Жупочка стреляет на поражение

Шта-а-а??? Омагад-омагад... Какой кошмар! Какой ужас!

Видимо, папаня заметил, что я не прыгаю от радости, и добавил:

– Я подумал над твоими словами касательно моих детей. Знай: каждый из них сможет бесплатно получить качественное образование и хорошо устроиться в жизни.

– Я говорила про родительскую любовь, а не про деньги, – нечего перевирать мои слова.

– Кровное родство далеко не всегда означает родство духовное, – покачал головой Триас. – Ты права: я не люблю своих детей. Нет того родительского тепла и семейной сплочённости, потому что я не любил свою жену и тех женщин, которые бывали в моей постели.

– Прискорбно.

– Но я любил твою мать, – прозвучало как ругательство. – И люблю тебя.

– Хм.

– Знаю, что это звучит странно, но я искренен с тобой. Хочу, чтобы ты всегда знала, что у тебя есть отец, который всегда готов прийти тебе на помощь, – он стоял передо мной, весь такой тошнотворно блистательный и благородный, и весь этот внешний лоск виделся мне каким-то прозрачным, иллюзорным.

– Я вас услышала, – только и ответила я и обрадовалась, когда дверь ванны отворилась, и оттуда вышел Гедеон.

Правда, моя радость тут же испарилась, стоило мне глянуть на потемневшее лицо возлюбленного.

– Я не смог с ним связаться. Это может значить только одно: брат в беде, – сообщил он. – Мы с Жу сегодня же покидаем Тусер.

– Понял, – кивнул Триас. – Я хотел бы отправиться с вами, но меня ждут неотложные дела. Наше семейство прибудет в Роисс за неделю до свадебного торжества.

– Если оно состоится, – мрачно высказался Гедеон.

– Надеюсь, с вашим братом всё будет в порядке.

Мой любимый кивнул. На этом разговор завершился бы, если б я не вспомнила:

– Вчера в кладовке дворцовой кухни я услышала странный разговор Нотеши и незнакомого мне мужчины. Если кратко, то они собираются устранить, цитирую, «старшенького», а «сопляка» Нотеша велела не трогать, так как оставит его себе «на десерт».

– Можешь записать их диалог максимально точно? – спросил Триас.

– Да. Постараюсь.

Мне подали лист и ручку, а Гедеон с королём Галлии принялись играть в многозначительные гляделки. Выглядело бы смешно, если бы не напряжённость ситуации. Надеюсь, мои случайные знания помогут не допустить государственного переворота.

***

Собирались мы в спешке. Господин Куй в последний раз обновил принцу грим и, странно глянув на меня, попрощался с нами.

Гедеон, кажется, даже не заметил, что над ним колдовали.

Мы должны были отправиться на скорой карете, это заняло бы вдвое больше времени, но зато обошлось бы без «проблеватичного» полёта на дирижабле.

– Гедеон, – я дотронулась до его плеча. Он вздрогнул. – Полетели на дирижабле. Моя тошнота – это ерунда по сравнению с жизнью твоего брата.

– Нет, Жу. Я не стану тебя мучить.

– Ты, что, хочешь смерти брата?!

– Разумеется, нет!

– Тогда летим!

***

Тео, узнав о нашем отъезде, приуныл. И даже после того, как Гедеон залечил ему больную с похмелья голову, мой брат остался сидеть с кислым лицом.

– Так, значит, Элейн в курсе, что у меня нет силы?

– Она обо всём догадалась. Прости... – я действительно чувствовала себя виноватой.

– Может быть, ты останешься, Жупочка?

– Не могу...

Тут Гова решил повернуться к нам носатой частью, а не филейной: в комнату вошла пропущенная стражей принцесса Немии.

– Доброе утро, господа. Я вот что решила... – пока она выдерживала драматическую паузу, мои кишки чуть не учудили диверсию от волнения. – Я выйду за Теодора. В конце концов, он единственная не противная мне кандидатура, – Элейн говорила так, будто Тео нет в комнате. – Но у меня будет одно условие, – теперь она, наконец, посмотрела на жениха, подошла к нему, что-то тихонько шепнула и отстранилась, чтобы посмотреть его реакцию.

Тео переменился в лице, теперь он выглядел ошеломлённым и одновременно воодушевлённым.

– Согласен, – ответил он принцессе, глядя на неё, как на небесного ангела.

Что, блин, они задумали? Явно что-то коварное, судя по хитрому лицу Элейн.

Но главным было другое: эти двое явно подходят друг другу. Смотришь на них и понимаешь: парочка.

– Ну, всё, это любовь, – шепнула я Гедеону.

– Можем спокойно отчаливать, – так же тихо сказал мне он.

Кажется, нашего исчезновения никто не заметил.

_________________________

[1] Барнабас Дюпрэ – король Роисса, отец Родерика и Гедеона.

Глава 46. Долгожданное знакомство

Поставлю Гедеону памятник при жизни, слово даю. Даже Вторая, пусть и не высказывала этого, но испытывала благодарность к моему жениху за трепетную заботу.

Он отпаивал меня противорвотным отваром каждый раз, когда меня начинало тошнить, поэтому обратная дорога оказалась не такой уж и страшной.

Страшно стало, когда мы вернулись в столичный дворец, где узнали, что наследный принц пропал две недели назад и поиски ни к чему не привели.

– Ищейки роют землю носом, но пока безрезультатно, – сообщил король Барнабас, восседая в своём скромно-деловом и совершенно не похожем на королевский кабинете. – Мы не теряем надежду, так как, если бы Родерика убили, ищейки засекли бы всплеск энергии. А значит, он жив.

Мы сидели втроём, и тот факт, что меня, фактически девицу с улицы, допустили до столь приватного разговора, говорит о многом.

Я отважилась спросить:

– Родерик не мог сбежать?

– Нет, – отрезал король.

– Он слишком ответственный для подобного рода поступков, – мягко пояснил мне Гедеон.

– Родерик собирался лететь в Тусер на подписание брачного договора, но перед отлётом внезапно пропал, и его свита вернулась во дворец.

– Это слишком странно... – нахмурил брови Гедеон.

– Если бы на него напали, он оказал бы сопротивление. Доверенный сказал, что в последний момент перед отлётом принцу принесли послание. От кого – неизвестно. Прочитав записку, Родерик вернулся в аэроблок, затем исчез. Будь это нападение, его бы засекли.