Зима утраченных надежд

Потом Пестель вместе с Оболенским явился на квартиру Рылеева. Пожимая руку Рылееву, Пестель сказал весьма добродушно:

–Я давно желал познакомиться с вами, Кондратий Федорович! Много слышал о вас

лестных слов, что вы один из самых решительных и авторитетных членов Северного общества!

–Ну, что вы…– смутился Рылеев, но Оболенским прибавил, хваля тоже Рылеева:

–Как же, господин Рылеев очень деятельный член нашего Северного общества.

Пестель с Рылеевым проговорили два часа. Они обсуждали будущее государственное устройство Российской республики, поминая Северо-Американскую республику, древние Грецию и Великий Новгород.

–Знаете, образ правления Северо – Американской республики есть самый удобный для нашей России,– спокойно заметил Пестель.

–Что ж, может быть, однако есть одно но,– отозвался сразу Рылеев.

–Какое же?

–Россия к сему правлению еще не готова.

–К республиканскому правлению?

–Именно так!.. Увы!..

–А как вы находите Конституцию Англии?

Рылеев подумал минуту, потом ответил убежденно:

– Устав Англии безбожно устарел.

–Правда?

–Sans doute, qui… Теперешнее просвещение народов требует большей свободы и совершенства в управлении! Английская Конституция имеет много пороков. Она обольщает только слепую чернь, ихних лордов, пэров!

–Согласен! Близоруких англоманов!– подхватил Пестель, слегка улыбаясь.– Вы правы. Зачем нам английский король или королева? От своих бы царей избавиться!– Он остановился на минуту, потом продолжил:– Вот еще. Очень хорош, думаю, Устав испанского государства.

–Возможно, но там тоже король.

–Понятно… А как вы относитесь к Наполеону, mon ami?

–Наполеон Бонапарт мне противен,– поморщился Рылеев.

–Неужели, Кондратий Федорович? Наполеон – великий человек! Наполеон возвысил Францию, поднял ее на высокий пьедестал, заставив считаться с ней!– пронзительно воскликнул Пестель, сверкая глазами.– Je trouve que c’est charmant!.. Он возвысил ее!.. Он покорил народы! Если уж иметь деспота, то только Наполеона!

Поняв, что для Пестеля Наполеон что-то вроде кумира. Рылеев порывисто ответил:

–Пусть так. C’est bien. Храни нас бог от Наполеона!

–Храни бог?

–Непременно храни нас бог от Наполеона и будущих наполеонов, которые не замедлят появиться!– сурово прибавил Рылеев.

–Вы так считаете?

–Так я считаю! Хотя сейчас, если появится новый честолюбец, он будет пытаться подражать Вашингтону, чем Наполеону!

Пестель горячо поддержал Рылеева:

–Охотно верю! Разумеется!.. Говоря о Наполеоне Бонапарте, я только хотел сказать, что даже честолюбец, ежели он только благоразумен и в трезвом рассудке, ежели

он желает воспользоваться нашим будущим восстанием, то ему должно быть никем иным, как только Наполеоном! Вторым Наполеоном!

–Нет! Никаких старых и никаких новых Наполеонов!– решительно возразил Рылеев.– Никаких деспотов нам не нужно! Мы надеемся в России впредь жить без деспотизма!

Пестель пожал плечами, потом поинтересовался:

–Скажите, а какое правление для России в нынешнее время вам предпочтительнее?

Рылеев ответил, не задумываясь:

–Мне наиболее удобнейшим кажется правление Северо – Американской республики. Причем областное правление республики при императоре, но власть которого не должна

быть боле власти президента Штатов!

Пестель задумчиво улыбнулся:

–А это хорошая идея!.. Да-с, хорошо сказали, Рылеев! Я подумаю над этим. А как вы смотрите по поводу разделения земель крестьянам?

–Как смотрю?

–Считаю, что нужно все земли, как помещичьи, так и удельные, разделить в каждой деревне поровну кресть-нам.

–Дарение?

–С правом дарения и продажи. И В вечное, потомственное владение. А другую часть земель помещичьих оставить помещикам.

Рылеев также обсудил с Пестелем необходимость большего введения членов общества в число депутатов Учредительного собрания.

–Однако диктатуру Временного правительства я решительно отвергаю!– твердо заявил Рылеев.

–Напрасно. Вы тут не благоразумны, Кондратий Федорович. Как можно быть таким упрямцем!– упрекнул Пестель.

– Нет, я против диктатуры, пусть и временной!– упрямо повторил Рылеев.– Ни Конституция Муравьева, ни ваша «Русская Правда» меня не устраивают!

–И почему?

–Должен быть выработан Устав, который бы одобрили все члены Северного и Южного обществ!

–А почему Конституция Муравьева вас не устраивает?

–Никита Муравьев то за республиканское правление, то за революционную диктатуру. Его проект Конституции с ограниченной монархией меня не устраивает!

–Хорошо, а моя «Русская Правда»?

–Слишком радикальны вы! Слишком радикален проект введения нового строя при помощи Временного правительства!

–Но это временно, вы…

–Временное правительство на десять или пятнадцать лет?

–Пусть на десять!

–Без всякого обсуждения? Без сбора представителей всех сословий?

–Но это временно.

–Глава такого Временного правительства будет иметь неограниченную власть? А где гарантии, что он оною не злоупотребит?

–Знаете, я ею не злоупот…– начал было Пестель, но потом осекся под выразительным взглядом Рылеева.

–Мы только что говорили о Бонапарте,– припомнил Рылеев.– И мне не хочется видеть нового Бонапарта в России с фамилией Пестель или иной фамилией.

–Я не хочу быть уличен в личных видах… К тому же у меня фамилия не русская… Но ежели члены общества сочтут нужным, я смогу быть полезен России, ежели меня изберут. Но я вовсе не мечтаю стать русским Бонапартом!

–Хорошо, принимаю ваши замечания…

После встречи с Рылеевым Пестель встретился с Никитой Муравьевым. Муравьев тоже, как и Рылеев, не поддержал

планы Пестеля о создании диктатуры Временного правительства.

–Нет! Ваша диктатура Временного правительства кажется мне несбыточной и невозможной!– твердо заявил Муравьев.

–Неужто?– удивился Пестель.

–Даже против нравственности!– быстро прибавил Муравьев.– Нет, я решительно против ваших планов о

диктатуре и Временной правительстве!