, не смей винить меня во всех грехах! Не нравлюсь – проваливай! – выпалила я в сердцах, больше всего боясь, что он уйдёт.
Осознание, что с его уходом моя жизнь рухнет, долбануло меня бревном по башке, но уже поздняк метаться.
– Что ж, мне больно это слышать от тебя, Жу. Я уйду, – моё сердце болезненно замерло. – Вернусь через два часа и, надеюсь, нам удастся поговорить спокойно.
О, божечки, если потеряю его, никогда себе не прощу! Ну, что я за дура такая! Кто мне дороже: Ден или травка?
«Травка!» – без сомнений заявила Вторая.
«Де-е-ен...» – мысленно застонала я.
«Ну и дура!» – прилетело мне от близняшки.
***
Спустя пару часов мы помирились. Я пообещала, что попробую ощутить полноту прекрасной насыщенной жизни без каннабисовых трипов, и если не выйдет, то всегда могу вернуться к своим косякам.
Ден согласился не ставить мне жёстких запретов и обсуждать всё, в чём наши мнения расходятся.
«Фу, ребята, вы такие скучные. Я тут плесенью покроюсь с тоски, – стонала Вторая. – Гова! Говёшечка! Пошли мне классного мужика, а?»
«Фьюить!» – внезапно вылетело облачко.
Какого чёрта?!
«Чего?! – филей мой в ужасе сжался, и я мысленно завопила: – Отменяю желание Второй! Отменяю!»
– Жу, в чём дело? – Ден заметил моё взбудораженное состояние.
– Да так, у меня возник некий спор со второй частью меня.
«...которая стала настолько самостоятельной, что мой сбыватель желаний сработал на неё! Боже, мне страшно, что она захватит моё тело, а я останусь лишь тихим шёпотом, который будет слышать только Вторая».
«И я стану Первой! Ва-ха-ха-ха!» – подслушала она мои опасения.
«Искореню тебя на хрен, если будешь своевольничать!» – пригрозила ей.
«Ой, да ладно тебе! Ты пожила, дай и мне пожить».
Это уже попахивает сменой власти в моём многострадальном котелке, то есть тяжёлой шизофренией. Мне как-то подозрительно захотелось попрощаться с дорогими мне людьми, прежде чем я исчезну. Вдруг это произойдёт, вот, прям сейчас?
Поэтому я набрала в лёгкие побольше воздуха и призналась:
– Ден, ты знаешь, я тебя так люблю... Больше жизни! И если вдруг мои чувства к тебе изменятся, то знай, что это уже не я.
– И я люблю тебя, но твоё признание прозвучало странно, как прощание.
– Нет, то есть... Всё может быть, – поникла я головой.
– Жу? Не пугай меня. Я всё равно не отступлюсь от тебя. Расскажи, в чём дело?
– Кажется, у меня шизофрения, – призналась ему.
– С чего ты взяла?
– Внутри меня живёт личность моей умершей сестры, и она... Она меня пугает!