Журнал «Вокруг Света» №03 за 1986 год
Шрифт:
— Молочная кислота тебе в ноги ударила, — объяснил он. — Теперь главное — их не застудить, а то одеревенеют — врачам придется заниматься.
Будкин недовольно хмыкнул и накинул на меня свое любимое малиновое одеяло.
Владимир Бардин, почетный полярник
«…Безотлагательно организовать экспедицию»
Уже несколько лет кряду я приезжаю в Ленинград и спешу на улицу Халтурина. В читальном зале архива Военно-Морского Флота мой стол у окна с видом на здание Нового Эрмитажа. Десять могучих
Помню, тогда имя командующего этим переходом показалось мне знакомым. В картотеке, которую я завел много лет назад для знаменитых мореплавателей и штурманов, обнаружились сразу три карточки. На одной был старший лейтенант Гернет, штурман I разряда, выпускник Штурманских офицерских классов в 1908 году. На двух других военмор Гернет значился первым командующим Азовской флотилией и еще двумя речными флотилиями. На всех карточках приписка карандашом: проверить и... знак вопроса. Сразу вспомнил, как появились эти записи на листках картотеки. Например, вот эта, о штурмане I разряда...
Было это еще во время моей учебы на тех же Штурманских классах, но... спустя пятьдесят лет, в 1958 году. Как и в свое время Гернет, я получил высшую штурманскую квалификацию. Это, по крайней мере, обязывало знать историю своей профессии. Чего стоил, например, так называемый «штурманский вопрос», будораживший российский флот почти двести лет... Пришлось перелистать не один том «Морского сборника». Наконец нашел!
Как это ни покажется сегодня странным, профессия штурмана не всегда была уважаемой и даже не считалась морской. Скажем, для капитанов английского флота XVI века знание морского дела не было обязательным. Снабженные королевскими патентами, они смотрели на морское дело как на занятие, их недостойное и приличное только людям низкого происхождения. Собирая команду, они нанимали для кораблевождения штурмана, для парусного управления — шкипера. Дворяне того времени, мягко говоря, чувствовали нерасположение ко всяким умственным занятиям, особенно математическим...
В русском флоте эти нелепые традиции тоже процветали.
Гернет был в числе тех, кто науку кораблевождения принял близко к сердцу и стал штурманом вопреки традиционному отвращению к «недворянскому» делу. Да, да, именно штурманом начал свою службу в русском флоте мичман Евгений Гернет. Штурманом он был и в Порт-Артуре во время русско-японской войны. И вот последний дерзкий прорыв блокады из осажденной крепости с донесением о боевых действиях эскадры. С секретными пакетами на парусной джонке он миновал заслон японских миноносцев. И исчез... до окончания русско-японской войны...
Позднее я познакомился с дочерью Евгения Гернета, живущей и сейчас в Ленинграде.
— Я знаю, что отец в ореоле героя войны учился в 1908 году на Штурманских классах. — Галина Евгеньевна на минуту задумывается. — Да, об этом мне рассказывала мама.
— А может быть, Цусима? — Я вспомнил судьбы некоторых моряков, добровольно отправившихся после драмы в Порт-Артуре с эскадрой Рожественского.
— Нет, — тихо возразила Галина Евгеньевна, — в Цусимском бою отец не участвовал...
И все же в обширном списке литературы о русско-японской войне мне попалась книга флагмана II ранга Егорьева В. Е. об операциях владивостокских крейсеров. В этой книге меня заинтриговала фраза: «И кажется, нигде еще не освещен выход из Владивостока 25 октября (1904 г.) зафрахтованного
русскими английского парохода «Карляйль» с грузом боевых и продовольственных припасов для Порт-Артура». Сначала простое любопытство побудило меня попытаться найти в архиве документы об этом интересном эпизоде. А уже потом мелькнула мысль, что для такого перехода мог понадобиться штурман, хорошо знающий подходы к Артуру. Так я снова оказался в архиве на улице Халтурина.К папке с делами о посылке «Карляйля» никто не притрагивался. А в ней десятки документов. В телеграммах, рапортах, письмах раскрывалась захватывающая, похожая на детектив драма. Груз забот и риска, свалившийся на русского офицера в неполные 22 года, ошеломлял. И я мысленно отправился во Владивосток, в осень 1904 года, когда бушевала война и слово «Порт-Артур» волновало каждого русского человека.
Агент фирмы «Кунст и Альберс»
Из отеля «Версаль», что на Светланской, протянувшейся вдоль Золотого Рога, Гернету приказали немедленно переселиться в «Московское подворье», поближе к адмиралтейской пристани. В номер с видом на набережную вскоре явился жандармский ротмистр с унтером, несшим тяжелый баул.
— Для нового обличья одежонка, — ротмистр кивнул на багаж и вручил лейтенанту паспорт на имя Ивана Блюменталя, агента фирмы «Кунст и Альберс». Потом, покосившись на вицмундир с боевыми орденами, щелкнул шпорами и доложил по-уставному: — К вечеру к вам пожалует флаг-капитан командующего флотом на Тихом океане капитан II ранга Стеценко. Соблаговолите быть в нумере.
— Есть, — машинально ответил Гернет.
— Да, — расслабился жандарм, — велено никаких контактов с флотскими. Честь имею-с...
Панталоны, сюртук, жилетка, котелок — все отменного качества. Одевшись и пощелкивая штиблетами, Гернет примерился к складной трости, пользоваться которой прежде не доводилось. В толстом бумажнике на дне саквояжа оказался набор фирменных бланков разных цветов и несколько автоматических перьев. В ожидании гостя Гернет перебрал в памяти события последних трех месяцев с памятного июля, когда, прорвавшись сквозь заслоны японских миноносок, его джонка пришла в Чифу с секретными пакетами от адмирала Витгефта. Потом почти вольная жизнь в Харбине. В должности флаг-офицера штаба наместника самого царя — адмирала Алексеева — Гернет не успевал потчевать сослуживцев. К «Анне» за храбрость и «Станиславу» с мечами теперь добавился «Владимир», конечно же, с мечами. А вскоре штабные снова требовали марсалы и нараспев читали телеграмму с приказом: «Производится за отличия в делах против неприятеля в лейтенанты».
22 сентября 1904 года, в далеком от города Харбина Владивостоке комфлот Скрыдлов получил сразу две шифрованные телеграммы.
От наместника из Харбина — комфлоту Скрыдлову, Владивосток.
«...Безотлагательно организовать экспедицию, секретно погрузить и отправить в Порт-Артур боевые запасы Морского и Военного ведомств. Лейтенант Гернет, знающий пути приближения к берегам, командируется в Ваше распоряжение для проводки парохода».
Командующему флотом — от флаг-капитана эскадры.
«...Наместник полагает возможным поручить этому офицеру совместно с капитаном или самостоятельно провести пароход по назначению, причем Гернет должен быть снабжен документами, в коих его фамилия и связь с судовладельцами в качестве их агента должны быть установлены по прибытии его во Владивосток, где ему надлежит переодеться в штатское платье, прекратив по возможности всякие сношения с нашими офицерами, дабы не возбуждать никаких подозрений».
Помощь осажденным в русской крепости почиталась долгом в высшей степени священным. Но поначалу не удавалось найти пароход. Наконец владельцы датского «Бинтага» после долгих колебаний согласились продать пароход русским. Теперь бывший «Бинтаг» должен отправляться в плавание под русским флагом, и в случае встречи с японцами его полагалось уничтожить. Теперь стал понятен рапорт Гернета, перевоплотившегося к тому времени в агента известной фирмы «Кунст и Альберс».