Зимняя сказка

Новый год встретили аплодисментами и звоном бокалов, в которых искрилось и шумело вино. Затем наступил кульминационный момент - был разрезан новогодний пирог "Василопита". Это было коронное блюдо Геры Леонидовны, гречанки по происхождению. По традиции "Василопиту" должен разрезать хозяин дома. Обычай этот достаточно древний, идёт ещё со времён Римской империи. Но в этом году отец доверил важное маме, а сам предварительно трижды перекрестил пирог ножом.

Кира знала, что первый кусок пирога всегда предназначается Христу и Богоматери, второй - для дома и полей. Затем получали по старшинству - Константин Васильевич, Гера Леонидовна и Кира. Счастливчик в Новом году тот, кто найдёт в своём куске флури - запечённую монетку, завёрнутую в фольгу. В этом году впервые в жизни эта монетка досталась Кире! Она смущённо улыбнулась, а потом задорно подняла монетку вверх!

***

После встречи Нового года семейство Воиновых вышло на ночную прогулку.

Аркадий Николаевич с удовольствием говаривал, похлопывая в рукавицы:

– Год кончается, другой начинается... Такой мороз, что звёзды пляшут!

Играли в снежки и лепили снеговика. Мимо проходили счастливые улыбающиеся люди с бенгальскими огнями и хлопушками и говорили: "С Новым Годом, с новым счастьем!"

И сон, который наступил после такого праздника, был у Артура и Вани счастливым и безмятежным.

В ту же новогоднюю ночь узенькими улочками, минуя шумные компании гуляющих, шагал, опираясь на трость, одинокий человек в длинном пальто. Чаще всего он смотрел вверх, будто тоскуя о чем - то, и небо взрывалось фейерверком тысячи звезд, а когда опускал взгляд, чтобы различить дорогу и не попасть в сугроб, небесный свод тут же заволакивало седыми тучами.

Снег тускло мерцал под щедрым волшебным светом, бьющим из окон, в которых сверкали нарядные ёлки и электрический свет гирлянд.

Прохожий смотрел на ласковую пелену снега, покрывшего черепичные крыши домов, чувствовал биение сердец за этими стенами. Временами что-то заставляло его остановиться. Он, молча глядя на окно, рисовал тростью фигуру на снегу, а затем неторопливо шёл дальше.

И вот закружился в воздухе снег, оседая на пальто, делая его тяжёлым, и шаг человека неуверенным. Он явно устал, но немного прибавил шаг, совершая свой нелёгкий обход...

Лишь в одиннадцатом часу он попал в свою комнату, которую снимал почти под самой крышей в доме с башней.

***

Утро нового дня встретило Ваню хрупкой тишиной. Одиноко стояла в серой полутьме ёлка, тихо позванивая игрушками. На диванчике, раскинув руки, безмятежно спал его старший брат Артур.

В стёкла бил сильный ветер, размахивающий ветками деревьев. С веток и покатых крыш сыпался густой снег.

Сбегав на кухню и наскоро перекусив, Ваня одел пальтецо и, прихватив коньки, помчался на свежий воздух.

Он часто выбирал для катания небольшую улицу Распустившихся Роз, покрытую снежным одеялом, уплотнённом автомобилями. Утром дорога казалась пустынной. Нацепив коньки, Ваня помчался по белоснежному покрывалу, выписывая пируэты.

Он не успел доехать до конца улицы, как из-за поворота, почти бесшумно, выскочил роскошный автомобиль. Ваня пытался свернуть, но громада машины была рядом! Удар... Когда он очнулся, то уже лежал в машине на заднем сидении.

Над ним склонилось красивое женское лицо.

– Мальчик, что с тобой? Тебе нехорошо? Как ты себя чувствуешь?

Но сознание мальчика затуманилось, и он провалился в небытие.

***

Под утро Константин Васильевич Котляревский проснулся. В комнате стоял серебристый свет. Постепенно зачинался белый день. Константин Васильевич внимательно посмотрел на заботливую Геру - она, его любимая, спала рядом на разложенном кресле, свернувшись калачиком.

Художник услышал лёгкий стук в окно. Превозмогая немощь, он тяжело поднялся и, набросив халат, подошел к окну.

На подоконнике сидел ястреб. Константин Васильевич сразу узнал его, так как именно ястреба ему в детстве довелось держать в руках и от острого клюва птицы остался шрам.

– Ну что, сколько мне осталось?
– тихо спросил он ястреба. Птица, повертев головой, вспорхнула и улетела.

Проследив за его полётом, Константин Васильевич окинул взглядом улицу, прекрасную в голубом снеге, и опустился в скрипучее кресло.

Следующим вечером Константин Васильевич закончил картину заснеженного дворика. Она получилась очаровательной и загадочной. Радость была на душе у художника, хотя он ощущал, как жизнь постепенно оставляет его тело. Все последние силы он отдал любимому делу. Поддерживаемый женой и дочерью, он последовал в спальню, где и лёг. Уже через двадцать минут к нему была вызвана "скорая". Сделали укол, но ехать в клинику Константин Васильевич категорически отказался. Так он пролежал весь вечер, практически не общаясь с близкими.

Глубокой ночью он внезапно открыл глаза, как будто кто-то разбудил его. Жены рядом не было - наверное она уснула в комнате Киры. Стояла царственная тишина, казалось было слышно, как шелестя падают снежинки. Лунный свет за окном озарил дерево в белом облачении, устремлённое острыми ветками вверх. На ветке сидела одинокая птица. В белом полумраке комнаты виднелись застывшие, холодные картины - его работы.

Котляревский осторожно поднялся и стал медленно одеваться. Держась за стены и двери, стараясь ступать как можно тише, он умылся холодной водой, не спеша надел пальто, осторожно отворил дверь и вышел наружу. Спускался по лестнице из последних сил, держась за перила. На дворе царствовала белая ночь, будто в тонком дыму. Константин Васильевич рукавом очистил скамейку от снега и спиной опустился на холодные льдистые доски. Перед его взором стояло куполообразное синее небо, серебрились созвездия, за облаком дрожала луна.

Прощаясь с миром, он закрыл глаза и уже не видел, как небо заволокли облака и пошел снег, накрывая его тело, словно саваном. Когда рядом со скамейкой зыбким маревом застыла худая фигура человека в пальто, художник уже был недвижим.

День спустя Константина Васильевича хоронили. Мать плакала навзрыд, а Кира без слёз смотрела, как на белых полотнищах выносили гроб умершего.

С кладбища мать шла спотыкаясь, будто ничего не видя перед собой, её под руку поддерживала подруга. За ними шагали печальные люди, и среди них Кира заметила худого человека в пальто и шляпе. Она узнала мистера С. и в изумлении остановилась. Но тот, опираясь на трость, дошел до остановки автобуса, а потом исчез.

***

Неподалеку от кафе, в котором происходил поминальный обед, Кира увидела Артура. Он поймал косоватый взгляд ее заплаканных шоколадных глаз, подошел и взял за руку.

– Кирка, не горюй... Я с тобой...Проводили? Пусть земля ему будет пухом...

Кира кивнула, опустив глаза и осторожно забирая руку:

– Проводили. На душе тяжко.

– Я понимаю. Сам такое пережил, когда бабушку хоронил... А у нас тут тоже несчастье, -тихо сказал Артур.

– Что случилось?
– спросила Кира, вытирая глаза и нос платочком.

– Да Ванька пропал.

– Как пропал?!

– Вышел на коньках кататься и до сих пор его нет. Уж второй день пошел.

– В милицию заявили?

– Конечно, да толку...

– Может к каким друзьям школьным пошёл и остался у них?

– Да обзвонили, обходили уже всех - нет его. Понимаешь, его видели, как он мчался по дороге на коньках, завернул за поворот и пропал.

– Слушай, я тут знаешь кого увидела на похоронах папы? Мистера Смерть! Помнишь, я тебе о нём рассказывала?