Журнал «Вокруг Света» №09 за 1973 год
Шрифт:
Глядя на дома вдали, на Бергсгатан, Мартин Бек задумчива потер переносицу.
— Послушай, Эйнар, — сказал он. — А что ты лично думаешь об этом случае? Твое частное мнение?
В полиции личное и частное мнение о следственных делах обсуждается только между близкими друзьями.
Мартин Бек и Рённ никогда не были ни друзьями, ни недругами. Рённ был явно озадачен вопросом Мартина Бека. Наконец он заговорил:
— По-моему, в квартире был револьвер, когда туда вломились постовые.
Почему именно револьвер? Очень просто: гильзу не нашли. Значит, Рённ кое-что соображает. В самом деле:
— Но ведь тогда выходит, кто-то из полицейских неправду говорит?
Рённ уныло покачал головой.
— Да нет... Я сказал бы по-другому — просто они дали маху, а потом решили покрывать друг друга. Допустим, Свярд покончил с собой, и револьвер лежал под трупом. Тогда ни полицейские, ни Гюставссон, которого они вызвали, не могли увидеть его, пока тело оставалось на месте. А когда труп увезли, у них опять же руки не дошли пол проверить.
— Ты знаешь Альдора Гюставссона?
— Знаю. — Рённ заерзал.
— Еще одно дело, Эйнар, — сказал Мартин Бек.
— Какое?
— Важное: ты разговаривал с Кристианссоном и Квастму? Когда я вышел на работу в понедельник, только один из них был на месте, а теперь ни одного застать не могу.
— Ну как же, я обоих вызывал.
— И что они показали?
— То же самое, что написали в донесении, ясное дело. Что с той минуты, когда они взломали дверь, и пока не ушли, в квартире побывало Столько пятеро.
— То есть, они сами, Гюставссон и двое, которые увезли тело?
— Точно так.
— Ты, конечно, спросил, смотрели ли они под трупом?
— Конечно. Квастму сказал, что смотрел. А Кристианссон предпочел держаться подальше.
Мартин Бек продолжал нажимать.
— И, по-твоему, Квастму сказал неправду?
Рённ замялся.
«Сказал ведь «а», — подумал Мартин Бек, — так не тяни, говори «б»!»
Рённ потрогал пластырь на лбу.
— Недаром мне говорили, что не дай бог попасть к тебе на допрос.
— А что?
— Да ничего, только похоже, что верно говорили.
— Извини, но, может быть, ты все-таки ответишь на мой вопрос?
— Я не специалист по свидетельской психологии, — сказал Рённ. — Но мне показалось, что Квастму говорил правду.
— У тебя концы с концами не сходятся, — холодно заметил Мартин Бек. — С одной стороны, ты допускаешь, что в комнате был револьвер, с другой стороны, считаешь, что полицейские говорили правду.
— А если другого объяснения нет, тогда что?
— Не сердись, Эйнар, я ведь тоже верю Квастму.
— Но ты же с ним не разговаривал, сам сказал, — удивился Рённ.
— Ничего подобного я не говорил. Я беседовал с Квастму во вторник. Но у меня в отличие от тебя не было случая расспросить его по-человечески, в спокойной: обстановке.
Рённ надулся.
— Нет, с тобой и вправду тяжело говорить.
Он выдвинул средний ящик стола и достал блокнот. Полистал его, вырвал листок и протянул Мартину Беку.
— Вот держи — может пригодится, — сказал он. — Ведь Свярд совсем недавно переехал сюда, на Кунгсхольмен. Я, выяснил, где он жил прежде. Но тут дело ушло от меня. На, держи.
Мартин Бек поглядел на бумажку. Фамилия, номер дома, название улицы — Тюлегатан.
—
Спасибо, Эйнар.Рённ промолчал.
— Пока.
Рённ кивнул.
Мартин Бек покинул кабинет и вышел из здания уголовной полиции. Быстро шагая по Кунгсхольмсгатан, он дошел до Королевского моста, пересек пролив, по Кунгсгатан вышел на Свеавеген и повернул налево.
Улучшить отношения с Рённом было бы совсем нетрудно: сказать ему доброе слово, похвалить.
Что ни говори, Рённ тотчас уразумел, что под трупом мог лежать револьвер, — обстоятельство крайне существенное. Точно ли Квастму осмотрел пол после того, как увезли тело? И ведь строго говоря, если он этого не сделал, какой с него спрос? Обыкновенный постовой, а тут появляется Гюставссон, он старше чином, он криминалист, так что его категорические выводы снимали ответственность с полицейских.
А если Квастму не осмотрел пол, это в корне меняет дело. После того как тело увезли, полицейские опечатали квартиру и уехали. Но что означало в данном случае «опечатать квартиру»?
Ведь для того чтобы проникнуть внутрь, пришлось снять дверь с петель, причем еще до этого над ней крепко поработали. В итоге опечатывание свелось к тому, что полицейские протянули веревочку от косяка до косяка и повесили стандартную бумажку, возвещающую, что вход воспрещен согласно такому-то параграфу. Пустая формальность, при желании кто угодно мог без труда проникнуть внутрь. И унести что-нибудь — например, огнестрельное оружие.
Но тут возникают два вопроса. Во-первых, получается, что Квастму намеренно солгал и притом так искусно, что убедил не только Рённа, но и самого Мартина Бека. А ведь Рённ и Мартин Бек отнюдь не новички, им не так-то просто заморочить голову. Во-вторых, если Свярд застрелился сам, зачем кому-то понадобилось прятать оружие? В этом нет никакого смысла. Как и в том, что покойник лежал в комнате, которая была надежно заперта изнутри и в которой к тому же не найдено оружия.
Судя по всему, у Свярда не было близких родственников. Известно также, что он ни с кем не водил компаний. Но если у него не было даже знакомых, кому на руку его смерть?
В общем надо выяснить целый ряд вопросов. И в частности, проверить еще одну деталь, связанную с событиями, которые происходили в воскресенье 18 июня. Но прежде всего необходимо побольше узнать о Карле Эдвине Свярде.
На листке, полученном от Рённа, помимо адреса, была фамилия. «Квартиросдатчик: Рея Нильсен».
Кстати, вот и нужный ему дом. Взглянув на доску с перечнем жильцов, он убедился, что хозяйка дома проживает тут же.
Мартин Бек поднялся на третий этаж.
XXI
Серый фургон, никаких особых примет, если не считать номерные знаки... Люди, работающие на этом фургоне, были одеты в комбинезоны примерно такого же цвета, как машина, и ничто в их внешности не выдавало их занятия: то ли слесари-ремонтники, то ли работники одной из муниципальных служб.
Мартин Бек не застал хозяйку дома на Тюлегатане, зато тут ему повезло. Два труженика в серых комбинезонах сидели возле своего «фольксвагена» и тянули пиво, не обращая внимания на едкий запах дезинфекции и еще на один аромат, которого никакая химия на свете не может истребить.