Журнал «Вокруг Света» №03 за 1984 год

В конце концов охоту на горного козла запретили повсеместно. И тот из Италии мало-помалу расселился по европейским лесам и заповедникам, размножился в Югославии и Швейцарии. Некоторые семьи «нарушили» и границу Франции.

— Знаете, горный козел чувствует себя в Альпах даже посвободнее, чем серна.— Мсье Амигю не скрывает удовлетворения.— Самки с козлятами без страха разгуливают по крутым откосам. Затем внезапно устремляются вниз, вдоль почти вертикальных скал, едва касаясь копытцами чуть приметных выступов. Распластанные в полете, их тела кажутся выпрыгивающими из воды странными сказочными рыбами. Право, одно лишь это зрелище стоит всех наших трудов!

Жертва вздорных поверий

Телеграмма была короткой: «Привезли вам птиц».

Получив ее, неугомонные коллеги мсье Амипо поспешили в Женевский аэропорт за долгожданным грузом — четырьмя ягнятниками-бородачами, прибывшими из зоопарка Кабула.

Когда-то царственно парящего над горами ягнятника видели в этих местах повсюду. Но в конце прошлого столетия он совершенно исчез в Швейцарии, а затем в Италии и Австрии. Птица пала жертвой вздорных поверий: утверждали, что «чудище нападает на людей». Но в действительности птица эта всего-навсего «стервятник второй очереди» и питается почти исключительно костями погибших животных уже после того, как их основательно очистят от мяса другие хищники и вездесущие вороны.

Местные, коренные ягнятники-бородачи сохранились только в Пиринеях, на Корсике да кое-где в Испании. По инициативе Амигю и швейцарского орнитолога П. Геру-де, научного консультанта при Всемирном фонде дикой природы, пернатого хищника решили вернуть в Альпы.

Но когда замышляется расселение столь «скомпрометированной» птицы, сразу возникает вопрос: найдет ли она в некогда родных краях кров и пищу? Время ведь другое. К счастью, все эти проблемы решались довольно просто. В Верхней Савойе имеется предостаточно излюбленных птицами отвесных скал, где можно строить гнезда. И еды, как ни странно, в достатке — исследования показали, что, как и в былые времена, много овец так или иначе гибнет, становясь жертвой стихии. Они падают со скал. Их заваливает осыпями и лавинами. К тому же множатся и популяции серн, горных козлов — здесь тоже естественны какие-то потери.

Но возникли другие тревоги.

— О, совсем не просто создать в короткие сроки «колонию» подобных птиц,— делился заботами Амигю.— Ягнятники достигают зрелости лишь к пяти-шести годам своего существования. Период насиживания длится около полугода. Прибавьте к этому время выкармливания птенцов — не менее ста дней — и вы поймете наши трудности. Когда-то удастся выпустить на волю несколько молодых птиц?!

...По прибытии в Верхнюю Савойю всех четырех ягнятников-бородачей посадили в громадную клетку. Высота ее достигала восьми метров. Клетку укрепили на южном склоне известковой горы. Соорудили небольшой водоем. Несколько высохших сосен стали вполне приличным насестом. Сделали и гнезда-ниши.

Но вот какая жалость — заболев чем-то, один из ягнятников погиб, а другой, напуганный вездесущими детьми, которые сумели проникнуть сквозь загородку из колючей проволоки, вырвался на свободу.

С той поры все надежды французских природоохранителей обращены на другую чету. Но та обзаводиться птенцами не торопится.

О чем рассказала пещера

Во Франции совершенно нет медведей. Невероятно, не правда ли? Тем не менее это так. Людям все больше и больше требовалось земли под поля. Пашни неотвратимо надвигались на леса. Медведь мало-помалу отступал. Но его настигали ружья, капканы, ядовитые приманки. Даже леса на землях, вовсе не нужных, не годящихся под пашню, выжигались преднамеренно. Последний медведь (как считается) во французских Альпах пал от руки человека в 1920 году. И именно в Савойе.

Биологи не сомневаются, что восстановление популяции бурых медведей не только научная задача. Давно доказаны связи и взаимозависимость всего сущего на Земле. Однако на пути экологов и сегодня стоит барьер, крепко вросший в психику и сознание людей: и поныне бытуют десятки поверий, сказок, преданий (чуть ли не подобных конан-дойлевской собаке Баскервилей), в которых медведь неизменно выступает в роли кровожадного чудовища.

Есть противники и другого рода: мы, мол, в сказки, конечно же, не верим, но ведь есть и медведи-шатуны. А это угроза человеку и прежде всего благословенному туристу. Ох, этот туристический бизнес!

Но так уж ли правы скептики? Швейцарский профессор Эдигер считает опасность мизерной. Подобно льву, медведь всячески избегает встречи с людьми. Молодые звери, выпущенные на свободу, инстинктивно держатся подальше от человеческого жилья, а едва заметив своего извечного врага, пускаются в бегство. Есть факты красноречивей, убедительней лекций и научных выкладок.

Десять лет назад молодые французские спелеологи в районе Анмас нашли в горной пещере медвежьи кости. Изучив их, специалисты женевского Национального музея естественной истории были ошеломлены: зверь дожил до старости и умер... после второй мировой войны. А видел ли кто или хотя бы замечал приметы его кровожадности?

И все же местные экологи не знают, когда будет снято с медведя наложенное, должно быть, еще во времена инквизиции проклятие...

Муниципалитету Аннеси и Сельскохозяйственному отделу департамента Верхняя Савойя ценой больших усилий и затрат удалось вернуть животных в Альпы. А дальше?

— Что дальше? — задумывается мсье Амигю. Потом улыбается.— Главное, что наши «патриоты» теперь не станут путать Савойю с Гималаями. А если говорить серьезно... Еще недавно наше озеро, тоже Аннеси, многими, если не всеми, считалось погибшим. Мы спасли его в последний момент. Сегодня в нем снова появилась форель. На очереди создание природного заповедника в районе Маре дю бу дю лак — «Болота на краю озера». Это идеальная среда для птиц. Кстати о пернатых, раз об этом зашел разговор. Не так давно на озере Аннеси появилась пара крохалей. Видать, птицам понравилось очищенное озеро. Надо помочь им прижиться в наших местах. Вот мы и задумали провести операцию «Крохаль». Правда, на нее уйдет несколько лет.

— Ну а сегодняшние проблемы каковы?

— На сегодня остается самое трудное — сохранить и умножить сделанное за десять последних лет.

В. Крашенинников Верхняя Савойя — Женева — Москва

Каменные реки недр

Вслушиваюсь в энергичную речь Ирины Лукашевич, в деловитые реплики Елены Приставакиной и ловлю себя на мысли — как буднично, однако, обо всем говорится. «Скорость потока», «разность уровней» — словно о дежурных замерах где-нибудь на подмосковной речушке. А разговор-то между тем о перемещении вещества в твердой мантии Земли, о вероятности там течений. Тех самых, существование которых в 30-х годах нашего века ученый мир посчитал полнейшим абсурдом и всего лет десять назад согласился признать в качестве... недоказанной гипотезы. Ведь еще никто и никогда не фиксировал таких глобальных подвижек в мантии планеты!

Мозаика аномалий

Сравнительно недавно ложе Атлантического океана рисовалось ученым в виде выглаженной котловины, осложненной разве что Атлантическим валом. Но экспедиции одного из крупнейших геофизиков нашего времени Мориса Юинга доказали: под толщей вод тянется грандиозный хребет с многочисленными кряжами и долинами. С севера на юг простирается бесконечная горная страна. По оси крутого гребня — ущелья (рифты), а по обе стороны — высокие плато и каскады гористых террас.

Поверхность гребня слагали изверженные базальты. Осадочных отложений почти не было. Выходит, Срединно-Атлантический хребет сравнительно молод? М. Юинга удивило и то, что дно Северной Атлантики по сравнению с Центральной существенно приподнято — больше чем на два километра. А часть подводного хребта — остров Исландия — даже выходит на поверхность океана! Почему?!

Теперь мы знаем, что любой предмет у экватора всегда чуть-чуть полегче, чем близ полюса. Гравиметристам известно это «чуть-чуть». Примерно пять галов ( Гравиметристы регистрируют ускорение силы тяжести, поэтому единицей измерения принято считать один сантиметр на секунду в квадрате ). Куда чаще им приходится пользоваться его тысячными долями — миллигалами. И эти микровеличины порой сообщают очень важные сведения о макрофактах земных глубин.