Журнал «Байкал» 2010-01

— Так… Стало быть, нечего добавить к тому, что сказал Манов? А кто все же стрелял по этому, который преследовал вас на нашей территории?

— Никто не стрелял, товарищ гвардии подполковник! — твердо ответил Гуляев.

— Ишь ты, «никто»?! Не сам же он свалился на землю! Почему вы, товарищ Гуляев, так уверенно отвечаете за весь экипаж? Вы лично по нему стреляли?

— Никак нет.

— Почему?

— У меня к этому времени был израсходован весь боекомплект!

Журкина почувствовала, что командиру полка не нравится ответ Гуляева.

Надо отражать атаку, а не рассматривать атакующего. Что подумает о них генерал?

— Ясно. Может быть, гвардии старшина Журкина, вы сбили его? — повернулся он к побледневшей Наде.

— Не могла, товарищ гвардии подполковник.

— И вы по нему не стреляли?

— Стреляла. Но так — для острастки. Оставалось, наверное, с десяток патронов.

— В люковом или в ШКАСе?

— В ШКАСе.

— Хм. Начинает слегка проясняться! И на какой же дистанции вы открыли огонь?

У Нади перехватило дыхание. «Все, отлеталась!» — мелькнула страшная мысль. Она задержалась с ответом.

Генерал укоризненно приподнял брови, поставил на стол стакан, поднялся и подошел к ним.

— Удивляют эти летчики! Ну и ну!!! — он вдруг обнял Надю за плечи. — Не плачь, дочка! Ведь ты сбила его!

В разговор снова вступил командир полка:

— Познакомьтесь, товарищи, это командующий 22-й армией генерал-лейтенант Геннадий Петрович Коротков!.. Гвардии старшина Журкина, этим визитом мы обязаны вам.

А генерал гладит Надю по голове, успокаивает:

— Отлично, милая! Да знаешь ли ты, кого сбила? Такого фашиста, за которого тебе от всех нас низкий поклон! Я ведь в это время был на командном пункте, произошло все на моих глазах! Он действительно гнался за вами, висел на хвосте. Подумалось, вот-вот накроет он вас. И тут вдруг вроде треснуло что-то, вы — в облака, а он через крыло и к земле! Глядим, вываливается из кабины, раскрыл парашют и приземляется поблизости. Сам я его и допрашивал. Полковник, известный ас Германии. Гитлер лично вручал ему звезду Большого Креста и Рыцарский крест с бриллиантами! Вот я и приехал специально сюда, чтоб взглянуть на тебя!

Улыбаясь, генерал достал из кармана портсигар, щелкнул крышкой и протянул удивленным Манову и Гуляеву:

— Закуривайте, товарищи! Д-да-а, подарочек от тебя, гвардии старшина, мы получили отменный! Многое знает этот барон. Из штаба фронта тут же прислали за ним самолет.

— А почему, товарищ генерал, вы считаете, что сбила я? — спросила Журкина.

— Да этот кавалер Рыцарского креста сам рассказал, когда я его допрашивал. У него это был юбилейный, сотый бой, вы сотыми должны были стать на его боевом счету, и вдруг — такая осечка, переоценил он себя.

Генерал отступил, снова окинул их взглядом:

— За отличные фотоснимки, за мужество и отвагу, проявленные при выполнении чрезвычайно важного боевого задания, за ценного языка экипажу объявляю благодарность! Командира и штурмана, товарищ гвардии подполковник, прошу представить к ордену Красной Звезды. А гвардии старшину Журкину отметим особо. Что скажете, товарищ гвардии подполковник?

— Надо подумать, товарищ генерал. — согласился командир полка.

Генерал-лейтенант Коротков снова подошел к Наде, помедлил и произнес:

— О-о, да у нее, как погляжу, кроме ордена Красной Звезды, два ордена Славы! Молодец, гвардии старшина! Давно воюете?

— Полтора года, товарищ генерал!

— Гвардии подполковник, среди летного состава в вашем полку есть еще женщины?

— Нет, товарищ генерал. На всю 15-ю воздушную армию она одна.

— А знаете что. В моей армии есть одна девушка — пулеметчица из 16-й Литовской дивизии, гвардии старшина Дануте Станилиене — полный кавалер ордена Славы. Так пусть же и в вашей 15-й воздушной армии будет такая героиня! Оформляйте на гвардии старшину Журкину необходимые документы. Ваше ходатайство я поддержу, — закончил разговор генерал.

В тот же вечер, склонившись над бланком наградного листа, командир полка привел данные о том, как она совершила последние десять боевых вылетов после награждения орденом Славы II степени. Радиограммы с разведывательными сведениями об артиллерийских позициях, обнаруженных эшелонах, кораблях, баржах, автоколоннах, аэродромах врага были внушительными, так же, как и результаты фотосъемки. Описав последний полет, командир полка закончил ходатайство такими словами: «За отличное выполнение боевого задания, мужество и отвагу, проявленные в бою, за сбитый самолет противника представляю к правительственной награде — ордену Славы I степени Журкину Надежду Александровну».

Смерти вопреки

В журнале «История СССР», издававшемся Институтом истории Академии наук, в статье «Люди бессмертного подвига» сообщалось о героях-авиаторах, которые, подобно капитану Николаю Гастелло, направили свои поврежденные самолеты на танки, орудия и другую технику, на боевые позиции и живую силу противника. В числе их было названо имя Анвара Гатаулина. В октябре 1944 года его экипаж выполнял задание в Латвии по фотографированию переднего края обороны противника… В районе городов Добеле-Ауце самолет был подбит зенитным огнем. Объятую пламенем крылатую машину летчик направил в расположение артиллерийских батарей врага.

В августе 1945 года А. Гатаулину было присвоено (посмертно, как значилось в Указе Президиума Верховного Совета СССР) звание Героя Советского Союза. Но герой остался жив. Бензобаки самолета взорвались раньше, чем машина достигла земли, пилота выбросило из кабины.

«…Как свидетельствуют документы, два члена геройского экипажа — летчики П. Хрусталев и Д. Никулин — погибли. На братском кладбище в городе Добеле установлен памятник Героям Советского Союза П. Хрусталеву и Д. Никулину Мы чтим память тех, кто освобождал Латвию от фашистских захватчиков, и рады принять у себя дорогого гостя Анвара Гатаулина», — сообщали в письме на родину героя городские власти.

В октябре 1944 года экипажи гвардейцев воздушной разведки 99-го Забайкальского авиаполка 15-й воздушной армии совершали полеты к Риге.

Командир экипажа Анвар Гатаулин получил новую, только что пригнанную с завода машину. В самолете еще не выветрился запах свежей краски. На боевое задание вылетел он со штурманом Павлом Хрусталевым. Предстояло сфотографировать Рижский порт. Их обстреляли зенитки кораблей и береговой обороны. Дважды пытались атаковать «мессеры». Вернулись без особых повреждений, разведсведения оказались ценными.

Следующий полет был еще более рискованным, командир полка решил заменить стрелка-радиста и отправил с ними вместо Надежды Журкиной начальника связи эскадрильи старшего лейтенанта Дмитрия Никулина. Надежду старались беречь. Герой Советского Союза Дмитрий Егорович Никулин был старше Анвара на 10 лет, до службы армейской работал колхозным бухгалтером. Его иногда и в полку шутки ради звали «бухгалтером».

Передовая на участке между латвийскими городами Добеле — Ауце встретила их плотным заградительным огнем. В работу немецких зенитчиков не вмешивалась наша наземная артиллерия: чтобы аэрофотоснимки были четкими, наземному командованию был отдан приказ на время прекратить артиллерийский огонь. Истребителей прикрытия им не выделили.