Журнал «Если», 2001 № 02

— Ты победил. Я ухожу.

Очертания диббука уже начали растворяться в воздухе, когда рабби Мельцер остановил его.

— По-моему, сделка была заключена в обмен на твое освобождение из бутылки.

Подойдя поближе, рабби стал перед демоном.

— Если тебе не нравятся мои условия, возвращайся, откуда пришел.

— Но это же несерьезно! — возопил диббук, впиваясь глазами в лицо рабби Мельцера.

Обойдя вокруг стола, Абрам снял с буфета синюю бутылочку. Забрав ее из рук фермера, рабби Мельцер вытащил пробку и поставил посудину на стол.

— Таково было условие сделки, — произнес рабби Мельцер. — Откажешься — нарушишь ваш бесовский закон.

Демон поглядел на бутылочку, потом на рабби Мельцера. А затем, потупившись, шагнул к сосуду. Абрам облегченно вздохнул.

Перед бутылкой демон остановился.

— И НЕ НАДЕЙСЯ! — Взревел он, бросая бутылку в другой конец комнаты. Повернувшись к рабби Мельцеру, демон схватил его за горло: — Я убью тебя!

Бутылка ударилась о дальнюю стенку комнаты, однако не разбилась. Абрам прыгнул на спину диббука, пытаясь оттащить его от маленького рабби. Но демон попросту стряхнул его, да так, что Абрам отлетел прямо к окну. Он услышал, что в стекло кто-то скребется, и увидел за окном своего сорочонка, окруженного целой стаей птиц. Распахнув окно настежь, Абрам завопил:

— Ко мне!

И тут буквально тысячи птиц потоком хлынули в окно, яростно крича и хлопая крыльями. Кинувшись прямо на демона, они долбили его клювами. Нечистый размахивал когтистыми лапами, но нападавших было слишком много. Ему пришлось выпустить рабби, чтобы защитить глаза.

Рабби Мельцер поднялся с пола. Каким-то образом он сделался вдруг крупнее. Не ростом, конечно; просто он излучал силу.

— Остановитесь! — приказал рабби глубоким и звучным голосом. Прекратив нападение, птицы устремились в окно, однако продолжали порхать вокруг дома. Демон замер.

— Существуют законы, которые управляют даже такими, как ты; законы, которых ты не смеешь ослушаться. Ты пытался погубить бедного простака, воспользовавшись его гордыней и опрометчивыми словами; hq когда против тебя обратили твои собственные слова и гордыню, ты кричишь, что тебя обманули. Тем не менее ты заключил сделку и должен выполнить ее условия.

Диббук яростно взревел и начал уменьшаться в размере. Комнату наполнил гнусный, пахнущий Адом дымок. Едва он развеялся, рабби Мельцер подбежал к бутылке и заткнул горлышко пробкой.

Поставив посудину на стол, он в утомлении опустился на скамью.

— Слишком много дел для субботы, — сказал он, утирая со лба пот.

— Но Господь, конечно, поймет. А теперь пойдем в синагогу и вознесем Ему хвалу за Его помощь.

Ту ночь рабби Мельцер провел у Абрама. Он просил, чтобы фермер лег в свою кровать, но Абрам наотрез отказался и улегся на полу. Встав утром, рабби Мельцер продал Абраму его ферму — за те же пять копеек, а потом собрался в дорогу.

Абрам стоял рядом, пока рабби седлал коня.

— Неужели я действительно такой дурень?

Рабби Мельцер отвернулся от своих седельных сум.

— Перед Богом мы все глупцы.

Абрам рассмеялся:

— Простите меня, рабби, но я не понял.

— Глупец — тот, кто не знает себя самого. Но познакомиться никогда не поздно. — Рабби Мельцер поднялся в седло.

Абрам огляделся.

— По-моему, я еще успею научиться справляться с фермой. Но, рабби, что же делать с птицами?

Фермер успел привыкнуть к птицам, уже почти забыл о том, что они окружают его, однако ему не хотелось мучить бедных птах.

— Ах, да, — сказал рабби Мельцер и махнул рукой.

Вспорхнув в воздух, птицы разлетелись по всей ферме. Куры, поклевывая червяков по дороге, побрели в сторону курятника. Абрам смотрел на птиц, не скрывая сожаления. Еще бы, он подобрался так близко к настоящему чуду!

— Прощай, фермер Абрам. — Рабби Мельцер послал коня вперед на дорогу. Абрам махал ему, пока человек, спасший его ферму, не исчез из виду.

Ощутив прикосновение к плечу, Абрам повернул голову и увидел сорочонка. Он почесал шейку пичуге.

— Ступай за всеми и ты, — сказал фермер, но птица потерлась головой о его щеку.

Абрам рассмеялся.

— Ну, если хочешь, можешь остаться.

А потом взял мотыгу и отправился в поле.

Перевел с английского Юрий СОКОЛОВ

Маргарет Болл День карьеры

Сигнал вызова прозвучал как раз в тот момент, когда я парировала выпады двух противников одновременно. Однажды я видела, как это делает Вордо, и, надо сказать честно, это совсем не простой трюк. Если рассчитать все правильно, мечи противников скрещиваются у твоей поперечной гарды. Тогда следует сделать вращательное движение кистью, и — опля! — враги обезоружены. Разумеется, этот прием годится, только если сражаешься против больших мужчин, которые слишком рассчитывают на свои силы, а значит, только и делают, что мешают друг другу. Но вряд ли вы сумеете довести дело до конца, коли в решающий момент вас отвлекает вызов по межпространственной сети.

В общем, пришлось скомкать концовку и парировать удары как попало. Вместо того, чтобы обезоружить противников, я повредила руку одному и ранила другого, когда он начал наседать на меня всей своей тушей. Клянусь, я не хотела серьезных травм — он сам напоролся на острие моего меча, но это нисколько не меняет дела.

Наверное, мне не следовало бы сваливать всю вину на несвоевременный звонок. Вордо, к примеру, не позволяет отвлекать себя буквально ничему, будь то землетрясение, пожар или попавшая в глаз песчинка. Признаться откровенно, я была совсем не прочь поучиться у него, но Вордо не дает уроков. Ну а если быть честной до конца, то с ним я готова заниматься чем угодно. Ведь Вордо не просто лучший боец на всем Дасау; он настоящий красавец, у него золотые волосы и такие мощные бедра, за которые не жалко отдать жизнь.

Герцог Золкир будет, конечно, очень недоволен. Он особо подчеркнул, что я должна захватить воров живыми и доставить к нему для допроса. Что ж, трое из пяти были пока целы, да и парень с попорченной рукой вполне мог прожить еще несколько лет, если, конечно, я успею его перевязать. Во всяком случае, пара секунд, чтобы нажать бронзовую заклепку на правом наручье и включить вокализатор, у меня была.

— Могу я поговорить с Ривой Коннива? — сказал голос на другом конце линии.

— Можете! — прорычала я. Один из воришек — тот, который напросился на меч, — истекал кровью в пыли. Трое его друзей даже не пытались оказать ему помощь, однако они стояли слишком близко, чтобы я могла сделать это сама, не подвергая себя опасности.

— Рива, это Джилл Гарднер из школьного родительского комитета. Речь идет об экскурсии на коневодческое ранчо «Тенистый Ручей».

Нам срочно нужен сопровождающий из родителей, а поскольку ты сегодня не работаешь…

— Я работаю, — сказала я в наручье. — Как раз сейчас я очень занята. Краем глаза я следила за одним из воришек, пытавшимся обойти меня слева.

— Ох, извини… Я подумала: раз ты оставила в комитете только свой домашний номер… Ты что, берешь работу на дом?