Зимние солдаты

Все старшие Ляпуновы – Софья Викторовна, Александра Викторовна, Николай Викторович, Василий Викторович, – это были братья и сестры, очень большая семья Ляпуновых. Потом двоюродные братья – Михайловичи: Александр Михайлович, прославленный математик, академик, у него очень интересная судьба; Борис Михайлович, его брат, также академик, известный филолог; наконец, третий брат – музыкант. Все три брата были изумительно талантливыми людьми. По возрасту они младше моего отца, хотя приходились ему дядюшками. Самое интересное, что папа, когда жил в Париже, был там со своей новой супругой…

– Он женился?

– Он женился позднее, второй раз, но не на ней. Он выехал с ней из России вместе с этой комиссией. Но надо сказать, что та женщина, которая оказалась с папой, проявляла определенный интерес к Петру Леонидовичу. Она была необыкновенно красивая женщина, которая работала научным сотрудником в обсерватории. Папа одно время был директором обсерватории, как раз во время войны. Мама об этом узнала, и тут началась вся эта история.

Анна Богдановна была очень интересным человеком, очень добрым по отношению ко всем, но безумно ревновала отца. И эта ревность иногда доводила моего несчастного отца до очень печального состояния. В конце концов он с ней расстался. Он уехал, по-моему, в двадцать восьмом году в Ленинград. Когда мы узнали, что он решил жениться на Надежде Константиновне, мы безумно обрадовались: наконец-то у папы настоящая семья, чудный человек с ним рядом. Они жили в Ленинграде и, по-моему, уже успели зарегистрироваться. Она была учительницей, которая всю жизнь жила вместе со своей подругой. Две молодые бестужевки, будучи еще курсистками, познакомились у ворот тюрьмы. Будущая жена моего отца навещала жениха, а Женечка, ее подруга, носила передачи своему брату, видному эсеру. Там они познакомились и подружились и стали жить вместе. Когда Надежда Константиновна вышла замуж за Алексея Николаевича, это обернулось для них трагедией, поскольку прежде они не расставались. Наконец Женечка согласилась жить вместе с ними. Позже, когда Надежда Константиновна умирала в Казани, она «завещала» моего отца своей подруге, Евгении Николаевне, и та хранила моего отца до самой его смерти.

Как Петр Леонидович попал в Англию

Прошло несколько дней, и мы снова встретились с Анной Алексеевной в ее квартире.

– Сегодня я расскажу вам, Игорь, чуть больше о самом Петре Леонидовиче и начну с того, как он первый раз попал в Англию. Это произошло в четырнадцатом году, летом, тогда же, когда я ездила с мамой и братьями в Европу; только я тогда была еще девочкой, а Петру Леонидовичу было почти двадцать лет.

Он решил поехать в Англию на лето попрактиковаться в английском языке, и его родители, конечно же, помогли ему в этом. Живя и работая в Кронштадте, его отец был хорошо знаком с морскими офицерами и теми людьми, которые занимались «Ермаком», нашим первым ледоколом. Одним из строителей ледокола и одним из его капитанов был Васильев – у него сохранились очень хорошие отношения с английскими кораблестроителями, и когда Петр Леонидович в четырнадцатом году, весной, захотел поехать в Англию, тот дал ему рекомендации к своим друзьям. Жизнь его в Англии в эту первую поездку изобиловала странностями как плохого, так и хорошего свойства. Сначала он приехал в семью, которая жила у маленького озера. Там он очень хорошо устроился, пока не разразилась страшная трагедия: заболел и умер глава той семьи, в которой он жил…

Да. После этого та семья решила его передать своим друзьям, которые тоже оказались связанными со строительством каких-то пароходов или с чем-то еще и взяли его к себе как гостя, денег с него они не брали. Это была семья Милларов. Миссис Миллар смотрела на него как на своего сына, она его обучала манерам: «Пьер (она его звала Пьер, а не Питер), вы должны сидеть за столом так-то; Пьер, вы должны есть так-то; Пьер, вы должны заказать себе смокинг. Вы поедете с моим мужем в Эдинбург и закажете себе смокинг, потому что когда вы выходите, вы должны быть одеты как следует».

Петр Леонидович поехал с мистером Милларом туда и заказал себе смокинг, который носил потом всю свою жизнь, в конце концов даже здесь, и фрак. Когда он должен был получать Нобелевскую премию, то, к сожалению, фрак был уже ему мал. Смокинг же дожил до сороковых – шестидесятых годов.

А когда Петр Леонидович жил у своих первых знакомых и случились все эти несчастья, он остался в доме один с прислугой, которая за ним смотрела несколько дней. И прислуга в ужасе звонит своим хозяевам и говорит: «Послушайте, ваш молодой человек сошел с ума, он голый ходит по улице». Те страшно испугались: что произошло? Оказалось, Петр Леонидович пошел купаться, а когда собрался выходить, выяснилось, что там, где он оставил свою одежду, расположилась лебедиха с лебедятами, и как только он подходил, она шипела и нападала, так что он не мог выйти. Поэтому он вышел с другой стороны и проследовал в трусах до своего дома. Несчастная прислуга, когда открыла ему дверь, совершенно не могла понять, что случилось.

Он жил у этих Милларов, и мы подружились на всю жизнь. Очень интересно: когда Петр Леонидович в двадцать первом году к ним приехал, то миссис Миллар сразу ему сказала: «Как я могу теперь с вами разговаривать, когда вы убили вашего царя? Я этого не могу перенести».

Потом она убедилась, что Петр Леонидович в этом не виноват. И когда он женился на мне, миссис Миллар преподнесла нам совершенно роскошные подарки: вот эту картину импрессиониста и два эти чудные блюда. Потом пригласила нас на своем старом «роллс-ройсе» приехать к ней в гости: она покажет нам Шотландию. Мы ездили с ней по холмам Шотландии, она все нам рассказывала. Мы были очень дружны с двумя ее сыновьями – Брайеном и Гарольдом.

– Вы говорили, что Петр Леонидович каким-то странным образом выбирался домой?

– Он благополучно жил в Англии, пока не началась эта страшная война, и ему нужно было возвращаться домой. Но как? Через Европу невозможно. Можно только на пароходе, а пароходы не ходят. С трудом уже осенью он добрался не помню уж куда – до Бергена или до Мурманска. И только так вернулся к себе. Первое время он определился добровольцем в Союз городов к Владимиру Андреевичу Оболенскому. Оболенский был уполномоченным врачебно-питательного отряда союза городов. Это было санитарное учреждение, и Петр Леонидович был шофером санитарной машины. Оболенский оставил очень симпатичные воспоминания, в которых рассказывает, как самый младший из отряда – восемнадцатилетний Петя Капица все время просил направить его в «летучку» (так назывались два перевязочных отряда, находившихся на передовой), а Оболенский его не пускал, боясь лишиться хорошего механика, который «был нужен в тылу для починки автомобилей»…

Детство и юность Петра Капицы

– Анна Алексеевна, а что Петр Леонидович рассказывал о своей юности, о детстве?

– О детстве он очень мало мне рассказывал.

– А кто был его отец?

– Отец Петра Леонидовича – Леонид Петрович – был военным инженером, строителем кронштадтских укреплений. Он окончил академию как военный инженер и строил кронштадтские форты. Когда Петр Леонидович посещал Кронштадт, его водили на те форты, которые построил его отец.

Много занимался его историей и историей его жены один очень занятный человек (он живет сейчас в Питере) – Евгений Борисович Белодубровский. Он выискал много интересных фактов о Капицах. Установил, например, что Леонид Петрович молодым офицером был в Тбилиси (тогда Тифлис) как раз тогда, когда там находилась Ольга Иеронимовна, его будущая жена. Ольга Иеронимовна, так же как моя мама, едва окончив гимназию и проработав год-полтора учительницей, отправилась с разрешения родителей из Тбилиси в Петербург, на женские курсы. Она кончала в одно время с моей мамой, они немножко знали друг друга. Это были передовые женщины, которые хотели получить образование. Мама была историком, а Ольга Иеронимовна, я думаю, кончала исторический или литературный факультет, а ее сестра Александра Иеронимовна была очень видным астрономом-математиком, и если бы не революция и вся эта заваруха, она, наверное, стала бы профессором.

Откуда идет фамилия Капица

– Откуда вообще эта фамилия – Капица?

– Капица-Милевские – это двойная южнорусская фамилия, приписанная к польскому гербу Ястржембских. Она встречается и в Югославии. Когда мы там были, то Петр Леонидович выразил желание обязательно посетить то село в Хорватии, которое называется Капица. Когда мы оказались в Загребе, Петр Леонидович сказал: «Я хочу туда поехать». Но ему ответили: «Туда очень трудно добраться, и потом вы очень заняты…» Тогда Андрюша, мой сын, сказал: «Меня как географа интересуют такие-то озера, разрешите мне туда поехать». Ему сказали: «Конечно, конечно», – и он поехал искать село Капица. Нашел несчастное, заброшенное, грязное мусульманское село. И все Капицы, и все мусульмане. Поэтому Петра Леонидовича туда и не пускали.

– Вы думаете, есть связь?

– Нет. Никакой связи нет. Это южнорусская фамилия, украинцы считают ее украинской, югославы – своей. Она даже в летописи встречается, и очень рано.

– А как шло движение всей петербургской линии?

– Когда у прабабушки образовалась семья из довольно большого количества мальчиков, то все они поступили в корпуса. По-моему, она овдовела. Капицы и Стебницкие – те и другие были всегда военными, потому что из таких обнищавших дворянских семей все мальчики шли в корпуса. Что делать с мальчиками? Приходилось отправлять их в корпуса: это была единственная возможность дать им образование. Они выходили офицерами. Все родственники Капицы были офицерами, прадеды и деды.

Белодубровский знает о них все. Он живет в Петербурге. Это веселый, очень общительный человек, который роется в архивах, открывает совершенно невероятные истории. На самом деле больше всего у них в роду было польской крови, потому что генерал Иероним Иванович Стебницкий, отец Ольги Иеронимовны, родной дед Петра Леонидовича, был поляком. Он дослужился до того, что жил прямо против дворца, над аркой Главного штаба, возглавлял там все топографическое дело. Одним словом, был в больших чинах.