Журнал «Вокруг Света» №06 за 1971 год
Шрифт:
Задание, полученное им от Павлова, было необычным: срочно отпечатать в секретной типографии департамента полиции несколько сотен «коммунистических листовок» с призывами идти на штурм дворца, совета министров, воинских казарм, чтобы свергнуть царя и его «ненавистное правительство». Шеф полиции безопасности лично проверил готовую продукцию, приказал Гешеву спрятать аккуратно упакованные пачки в сейф и до поры до времени забыть о них.
В первых числах августа у начальника генерального штаба поздно вечером состоялось срочное совещание. Помимо самого генерала Лукаша, присутствовали еще четверо: командующий 1-й армией Кочо Стоянов, лощеный моложавый генерал, любимчик царя Бориса; изрядно волновавшийся и то
— Как вы сами убедились, ваше превосходительство,— монотонно докладывал Недев, — все данные, бесспорно, говорят о том, что коммунистические заговорщики намерены совершить государственный переворот. Под маской футболистов из Москвы прилетят русские командиры, которые будут руководить восстанием...
Доктор Делиус периодически согласно кивал головой. Сведения, «добытые» разведкой полковника Костова, действительно были чрезвычайно важными. Положение, безусловно, требовало самых решительных мер, иначе...
«Совершенно секретно. Особой важности.
В связи с предстоящими матчами, которые состоятся 11 с. м. между Москвой и «Славней» и 14 с. м. между Москвой и нашей сборной на стадионе «Юнак», начальник гарнизона приказывает исполнить следующее:
1. В дни матчей, как и в дни встречи и проводов русских, не предоставлять никаких отпусков юнкерам, кадетам, курсантам и солдатам...
2. Дежурным частям и подразделениям находиться в боевой готовности.
3. Принять меры для усиления бдительности в районе казарм и складов.
4. Господам офицерам и подофицерам... в дни матчей с 16 до 21 часа находиться в казармах.
№ 161, 9 августа 1940 года.
Тумбин, подполковник, комендант столицы».
Резидент абвера полковник Отто Вагнер имел все основания быть довольным текстом приказа о приведении софийского гарнизона в полную боевую готовность. Совещание у генерала Лукаша прошло не зря. Можно не сомневаться, что, когда из окон гостиницы «Славянская беседа», где разместятся русские футболисты, польется дождь «коммунистических листовок», а специально отобранные Цанковым группы из «Союза ратников», «Легиона» и «Бранника» (1 «Союз ратников», «Легион», «Бранник» — военизированные фашистские организации.) обстреляют правительственные здания, колебаниям Бориса и его правительства придет конец...
Сотни спортсменов и молодых рабочих собрались в этот солнечный день на софийском аэродроме «Божуриште», чтобы встретить советских футболистов.
— Ура-а-а! Да здравствуют дорогие братушки!— раздались приветственные крики, когда игроки московского «Спартака» вышли из самолета. Они не смолкали и на всем пути к центру Софии, и на площади у «Славянской беседы», где с утра толпился народ, чтобы выразить свои симпатии к Советской России и ее посланцам.
Скучившиеся по краям площади и в прилегающих переулках полицейские нервно поглядывали на офицеров, ожидая приказа разогнать стихийную демонстрацию. В своих кабинетах Павлов, Костов, Делиус замерли у телефонов. Сейчас раздастся звонок, и черное ухо трубки донесет условный сигнал: «Голуби выпорхнули!» — «Листовки летят над площадью из окон гостиницы!»
...Солнечный зной постепенно сменила вечерняя прохлада, толпа перед «Славянской беседой» поредела и разошлась, вернулись в казармы усиленные наряды полиции, а «голуби» так и не появились.
Позднее, несмотря на тщательное расследование, ни болгарская полиция, ни местная агентура резидента абвера Делиуса-Вагнера так и не смогла выяснить имени неизвестного смельчака,
сорвавшего тщательно разработанный план, который должен был подтолкнуть царскую Болгарию в объятия нацистской Германии.Доверенный сотрудник начальника отделения «А» Гешева Ячо Радев, как и было намечено, появился в гостинице под видом приезжего накануне вечером. Запершись в заранее оставленном для него номере, он преспокойно улегся спать, для верности запрятав саквояж с листовками под кровать. Когда же полицейский проснулся, то с ужасом обнаружил, что ночью кто-то проник в номер и вылил в «драгоценный саквояж» несколько литров оливкового масла. «Голуби» доктора Делиуса оказались безнадежно испорченными.
Фиаско с провокационными листовками надолго лишило полковника Отто Вагнера душевного равновесия. Он лучше, чем кто-либо, представлял, что ожидает его в случае срыва столь ответственного задания начальника абвера адмирала Канарнса...
В Берлине в генеральном штабе ОКХ уже началось планирование войны против Советского Союза. 22 июля 1940 года на совещании у фельдмаршала Браухича с участием высшего генералитета Гитлеру были доложены общие наметки стратегического замысла. Фюрер спешил, и поэтому разработка планов восточного похода велась лихорадочными темпами. 5 августа начальник штаба 18-й армии представил ОКХ свой вариант плана «Отто», как первоначально именовалось нападение на СССР. К 17 сентября были готовы предложения генерал-майора Паулюса по стратегическому развертыванию германской армии у советской границы. Сведенные воедино, оба эти документа и легли в основу пресловутого плана «Барбаросса», подписанного Гитлером 18 декабря 1940 года.
И пусть полковник Вагнер оставался в неведении, о замыслах ставки фюрера, чутье разведчика и просто здравый смысл опытного офицера убеждали в одном: Балканам отводится далеко не последняя роль как экономической базы для ведения войны и стратегического плацдарма для действий против южного фланга русских, особенно на Черном море. Тем более что шифрованные депеши с Тирпицуфер становились все более угрожающими, заставляя цепляться за любые, даже самые примитивные, средства, если те обещали хоть отдаленный шанс на успех...
Спасительную идею невольно подал во время очередного разноса, которые изнервничавшийся доктор Делиус все чаще устраивал ему, окончательно перетрусивший Цанков. Правда, бывший премьер не располагал главным — доказательствами, но резидент абвера решил попробовать обойтись без них. Блеф, если он проводится с достаточной твердостью и непреклонностью, может компенсировать многое.
За время пребывания в Софии Делиус хорошо изучил Любомира Лулчева. Это была весьма своеобразная и колоритная личность — мистик, астролог, хиромант да к тому же ближайший советник царя Бориса, по слухам, пользовавшийся почти безграничным влиянием на суеверного и впечатлительного монарха. Резидент Канариса как-то попытался воздействовать на последнего через Лулчева, но без особого успеха — астролог отделывался туманными ссылками на неблагоприятное расположение звезд.
Когда придворный «звездочет» и на сей раз перешел к своей излюбленной теме, Делиус бесцеремонно оборвал его:
— Все это мало интересует меня в данный момент, господин Лулчев. Будет куда целесообразнее, если мы вернемся на грешную землю.
Подчеркнуто сухой тон гостя заставил Лулчева насторожиться.
— Я хочу напомнить вам один относительно давний эпизод из жизни вашего обожаемого царя. Вам известно, что 7 июня 1923 года Борис вместе с двумя своими сестрами поехал в село Славовица в гости к главе собственного правительства господину Александру Стамболийскому, на его виллу. Царь был настолько любезен, что не только захватил подарок премьеру — первые фрукты из собственной оранжереи, но и соизволил остаться ночевать у гостеприимного хозяина...