Злобный рыцарь

– Уж не хочешь ли ты сказать, что бегун укокошил меня от большой ко мне симпатии?!
– вскипел Денисов.

– Ничего нельзя сказать наверняка, - Евдоким Захарович пожал плечами.
– У бегунов нет логики. Они безумны. Их нельзя назвать хищниками, как порождения, с которыми вы сталкиваетесь ежедневно. Они - просто сумасшедшие чудовища.

Георгий издал слабый смешок. Смешок прозвучал очень скептически, и Костя взглянул на него удивленно. Глаза наставника, в противоречие смешку, смотрели с холодной яростью, и в первую секунду Косте даже показалось, что Георгий сейчас набросится на представителя. Но вместо этого наставник, чуть сгорбившись, отвернулся к окну, принявшись фальшиво насвистывать какой-то незатейливый мотивчик.

– И что же теперь?
– мрачно спросил Костя.
– Получается, этот бегун не успокоится, пока не доведет свое дело до конца? Он так и не отстанет от меня? А как же я? Как же мой флинт?

– Не похоже, чтоб его интересовал ваш фли... ваша персона, Константин Валерьевич. И вас он за все это время не тронул ни разу. Вероятно, теперь ему просто нравится наблюдать за вами. Походите снова какое-то время под наблюдением, возможно бегун проявит себя, и нам удастся его схватить. Конечно, мне нечего представить, - Евдоким Захарович обвиняюще ткнул пальцем в направлении испорченного отпечатка, - но эту часть я как-нибудь да утрясу.

– О, не сомневаюсь!
– Костя резко шагнул вперед, и представитель настороженно вздернул голову.
– Вам ведь нужно изловить этого бегуна. Что при этом со мной произойдет, вам плевать! Раз в прошлый раз ваше наблюдение было незаметным, значит, оно было достаточно далеким. Настолько, чтобы суметь засечь бегуна, а не защищать меня от него!

– А с какой стати?!
– взвился в свою очередь Евдоким Захарович.
– Вы не доброволец, господин Денисов, вы здесь принудительно, вы здесь - за дело! Мы вас защищать не обязаны!

– Но бегуны - это ваш косяк, разве нет?! Сколько их, интересно, у вас на самом деле шатается по городу?! Кто был тот тип в голубом костюме?! Он из службы Проводов?! Почему он назвал сегодняшний случай серией?! Что - еще кого-то отправили в абсолют без вашего ведома?! У вас тут какой-то маньяк завелся?! Как это так - на меня охотился бегун, а вы не знаете, кто он?! Мало того, что у вас есть бегуны, так у вас есть еще и неучтенные бегуны?! Получается, вы даже не всегда знаете, когда кто-то умирает?! Какая чудная, выверенная, сбалансированная организация!

– Нет, - возмутился синебородый, смешно оттопырив нижнюю губу, - вы чего на меня орете?! Между прочим, я...

– Продолжай.

Но продолжать Евдоким Захарович не пожелал, а, присев рядом с ящичком, снова принялся оплакивать утерянный отпечаток. Судя по растерянности, мелькнувшей в его глазах, по меньшей мере половина денисовских предположений попала в цель, это же подтверждало и обратившееся к представителю заинтересованно-злое лицо Георгия.

– Что-нибудь скажешь?

– Какие-то дикие измышления!
– ответствовал Евдоким Захарович презрительно, закрывая ящичек и пряча его за полу халата.

– Такие же дикие, как тот призрак-кукловод, которого я видел?!

– Смешно даже сравнивать, хотя по степени нелепости...

– Захарыч, что происходит?
– с неожиданной мягкостью спросил Георгий.
– Я тебя давно знаю, у тебя ж на физиономии все написано! И я прекрасно понимаю, что одна из причин - не поднимать панику, но что-то ведь происходит, да? Бегуны для вас не новость, и вы никогда так не носились! Ты вон сегодня к мальчишке времянщиков приставил этак запросто... Сколько их?

– Вы же прекрасно знаете, Георгий Андреевич, что статистику по бегунам...

– Я не о бегунах тебя спрашиваю.

Евдоким Захарович, пожевав губами, нервно покосился на окно.

– А если я скажу - вы от меня отстанете?

– Мы очень постараемся.

– Ладно, но вы, - представитель пристально глянул на Костю, - должны молчать! Это настолько секретная информация, что вы и представить себе не можете!

– Я могу представить себе довольно многое, - сказал Костя.
– И молчать я умею отлично. Зачем мне сдавать своего куратора, даже если он кретин?!

– Да...
– синебородый осекся и посмотрел зло, - хорошо. Их больше трех десятков. И флинты, и хранители. Это только те, о которых мы пока знаем. Грядут масштабные проверки...

– Если б вы отмечали уходящих хранителей...

– Это невозможно!
– отрезал Евдоким Захарович.
– Хранителей слишком много и к тому же...

– ...они не имеют никакого значения, - мрачно закончил за него Костя.
– Расходный материал.

– Константин Валерьевич, - обиженно произнес представитель, - я ведь тоже когда-то был хранителем. Я даже...

– Когда-то не считается - вас, из департаментов, небось постоянно по пальцам пересчитывают!

– А вы думаете, я в департамент попал за прекрасные глаза?!

– Уж точно нет!

– Почему вы сейчас так сказали?
– удивился Евдоким Захарович.

– Ты правда хочешь узнать?

– Хм, - представитель сердито покосился на Георгия, - хорошо.

– Плохо!
– тут же отреагировал тот.
– И нечего демонстрировать самоотверженность, Захарыч! Я на восемьдесят процентов уверен, что если б мы тебя не прижали, ты бы просто допросил его, потом подвел бы втихую к отпечатку и придумал любую историю!..

Представитель несколько раз открыл и закрыл рот, после чего сказал:

– А вы заметили, что я постоянно обращаюсь к вам на "вы", а вы ко мне - нет?!

– Да, - буркнул Костя.
– А зачем ты спрашиваешь?

– Просто я вправе рассчитывать на элементарную вежливость. Я не ваш кореш, Константин Валерьевич!..

– В этом можешь не сомневаться!

– Слушайте, я просто пытался помочь! Я организовал наблюдение, я подобрал вам соответствующего вашей ситуации наставника...

– Я пошлю тебе открытку. Нет, учитывая глубину твоего поступка, я пойду дальше - я пошлю тебе две открытки.