Зимний жених

Прежде чем я успеваю что-либо сказать, его рот оказывается на моем. Мои ноги отрываются от пола, когда он прижимает меня к двери, и я обхватываю его ногами, отвечая на поцелуй. Он целует меня так, словно не видел месяцами. Когда он сказал мне, что никогда не насытится мной, я подумала, что это всего лишь ласковые слова, которые влюбленные говорят друг другу в постели. Я начинаю им верить. Курт не лгал, когда говорил, что докажет мне кое-что. Что я увижу, что он имел в виду каждое сказанное мне слово.

Вчера вечером он сказал мне, что я была слишком доверчива к нему, но я не уверена, что это правда. Я думаю, дело скорее в том, что я готова цепляться за все, что он мне дает, не заботясь о том, что в конце концов он может разбить мне сердце. Я знаю, что, возможно, я жалкая, и именно поэтому я не призналась ему в этом.

Но правда в том, что мысль о том, что он уходит прямо сейчас, ужасает, так что терять нечего. Он подумает, что я сумасшедшая, если я скажу ему, что, возможно, уже влюблена в него. Я все еще боюсь, что у меня все это отнимут, но с каждой секундой, проведенной с ним, я все больше верю, что он меня не отпустит. Так что, возможно, он прав, и со временем у меня будет полное доверие.

“Курт”, - стону я, когда он отпускает мой рот и начинает прокладывать дорожку поцелуев вдоль моей шеи, где уже оставил небольшой любовный укус.

“Я хочу, чтобы ты пошла и повеселилася, но при мысли о том, что ты далеко от меня, мне хочется отметить тебя снова”.

“Ты можешь отмечать меня сколько хочешь”. Я зарываюсь пальцами в его короткие волосы.

“Тебе нужно время, чтобы исцелиться”. Он в последний раз покусывает мою шею, прежде чем поднять голову, и его глаза встречаются с моими.

“Но я отмокала в ванне и принимала Адвил”, - напоминаю я ему.

“Ты искушаешь меня, но я не уступлю в этом. Я не собираюсь причинять тебе еще больше ненужной боли. Предполагается, что я должен заботиться о тебе ”. Мое сердце трепещет каждый раз, когда он упоминает, что заботится обо мне. Это заставляет меня влюбляться в него еще сильнее, а он понятия не имеет, как сильно я жажду чего-то подобного. Мне это нужно. Я знаю, что сейчас я взрослая, но я была взрослой, когда не должна была им быть. Я хочу наслаждаться этим, пока оно у меня есть.

“Хорошо”, - фыркаю я. Если я хочу, чтобы он заботился обо мне, тогда я должна позволить ему.

“То, что тебя нет рядом с кроватью и в магазине, поможет мне держать свои руки подальше от тебя. Пока.” Он наклоняется и прикасается своим ртом к моему.

“Не похоже, что тебе сейчас нужна кровать”. Он сжимает мою задницу, прежде чем поставить меня на ноги.

“Ты права. Я знаю, что мог бы заполучить тебя где угодно, но если люди будут рядом, я буду хорошим. Никто не увидит тебя голой и не услышит, как ты кончаешь, кроме меня ”. В его тоне слышится предупреждение.

“Хорошо, потому что я чувствую то же самое”.

“Я весь твой, ангел”, - отвечает он, вручая мне лучший подарок на день рождения.

Он.

Четырнадцать

Курт

Одна из причин, по которой я не так сильно расстраиваюсь из-за того, что Деми едет в город с Фиби, - это уровень безопасности, который они берут с собой, а также то, что сегодня днем мы встречаемся здесь с федералами, чтобы обсудить план действий в отношении Шаповалов.

Мы с Буном прощаемся с ними, и вскоре после этого за ними заезжает пара темных внедорожников.

“Не думал, что мы увидим вас снова так скоро”, - говорит агент Буну, когда они пожимают друг другу руки. “Но я слышал, у вас есть кое-что для меня”.

“Вот тут-то и вступает в дело мой брат Курт”, - говорит Бун и представляет нас.

Как только мы оказываемся внутри, я рассказываю всю историю о том, как Шерман пытался выкупить Деми у Шаповалов и как они сделали ставку, чтобы найти ее. Пока он слушает, он делает заметки, и когда я заканчиваю, он кивает.

“Мы взяли Шермана под стражу по наводке Буна, так что сначала разберемся с ним”. Он вздыхает, кладя свой блокнот на стол перед собой. “Проблема будет в том, чтобы заставить их выйти наружу. Из того, что я слышал, они ушли в подполье”.

“Мой источник говорит, что есть открытый контракт на голову Деми. Они хотят ее вернуть и готовы за это заплатить”.

“Что у нее есть такого, чего они так сильно хотят?” - спрашивает агент, и я смотрю на Буна.

Он небрежно подносит руку ко рту, и я знаю, что он пытается скрыть улыбку.

“Это не имеет значения, у нее этого больше нет”, - отвечаю я, пытаясь увести его от этих вопросов.

“Ну, и где это? Может быть, мы сможем достать это и использовать для заключения сделки”.

“Да, Курт, где это?” - Спрашивает Бун, и, клянусь, я вижу, что его глаза почти слезятся, когда он пытается удержаться от смеха.

“Отвали”, - шепчу я ему вполголоса.

Он наклоняется так, что только я могу его слышать. “Ты знаешь, я почти уверен, что именно так она и потеряла самообладание”.

“Есть ли кто-нибудь, кого мы можем послать поискать это?” - невинно спрашивает агент, и я хмуро смотрю на Буна, когда он усмехается.

“Нет”. Я скриплю зубами, когда плечи моего брата трясутся.

“В нашем распоряжении много ресурсов”. Агент смотрит на меня с надеждой. “Может быть, вам неудобно находить это самостоятельно”.

“О, он нашел это”. Бун разражается смехом, и я встаю.

“Этого достаточно”. Я отодвигаюсь от стола, чтобы встать, но Бун поднимает руку.

“Прости, я буду хорошим”. Он ухмыляется, но я прищуриваюсь, глядя на него, и он замолкает.

“Она была приобретена в качестве эскорта, я уверен, вы можете точно выяснить, за что платил Шерман”. Мне неприятно произносить эти слова, но это нужно прекратить.