Зима гнева

– Да?

– Ураган, ты ездил с реквизициями.

– Да, – поник рыцарь Освобождения.

– Насмотрелся? – понимающе спросил жом Тигр.

Ураган поник еще сильнее.

– Почему так? Тигр, ты же понимаешь, ответь – почему? Мы хотим, как лучше, а страдают невиновные! Женщины, дети… я их глаза видел! Я все понимаю, но те же дети-то в чем виноваты!?

Жом Тигр поздравил себя с победой. Он еще не начал убеждать, но уже знал, что убеждать никого и не надо. Ураган уже согласился. Просто пока сам этого не понял…

– Послушай меня внимательно. Ты реально хочешь им помочь?

– Да….

– Пламенный об этом знать не должен. Скажешь – и меня подставишь, и сам влетишь…

– Если это…

Тигр поднял руку, раскрытой ладонью к собеседнику.

– Нет. Убивать никого не придется. Но съездить в Ламермур – обязательно. И в Герцогства, и в Борхум.

– Зачем?

– Закупить зерно. Много. И пусть оно хранится на складах, пусть никто не знает, на чье имя оно куплено… ты понял?

– А…

– Ураган, ты же не дурак! Ты сам понимаешь, что зиму эти люди, может, и переживут. Но весной надо сеять. А будет – что?

Ураган вздохнул.

– Не уверен.

– А мы будем платить посевным зерном. У нас будет, что сеять. И осенью… случись неурожай – у нас будет запас.

– Ты себе объемы представляешь?

Тигр кивнул.

– Вполне. Десятки тысяч тонн. Сотни тысяч. И что?

– А деньги?

– После реквизиций ты считаешь, что у нас нет денег?

Ураган ядовито прищурился.

– У нас? Нет. У Освобождения…

– Попроси у Пламенного. Думаю, он тебе не откажет? – не менее ядовито оскалился Тигр. Ей-ей, несправедливое прозвище человеку дали, надо было Гадом назвать… яду бы у него на шесть аптек хватило.

Жом Ураган и просить не собирался.

– Значит, что-то у тебя к рукам прилипало. Вор!

– Я эти деньги не на девок в кабаке спускаю, – парировал Тигр. – Думаешь, мне это зерно понадобится? Я себе на булочку хлебушка средства нашел бы…

Ураган тяжело вздохнул. Уложить предложение в мозгу было сложно. Тигр понял это – и повлек соратника с балкона.

– Пошли, поедим.

Меню жомов повергло бы в истерику повара высокой кухни. Вареная картошка, соленое сало, копченая рыба, квашеные овощи… алкоголя, кстати, не было. Зато был яблочный пирог.

И горячий чай, заваренный лично Тигром.

К концу обеда Ураган кое-как переварил предложенные ему идеи, и потер лоб.

– Ты с Пламенным говорил?

– Да. Он меня послал в задницу.

– Он еще хоть жив?

Тигр мило улыбнулся.

– Пока – да. Ураган, я тебя умоляю, поговори с ним. Если хочешь – хоть три раза! Попробуй убедить, попробуй доказать, пусть он прикажет закупить зерно… что вы – мало денег привезли?

– Много.

– Ну так что же? Поговори! А когда тебе откажут – приходи, и мы поговорим еще раз. Просто помолчи о моем предложении…

– Хорошо. Но я уверен, что Пламенный…

– Вот и хорошо, что уверен. Налить тебе чего покрепче – или чаем обойдешься?

– Сука ты, а не Тигр. Никакого настроения нет. И пить не хочется…

Тигр фыркнул.

Ну вот такая у него планида – людям настроение портить! Чисто кошачья… кошки это хорошо умеют. И успокаивать, и раздражать… а тигр – это ведь тоже киса, правда? Только большая и полосатая.

Русиина, Синедольск.

Аксинья с восторгом оглядывала дом.

– Ишь ты! Все господское…

Савва кивнул.

Наденька, так уж получилось… дом тебе я выбрал, да только не привела судьба. Не дождался он тебя. А внука нашего – дождался.

– Мальчика вымой и уложи, потом поговорим с тобой.

Аксинья спорить не стала.

Послушно приняла уставшего мальчика, отнесла его наверх, купать не стала, обтерла губкой. Раздела, уложила в кровать и спустилась вниз.

Савватей сидел, смотрел на свечу, и такой у него был вид…

Аксинья даже испугалась.

– Дядька Савва, что вы?

– Ничего, Ксюша, ничего… это просто усталость.

Ласки, прозвучавшей в голосе мужчины Аксинья испугалась еще сильнее.

– Вы б себя видели…

– И видеть не хочу, – в голос лесника постепенно возвращались краски. – Значит так, Ксюха. Вот тебе деньги на месяц. На прожитье хватит…

– Еще бы, дядька Савватей. Тут еще и останется!

– За ребенком смотри хорошо. Знаю, блудное дело ты не оставишь, но ты не дрянь. И братья-сестры у тебя всегда досмотрены были….

Аксинья опустила глаза.

– Дядька, я ведь не со зла так. Словно бес щекочет… с того и замуж не пошла, чтобы хорошего человека не огорчать. А дрянь мне и самой не надобна.

– Только и дела бесу – там тебя щекотать, – фыркнул Савва. – Через месяц приеду, еще привезу. За мальчишкой хорошо смотри, случись что – своими руками удавлю. Поняла?

И такой у него был взгляд… нет, не шутил мужчина. Ни минуточки не шутил.

Аксинья кивнула.

– Досмотрю я вашего внука. Слово даю.

Савватей спорить не стал. Кивнул, добавил еще пару золотых в стопку денег на столе, развернулся – и вышел обратно в ночь.

Аксинья села за стол.

Первое что сделала девушка – это хозяйственно прибрала деньги в самое надежное место – свой девичий сейф… оттуда просто так не достанут.

Потом задумалась.

Шила в мешке не утаишь… Аксинья дурой не была, и подметила кое-что. И сходство между Ильей и Савватеем. И сходство между мальчишкой и Ильей… не полное, конечно, видимо, в мать пошел, но кое-что есть.

Нос у него отцовский, брови похожи…. Это Аксинья видела. И сплетни слышала.

И что к торе дочь приехала, и внука привезла… значит, вот чей это внук. Ну, коли так…

К чести Аксиньи, мысль бросить мальчика или выдать его властям у девушки даже не возникла. С Ильей у них все по-доброму было. И расстались они по-хорошему. Тору уезжать надо было, а с собой ее взять… она бы и сама не поехала. Не дура.

Добром бы это не кончилось, вот она и не поехала бы… нет, ни к чему. Но ежели это его сын…