Журавлик - гордая птица
Шрифт:
— Скажи, Изабелла, ты принимала те таблетки, которые я выписала тебе? — мягко спросила врач.
— Да, каждый день, согласно схеме, — ответила девушка, и голос её при этом дрожал.
Врач задумалась, потом спросила:
— Тогда вспомни, может, в этом месяце ты принимала антибиотики?
— Да, мне удаляли зуб. Его корень был искривлён и причинял мне боль. Стоматолог посоветовал пятидневный курс антибиотиков, чтобы исключить инфекцию. Но какое отношение это имеет к моей ситуации?
— Самое прямое, Изабелла. Антибиотики ослабляют действия противозачаточных средств. Причём, такой эффект могут оказывать
— Н-но, ведь, — девушка заикалась и краснела, тщательно подбирая слова, — когда мы были близки с моим молодым человеком, с момента приёма последней дозы препарата, выписанного стоматологом, прошло… больше суток.
— К сожалению, это ещё один подводный камень для тех, кто сталкивается с проблемой, подобной твоей: действия антибиотиков продолжаются в течение ещё двух — трёх дней после принятия последней таблетки. И, соответственно, ослабляющее воздействие на функцию противозачаточных препаратов продолжается столько же, — профессиональным тоном объясняла врач.
Изабелла только виновато кивнула.
— Я дам направление на анализы. Результаты будут только через несколько дней. Но прямо сейчас я хочу задать тебе важный вопрос. Как ты поступишь с ребёнком? — доктор спрашивала, а взгляд её при этом проникал девушке под кожу, хоть и излучал сочувствие и желание помочь.
Белла застыла на месте. Вопрос Соболевой произвёл такой эффект, словно её окатили ледяной водой.
«Она так и сказала: „С ребёнком“, — лихорадочно размышляла девушка, — не с беременностью, не с плодом, не с ситуацией, а именно: „С ребёнком“. Как будто там, внутри меня, уже полноценный человечек с ручками и ножками, а не малюсенький бесформенный комочек. Но это же мой комочек, мой и Эдварда. Только от меня сейчас зависит, станет ли он полностью сформировавшимся плодом. И есть ли у меня такое право — отнимать у него жизнь? Да и смогу ли я вообще это сделать?! Но ведь мне всего восемнадцать! Как поднимать ребёнка одной в таком возрасте, не имея даже законченного образования на данный момент?!»
Изабелла устало прикрыла глаза. И в ту же минуту осознание быстро и жёстко, как таран, ворвалось в скачущие в беспорядке мысли: она просто не сможет. Не хватит у неё духу загубить собственного ребёнка. Он же её, только её! Эта кроха сейчас — самый близкий ей человечек. Ближе некуда, прямо в её животе. И от осознания такой простой, но важной истины на душе вдруг стало так тепло и уютно, что на глазах выступили благие слёзы. Рука непроизвольно потянулась к животу и замерла там, привыкая к новым ощущениям.
Белла подняла глаза на врача и, чётко проговаривая каждое слово, произнесла:
— Я оставляю ребёнка.
Доктор только улыбнулась и, протянув руку, тихонько сжала пальцы Изабеллы.
— Всё будет хорошо, — ласково сказала Вера Михайловна. — Ты — смелая и очень мудрая девочка. Я так надеялась, что решение, принятое тобой, будет верным! И я не ошиблась.
========== Главa 5. Часть 2. С апреля по октябрь ==========
Начало октября 2005 года
Если
бы встретились мы с тобой,Я бы спросила, как ты живёшь?
Так ли, как раньше, ты веришь в ложь?
Ложь, что сломала нас той весной…
Я бы взглянула в глаза твои.
Я бы спросила тебя: «Зачем
Пообещал ты мне сладкий плен,
Сразу забыв о своей любви?»
Хочешь узнать, чем сейчас живу?
Чудом, что быстро во мне растёт.
Сильно пинается мне в живот
Чудо не в сказке, а наяву.
Крохотной ножкой то тут, то там
Маму толкает свою порой.
Как же хотела бы я, родной,
Дать ощутить и твоим рукам
Ношу, что стала ценней всего,
Мамино солнце, что нет светлей…
Был бы ладони он рад твоей,
Если б и ты мог любить его….
Изабелла сидела на скамейке в старом парке, находившемся недалеко от её дома. На дворе было начало октября. Листопад, круживший в воздухе, застелил пешеходные дорожки красно-жёлтым ковром.
Положив руку на живот, который за прошедшие месяцы увеличился в размерах и был заметен теперь даже под свободной одеждой, девушка начала считать внутренние толчки, которые так старательно дарил ей малыш. Она досчитала до пяти и улыбнулась. Белла была уже на шестом месяце беременности. За время, в течение которого девушка находилась в положении, она расцвела. Многие её знакомые обращали внимание на то, как Белла похорошела. Беременность невероятно шла ей.
Сейчас на лице девушки то блуждала улыбка, то появлялось задумчивое выражение: воспоминания о прошедших месяцах крутились в голове.
Апрель.
Изабелла сидит, обнявшись с бабушкой. Женщина только что узнала о беременности внучки. После многочисленных охов, ахов и потоков слёз, бабушка шепчет Белле слова поддержки. Она с ней. Она не оставит её и поможет ухаживать за малышом. Белла слышит такие важные сейчас для неё слова: «Это твой ребёнок, Белла. И, чтобы ни случилось, я знаю, ты будешь любить этого малыша. И я буду».
Вот Белла видит себя в компании не только Танечки, но родителей. Судорожно сцепив побелевшие пальцы и опустив голову, она шепчет, что ждёт ребёнка. Папа, ахнув, смотрит на неё шокированным взглядом. Мать, с трудом разжав непослушные губы, спрашивает:
— Отец — тот парень, о котором ты мне рассказывала?
— Да. Это Эдвард, — Изабелла кивает, рассматривая половицы паркета.
— И где же он сейчас? — спрашивает отец.
— Мы расстались, когда я ещё не знала о беременности. Сообщать ему не стану. Да и новость эта, думаю, не сильно бы его обрадовала.
— И что теперь, дочка? — голос матери становится громче, в нём явно проскальзывают истерические нотки. — Может, мы решим эту проблему и забудем обо всём?
— Что?! Нет! Я не буду этого делать! — срывая голос, кричит девушка.
— Рита, ты в своём уме? Это же грех большой! — восклицает Танечка, вскочив со своего кресла.
— Да, тяжёлый грех! Знаю, мама, — отвечает Маргарита с горечью. — Но она так молода! Неужели ты не понимаешь, как изменится жизнь Изабеллы, если она оставит этого ребёнка? Она не замужем, заканчивает только первый курс института, и на тебе — ребёнок. Это просто…