Зимняя гостья
Шрифт:
Шутил ли колдун, когда согласился взять ее на работу? Прошла ли она проверку поцелуем? И насколько сама была настроена остаться у него работать? Все упиралось в один главный вопрос: жив ли хозяин замка. Скользя по снегу, Мирта все дальше погружалась в лес и собственные мысли. Что значил для нее Карро? Она хотела его использовать для собственных целей – получить свободу, о которой мечтала, с тех пор как родители выставили ее на «рынок невест», и Мирта осознала, что освободиться от тяжкого бремени клана можно только через брак. Карро мог стать тем самым другим путем – кривым и тернистым, зато собственным. Но кажется, и этот шанс у нее забрали. Зимний демон в обличье крылатого льва унес того, кто мог быть ее спасителем, одновременно пробудив в Мирте истинную
Вот и Мирта, забыв о всякой осторожности, пробиралась по ночному снежному лесу, уговаривая себя пройти еще немного. Надо верить, что вокруг – просто старый заброшенный сад, а вовсе не дикий лес, в который она свернула по ошибке. Снег укрыл деревья, кусты и старую траву белым покрывалом, под которым было сложно различить, ухаживали ли за этой землей руки человека.
Мирта резко замерла – ей послышался треск. Любые звуки в снежной тишине казались оглушительными. Вокруг возвышались темные стволы с пятнами налипшего снега. Пахло морозом, хвоей и влагой. Она не помнила, чтобы в садах Готтендамеров росли такие мощные деревья. Да и колодца нигде видно не было. Мирта оглянулась. Метель стихала, но снег валил по-прежнему сильно, быстро заметая любые неровности на земле. Одинаковые ветки, одинаковые кусты, одинаковый сухостой, проглядывающий сквозь сугробы. И ни намека на следы от ее лыж. Мирта в панике сделала круг, вернулась на прежнее место, но оно уже было другим. Высокие стволы уходили вверх, а небо застилало густое переплетение ветвей. Казалось, что снег рождался уже под ними и, ничем не сдерживаемый, падал на прошлогодние листья.
Что-то ухнуло, треснуло в темноте, и нервы Мирты не выдержали. Она поняла, что заблудилась. И ошиблась. Она легкомысленно поверила, что чудо возможно. Хотя бы в ее собственной жизни.
Девушка в панике бросилась туда, где, казалось, кусты стоят не так плотно, но вдруг поняла, что это не тень лесной тропы, а черный силуэт огромного мужчины, казавшегося еще больше из-за объемной шубы, спадающей до самой земли. Мирта, не раздумывая, бросилась в сторону, запуталась в лыжах, рухнула в снег, попыталась подняться, опираясь на палки, но в следующий миг их у нее забрали. Незнакомец был не один. Еще трое вышли из кустов, окружив ее со всех сторон. Один держал факел, который трещал и плевался искрами. Этот звук Мирта и слышала.
Вид у лесных людей был устрашающий. Заросшие бородами едва ли не по самые глаза, с мечами, рукояти которых выглядывали из-под полов шуб, все огромные, будто соревновались в росте с великанами, они произвели на Мирту угнетающее впечатление. Вот и логичный конец тех, кто потерял дорогу в лесу. Рано или поздно все сталкивались с разбойниками.
Глава 10. Что под Новый год ни пожелаешь - сбудется
– Баба, – как-то даже растерянно произнес тот, что вышел из кустов первым.
– Красивая, – протянул другой. – И богатая. Хотя странная.
Мирта отчетливо представляла, как выглядела в их глазах. В шелковом лазурном платье, расшитым бриллиантовыми стразами, диадеме и с перстнями на пальцах, а поверх всего вязанная кофта, выглядывающая из-под ватного халата, который назывался «шубой Короля Мороза», но грел хуже кофты, которую ей одолжила одна из баронесс. Заячьи уши, пришитые к капюшону, оторванному от детского костюма, нелепо болтались над жемчужными нитями, которыми была украшена ее прическа. Поймав взгляд одного из лесных людей и остро осознав, что ее сейчас не только ограбят, Мирта каким-то чудом освободила ступни из лыжных креплений и босиком бросилась по сугробам спасать свою жизнь.
Убежать, конечно, не удалось. Один из типов легко перехватил ее и, перекинув через плечо, поволок в снежные заросли. Мирте показалось, что она увидела снежного кота, подмигнувшего ей из-за куста, и, наконец, вспомнила, что полагалось делать в такой ситуации. Закричав,
она принялась колошматить верзилу по спине, но с таким же успехом можно было стучать по медвежьей шкуре, что была натянута над камином в гостевой зале – как раз рядом с той картиной, которая сбила ее с толку.Какая же она все-таки дура. Неужели Леон не догадался бы про тот колодец? Он же колдун и хозяин замка. Раз говорили труба, значит, дело было в трубе. Что до остальных, то всем было плевать. Мирта имела ценность только тогда, когда собиралась говорить герцогу «да».
Так, крича и дергаясь всем телом, Мирта проехала на могучем плече до палатки, которая была установлена под лапами мохнатой ели. Снаружи палатка казалась крохотной, ведь она умещалась под нижними ветками елки, но, видимо, дело было в размерах самой ели, которая все-таки была огромна, а палатка вполне вместительна. Ведь вместе с Миртой в нее забрались все четверо в своих мохнатых шубах.
Надежды Мирты сбежать через холщовую стенку, подняв, смяв или разорвав ее, разбились о поклажу в виде ящиков, коробок и мешков, которыми были плотно обложены все щели внутри палатки. В центре горел небольшой костерок, над которым висел уже булькающий чайник.
– Тише! – приложил палец к губам один из бородачей. – Чаю будешь?
– Да какой ей чай, – ответил за Мирту другой. – Сразу же видно, что она под кайфом. Небось из тех ливанийских гостей, что позавчера нагрянули. Кажется, они уже обдолбанными к нам приехали. Кто еще будет в лес в таком виде соваться? Девушка, ты нас понимаешь? Слышишь?
Растерявшись, Мирта кивнула. На ресницах то ли снег таял, то ли слезы от пережитых эмоций выступили.
– Ну, не реви, мы тебя не обидим, – пробасил бородач, который ее принес на плече. – Держи платок. Таким красивым глазкам нельзя плакать. Знали бы, что тебя встретим, взяли бы конфет. А у нас только хлеб да сало. Мы, вообще-то, ненадолго собирались выйти, но позор на нашу голову, заблудились. Сами до сих пор не верим.
– Давайте, – сказала Мирта.
– Что? – не понял бородач.
– Хлеб и сало давайте. И от чая тоже не откажусь.
Такого зверского аппетита у Мирты давно не было. А вкуснее тонких замороженных ломтиков ветчины на добром ломте черного хлеба она точно не ела никогда в жизни. И никакой чернослив с этим неожиданным лесным угощением сравниться не мог. А чай так и вообще оказался божественным напитком. С нотками хвои и кислой ягоды он буквально вернул Мирту к жизни.
– Нас Леон на разведку отправил, мы из замковой стражи, – оправдывался один из бородачей. – Да вот незадача. Я в этом лесу вырос, а дорогу найти не могу – ни в деревню, ни к замку. Не иначе как магия здесь вмешалась. Колдует кто-то.
– Магия, – согласилась Мирта и протянула чашу за добавкой. Но тут полог палатки отлетел в сторону, явив взлохмаченного колдуна Леона Карро в одной рубашке, лосинах и сапогах. Свой роскошный камзол он где-то потерял, как и большую часть украшений. Лишь серьга в ухе осталась. Лоб расцарапан, но, кажется, серьезно не ранен. Мирта почему-то уцепилась взглядом именно за эту его серьгу и, уже не сдерживаясь, разревелась от всей души. Охотники с облегчением выдохнули, когда колдун заключил Мирту в объятия. Похоже, сцен эти суровые бородачи на дух не переносили.
Рук они не разжимали долго. Леон бормотал какие-то незнакомые слова, и звучали они непривычно нежно. Мирта подумала, что не хочет знать их перевод. Ей было достаточно значений, которые она вообразила.
– Я колодец искала, – сказала она, наконец, отдышавшись. – Там на картине, в гостевой увидела…
– Все хорошо, – прошептал Леон, и по его взгляду Мирта поняла, что колдун все знает – и о колодце, и даже о том, как она здесь очутилась.
– Я в замок забежал, – объяснил он. – Там лавина с крыши сошла, но все живы, сейчас раскапываются. Сначала мне сказали, что вы спите в людской рядом с залом, но потом ваша подружка тайком поведала о безрассудстве, что вы совершили. На лыжах из окна! Почему только вам пришло в голову подобное? Вы… вы сумасшедшая!