Злой король

— Поможет? — говорит Кардан. — Ей не нужна помощь. Ты слишком долго держала её в сырости и холоде.

— Возможно, ты больше не хочешь её, — говорит Орлаг. — Может, ты бы заключил сделку, чтобы получить что-то другое вместо неё, Король Эльфхейма.

— Я заберу её, — говорит он, одновременно собственнически и презрительно. — И мой брат будет твоим послом. Всё будет так, как мы договорились. — Он кивает двум стражам, которые идут туда, где я сижу, и помогают мне спуститься и идти. Мне стыдно за свою неустойчивость, за свою слабость, нелепость того, что я до сих пор одета в совершенно неподходящее платье Орианы для праздника.

— Мы ещё не объявили войну, — говорит Орлаг. — Но мы ещё не заключили перемирие. Хорошо обдумай свой следующий ход, король, теперь, когда ты знаешь цену неповиновения.

Рыцари ведут меня на землю мимо других людей. Ни Кардан, ни Мадок не оборачиваются, когда я прохожу мимо. Повозка ждёт немного дальше среди деревьев, и меня садят внутрь.

Один рыцарь снимает свой шлем. Я видела её раньше, но не знаю, кто это.

— Генерал поручил мне отвезти вас домой, — говорит она.

— Нет, — говорю я. — Я должна ехать во дворец.

Она не противоречит мне, но и не уступает.

— Я должна сделать то, что он говорит.

И хотя я знаю, что должна сражаться, сегодня я бы не стала этого делать. Я позволяю ей закрыть дверь кареты. Откидываюсь назад на сиденье и закрываю глаза.

Когда я просыпаюсь, лошади поднимают пыль перед поместьем Мадока. Рыцарь открывает дверь, и Гнарбон забирает меня из кареты так же легко, как я могла бы поднять Оука, как будто я сделана из веток и листьев, а не из плоти. Он несёт меня в мою старую спальню. Таттерфелл ждёт нас. Она расчёсывает волосы и снимает с меня платье, унося с собой Закат, затем переодевает меня. Другой слуга ставит поднос с чашкой горячего чая и тарелкой с олениной, истекающей кровью на тост. Я сижу на ковре и ем, змакая кусок хлеба с маслом в мясной сок.

Я там же засыпаю. А когда просыпаюсь, Тарин трясёт меня за плечи.

Я моргаю несколько раз и встаю на ноги.

— Я встаю, — говорю я. — Как долго я там лежала?

Она качает головой.

— Таттерфелл говорит, что ты была здесь весь день и ночь. Она побеспокоилась о том, что у тебя человеческая болезнь, и поэтому прислала за мной. Давай, по крайней мере, ты ляжешь в кровать.

— Ты сейчас замужем, — говорю я, вспоминая об этом внезапно. С этим приходит воспоминание о Локке и всадниках, серёжках, которые я должна была ей подарить. Всё это так, так далеко.

Она кивает, прикладывая ладонь к моему лбу.

— Ты выглядишь как призрак. Но я не думаю, что у тебя жар.

— Я в порядке, — говорю я, ложь сама по себе слетает с губ. Я должна добраться к Кардану и предупредить его о Призраке. Я должна увидеть Двор Теней.

— Не веди себя так гордо, — говорит она, и в её глазах появляются слёзы. — Ты исчезла в мою брачную ночь, и я даже не знала, что ты исчезла, до утра. Я была так напугана. Когда Подводный мир послал известие об этом, ну, Верховный Король и Мадок обвинили друг друга. Я не была уверена, что должно было случиться. Каждое утро я подходила к берегу и смотрела вниз, надеясь увидеть тебя. Я спрашивала всех русалок, могут ли они сказать мне, что с тобой всё в порядке, но никто бы не сказал.

Я пытаюсь представить панику, которую она, наверное, почувствовала, но не могу

— Кажется, они преодолели свои разногласия, — говорю я, думая о том, как они стояли вместе на пляже.

— Вроде того, — она кривится, а я пытаюсь улыбнуться.

Тарин помогает мне лечь в постель и раскладывает подушки позади меня. Я чувствую себя разбитой, больной, старой и смертной, как никогда прежде.

— Виви и Оук? — спрашиваю я. — Они в порядке?

— Всё хорошо, — говорит она. — Вернулись домой с Хизер, которая, похоже, пережила свой визит в Фейриленд без особой драмы.

— Её зачаровали, — говорю я.

На мгновение я вижу гнев на её лице, грубый и редкий:

— Виви не должна этого делать, — говорит Тарин.

Я рада, что не единственная, кто так думает.

— Как долго меня не было?

— Чуть больше месяца, — говорит она, что кажется невероятно коротким сроком. Я чувствую, что постарела под морем.

Не только это — теперь и до конца нашей сделки с Карданом на год и один день осталось меньше времени. Я опускаюсь на подушки и закрываю глаза.

— Помоги мне встать, — говорю я.

Она качает головой.

— Пусть повара принесут тебе больше супа.

Меня не сложно убедить. В качестве уступки Тарин помогает мне одеться в одежду, которая когда-то была слишком тесной для меня, а теперь висит. Она остаётся со мной и кормит бульоном.

Когда она готова уходить, то достаёт из-под юбки длинный охотничий нож из ножен, привязанных к ноге. В этот момент ясно, что мы выросли в одном доме.

Она кладёт нож на покрывала рядом с защитами от чар, которые она достаёт из своего кармана.

— Вот, — говорит она. — Возьми их. Я знаю, что они позволят тебе чувствовать себя в большей безопасности. Но ты должна отдохнуть. Скажи мне, что не сделаешь ничего опрометчивого.

— Я едва могу стоять самостоятельно.

Она строго смотрит на меня.

— Ничего поспешного, — обещаю я ей.

Она обнимает меня перед тем, как уйти, и я слишком долго сжимаю её плечи, чувствуя человеческий запах пота и кожи. Ни океана, ни сосновых иголок, ни крови, ни цветущих ночью цветов.

…

Я задремала, положив руку на её нож. Я не уверена, что именно меня будит, но это похоже на спор.

— Каковы бы ни были приказы Верховного генерала, я здесь, чтобы увидеть Сенешаля Верховного короля, и я не буду больше откладывать это из-за оправданий! — этот женский голос я наполовину узнаю. Я скатываюсь с кровати, головокружительно направляясь в коридор, где я могу смотреть с балкона на улицу. Я замечаю Дулкамару из Двора термитов. Она смотрит на меня. На её лице свежая рана.

— Прошу прощения, — говорит она так, что ясно даёт понять, что ничего подобного не имеет в виду. — Но я должна встретиться с вами лично. На самом деле, я здесь, чтобы напомнить вам о ваших обязательствах.

Я вспоминаю лорда Ройбена с его серебристыми волосами и долг, который я пообещала отдать ему за поддержку Кардана полгода назад. Он пообещал принести клятву верности короне и новому Верховному Королю, но при определённых условиях.

«Когда-нибудь я попрошу вашего короля об одолжении», — сказал он.

Я спросила, чего он хочет взамен. Я пыталась торговаться: что-то равное этой услуге. И в наших силах.

Я полагаю, он послал Дулкамару, чтобы она сказала, чего он хочет. Хотя я не знаю, что мне делать, когда я в таком состоянии.