Журнал «Байкал» 2010-01

Работа на новом месте началась с собирательства. Того, что еще сохранилось. Ведь в 1937–38 годах тибетскую медицину считали если не шарлатанством, то знахарством, по меньшей мере. И относились к ней соответственно. Многие письменные источники были уничтожены. Тогда по всей Бурятии и Читинской области пылали костры, в огне которых сжигались предметы религиозного культа и буддийская литература, в том числе и медицинская. То, что не горело, топили в реках и озерах, сдавали в утильсырье.

Сами же бурятские ученые-ламы, переводившие эти литературные источники с тибетского на старомонгольский, были репрессированы. Остается лишь удивляться тому, как в таких условиях часть книг, рукописей, древних манускриптов все-таки уцелела. Ведь хранить их в то время было небезопасно. Но люди, зная ценность подобных документов, прятали их в пещерах, гротах и в других укромных местах. Такое же положение было в Монголии, Туве, Калмыкии. Вот энтузиасты и отыскивали и собирали по деревням и районам сохранившиеся письменные источники.

На этом этапе большую моральную и материальную помощь им оказал хамбо-лама Жамбал-Доржи Гомбоев. И не только в поисках давно утерянных рукописей и ксилографов, он направил в центр бывших лекарей-лам, знатоков тибетской медицины Донира Дашиева, Даши Цыбегмитова, Дашиниму Бадмаева, которые передавали свои знания ученым-медикам.

Второе рождение тибетской медицины

В 1970 году группа ученых-энтузиастов — востоковеды, филологи, ботаники, фармакологи, представители других наук, в которую входил и медик Базарон, разработала комплексную программу по изучению тибетской медицины и представила ее в Государственный комитет по науке и технике при Совете Министров СССР. Госкомитет утвердил задание на разработку темы «Описание лечебных и фармакологических свойств лекарственных средств индо-тибетской медицины». Это и позволило впоследствии организовать в Бурятском филиале СО АН СССР новое научное подразделение — отдел тибетской медицины. С его созданием появилась возможность вести комплексное источниковедческое и экспериментальное изучение всех разделов древней медицинской системы, ее богатого наследия.

Трудностей в создании отдела было немало. Во-первых, не хватало специалистов, так сказать, узкого профиля. Ведь прочитать рецепт — лишь часть дела. Надо все тщательно проверить, «переоткрыть» лечебный эффект той или иной травы, объективно оценить опыт древних тибетских врачей. Случается, что некоторые «открытия» не подтверждаются. К примеру, на желчегонную активность проверили 27 видов растений, которые использовали в старину. Оказалось, что годны только 8 из них. Остальные обладали недостаточным воздействием на организм.

Тибетские лекарства поражают своей сложностью. Одно из них, которое назначают при болезнях печени, состоит из 75 компонентов. В ходу чаще бывают лекарства, состоящие из 5–10. Метод подстрочного перевода здесь не годился. Специфика заключалась в раскрытии всей полноты значения и сущности признаков, вложенных в старинные термины и выражения. Дело сдвинулось только тогда, когда к работе подключились врачи, ботаники, специалисты из химико-фармакологической группы и… философы. Помогали и лекари-ламы. Такой вот получилась эстафета.

Остро ощущалась и нехватка сырья. К примеру, агинские степи в прошлом славились исключительным многообразием растительности, в которой было большое количество лекарственных трав. Сплошное распахивание степей, превращение их в пастбища уничтожили сырьевую базу лекарственных растений, подорвали ее. Лекарственные средства природного происхождения за последние три-четыре десятилетия почти полностью вытеснены из практического здравоохранения химическими.

Выход один — наладить плантационное разведение лекарственных растений, самим выращивать нужные травы. Причем в разных поясах — степном, лесостепном, таежном и т. д. Конечно, в первую очередь нужно культивировать ценные, редко встречающиеся, но упор сделать на «ходовые», часто используемые, в основном произрастающие у нас в Забайкалье. Не зря же древние лекари говорили, что травы для лечения больного надо искать в той местности, где он захворал. А в бурятской флоре можно встретить более 700 видов растений из арсенала тибетской медицины.

Письмо генсеку

Все эти вопросы — из числа наболевших и неотложных. Они волнуют Базарона и его коллег постоянно. Об этих и других проблемах, связанных с охраной окружающей среды на территории, прилегающей к озеру Байкал, они говорили на собрании в Бурятском филиале во время обсуждения программы партии. Говорили с тревогой и беспокойством, заинтересованно. Мыслями, которые возникли на обсуждении, Базарон решил поделиться с генеральным секретарем ЦК КПСС М. С. Горбачевым, отправил ему письмо. Оно было передано «для принятия мер» в Госагропром РСФСР и в Государственный комитет СССР по науке и технике.

Ответы пришли незамедлительно. Были приняты и соответственные меры. В частности, подготовлен и представлен в Совет Министров СССР перечень природоохранных мероприятий, которые необходимо осуществить в 19862000 годах в бассейне озера Байкал. В результате исследований была проведена оценка современного состояния земельных и почвенных ресурсов и разработаны рекомендации по их сохранению и рациональному использованию. Сыграло свою роль письмо и в организации нового научного подразделения в филиале — отдела тибетской медицины. Начало изменяться и отношение к тибетской медицине, особенно в высоких кабинетах, властных структурах.

Член правления общества «СССР — Малайзия»

Базарон не ограничивался только исследовательской работой. Он активно пропагандировал тибетскую медицину, ее достижения — в печати, в своих выступлениях с трибун научных симпозиумов и конференций. А ездил он тогда часто и охотно. И не только по стране. В 70–80-е годы в качестве члена правления общества «СССР — Малайзия» он исколесил всю Центральную и Юго-Восточную Азию. Эта мобильность, готовность, отложив все свои дела, мчаться за тридевять земель на какой-нибудь научный симпозиум или конференцию, роднит его с нашим братом-журналистом. А еще — поразительная коммуникабельность, умение общаться с людьми, слушать и слышать их, располагать к себе.

В Малайзии он, например, близко познакомился с главным медиком страны Ку Енгом, потом сопровождал его в поездке по нашей республике. В Индии, Японии, Цейлоне встречался и подолгу беседовал с Далай-ламой Тубдэн Чжамсо — известным борцом за мир, широко эрудированным и обаятельным в общении человеком. «Свел» их старший брат Тубдэн Чжамсо Тубдэн Норбу, профессор буддийской философии в Блюмингтонском университете, который прекрасно говорит по-бурятски, часто бывал у нас в республике. Общался Базарон с ними на английском языке, которым свободно владеет. Знает также старомонгольский, тибетский. Тут ему переводчики не нужны. Первому его научила мать, а тибетскому — еравнинский эмчи-лекарь Донир Дашиев — один из последних могикан тибетской медицины, знавший наизусть «Чжуд-ши».

У него и глаз цепкий, приметливый, не ускользнет ни одна мелочь.

«В Малайзии, — рассказывал он, — особенно поразил столичный университет прекрасным оборудованием, полной компьютеризацией. Тогда, в начале 70-х, для меня это стало настоящим потрясением и открытием. В этой стране и Таиланде вдоль дорог в канавах плещется рыба, вода прямо кипела от нее. И в ресторанчике, куда мы заходили, сквозь стеклянные полы виднелись плавающие рыбки. Это впечатляло. В Японии запомнилась встреча с бурятами, выехавшими туда до войны, до революции. Возле Киото есть целая бурятская деревня, дворов 500. Большинство молодых имеют высшее образование, занимаются овцеводством. Есть здесь начальная бурятская школа. Не забывают люди, откуда они родом…»

Человек года

Крутой поворот в жизни и в карьере Базарона, о чем уже упоминалось, был первым и последним. Дальше он шел вперед по выбранному маршруту, подчиняя все главной цели — как можно глубже изучить восточную медицину, врачебную науку Тибета. Его имя, благодаря многочисленным научным трудам, становится известным не только среди отечественных исследователей, занимающихся этой проблемой. Настоящее признание, в том числе и международное, принесла ему докторская диссертация, которую он защитил в Ленинграде в 1990 году по теме «Тибетская медицина — информационная база знаний для поиска новых лекарственных средств». Она послужила основанием для присуждения ему звания действительного члена МАИ )Международной академии информатизации). Так была по достоинству оценена эта нестандартная работа, выполненная на стыке сразу нескольких научных дисциплин. Основные ее положения получили отражение в 65 научных публикациях.