Змеиная Академия. Щит наследника. Часть 2

— Простите, мой Шаэ, — Рин смутилась, осознавая, что до настоящего Щита ей еще очень далеко, — это получилось не нарочно.

Серебряные глаза посмотрели задумчиво-одобрительно.

— Понимаю. Оставайтесь, где расположились, шианнэ Дейирин, но присаживайтесь.

Отец наблюдал за их обменом любезностями с каменным спокойствием, только взгляд был слишком острый — словно Илшиарден не мог понять — нравится ему то, что он сейчас видит, или же нет.

— Итак. Для начала небольшая проверка, господа, — голос шелестнул тихо, но остро, словно клинок вышел из ножен.

Нильяр замер, чуть дрогнули каменно-спокойные черты лица, слабо засветилась чешуя. Показалось, что по комнате пронесся ветерок. Илшиарден чуть поморщился — этого не было видно, но отчего-то возникло именно такое ощущение, а младший иршас потер висок. Сама же Рин не почувствовала ровным счетом ничего — как будто чужой дар обогнул ее по широкой дуге.

— Что ж. Теперь нас больше никто не сможет подслуш-шать, — длинный раздвоенный язык насмешливо мелькнул в воздухе, — Иршарр, шианнэ не только дочь Илшиардена и носительница его дара, но и мой Щит.

Отчего-то его собеседник побледнел, едва не отшатнувшись.

— А как же Эрайш? Неужели действительно смертельно ранен? Я-то полагал, что это ваши игры, брат, — он говорил быстро, словно куда-то спешил или не мог больше молчать.

Хвост Шаэ медленно, почти лениво шевельнулся, свиваясь кольцами, но Иршарр мгновенно затих, смотря каким-то затравленным взглядом. Что-то было между ними… слишком давнее, но так и не забытое, да только лезть в эти отношения Рин не решилась бы за все блага мира. 17f3563

— Хватит, Ир, — негромкое, — Эрайш жив, но действительно был практически смертельно ранен, и восстанавливаться ему придется долго. Полагая, что погибнет, он передал контракт Щита единственному оказавшемуся рядом существу. Я не скажу, что рад произошедшему, — закончил сухо, — Дейирин только осваивается в нашем обществе, да и без этого дара у нее слишком много проблем. Ситуация такова, — наследник оперся рукой о стол, а затем свился в клубок, опираясь руками на хвост. Взгляд серебряных глаз потяжелел, — что если я сейчас хотя бы намекну, что дана Найритин является моим Щитом, то ее уничтожат, я не стану никого тешить иллюзиями, что заговорщикам это не удастся, если уж, не смотря на всю нашу скрытность, они узнали об Эрайше.

Веселая перспектива.

— Что ты предлагаешь? — отец чуть склонил голову. О его напряжении говорили лишь стиснутые в кулаки пальцы, да то, насколько резко он перешел на неформальный тон — значит, обращался сейчас именно к другу, а не к господину.

— У меня есть выход, но, на самом деле, только один, — ал-шаэ медленно распрямился, буквально пригвождая взглядом к земле. Он воспользовался своим даром — даже Рин теперь почувствовала, хотя их связь и позволяла этого избежать, — шианнэ Дейирин должна официально стать моей избранницей.

Иршарр Льяш-Таэ, как самый впечатлительный, сел себе на хвост, чуть не разломав стол. Отец лишь задумчиво качнул головой.

— В этом случае она получит покровительство моего Дома и сможет без подозрений находиться рядом со мной большую часть времени, — невозмутимо продолжил змей, словно и не обращая внимания на реакцию собеседников. Только ноздри носа широко раздулись, и небольшие тонкие гребни на спине задергались, то скрываясь, то раскрываясь, — но для этого должно быть официально объявлено и о принадлежности моей Избранницы к древнейшему Роду.

Сердце застучало бешено, разгоняя кровь по жилам, заставляя задыхаться от нахлынувших чувств — радость, боль, счастье, горечь, нежность, обожание, терпкая любовь. Рин знала — он все это ощущал. Не было ни сил, ни возможности держать щиты. Показалось — или что-то скатилось по щеке? Наверное, соринка в глаз попала.

Она не могла поверить услышанному. Не могла понять и осознать. Он предлагает ей стать… его невестой?

ГЛАВА 5. Покушение

Жребий всегда падает на того, кто его не ждет.

Стефан Цвейг

— Полагаешь, быть твоей невестой безопаснее, чем быть твоим Щитом? — отец смотрел все также пристально — словно не обнаружил все еще того, что искал, но и не нашел того, что его бы не удовлетворило.

— До некоторой степени, — Нильяр казался абсолютно сосредоточенным на новой задаче.

Трудно быть объективной, когда предмет любви тебя игнорирует, даже делая предложение, будто она бессловесная кукла. Конечно, Рин имела представление о том, как жили жены и дочери иршасов… В основном, они до сих пор, в отличие от представительниц слабого пола других рас и народов Империи, сидели в закрытых домах младших кланов и редко появлялись «на людях», разве что в императорском дворце, тоже, по сути, являющимся закрытой от внешнего мира резиденцией, иршассы вели более свободный образ жизни, но, в целом, их роль и занятия оставались чисто женскими. Мало кто стремился выбрать мужскую профессию — да и зачем? Женщин у змеев было не так уж и много, и они весьма ценились.

Только вот Рин понимала, что если снова уступит, промолчит сейчас, то так и останется на вторых ролях. Может, и женой, и избранницей, но никак не равной или той, в ком будут видеть почти равноценного партнера. Слишком огромна пропасть между ними… Да, она любила Нильяра шэ Льяшэсса — глупо было это отрицать, но лучше отказаться от него, чем потерять саму себя навсегда.

— Позвольте мне решать, мой Шаэ, отец, — поклон — но короткий, почти на грани вежливости. Хвост шелестнул, свернулся в клубок, распрямляясь, признак ее недовольства, — степень опасности, безусловно, удручает, но это моя жизнь и только мое решение. Щит и неве-сс-ста, прос-стите, изсс-бранница, — от волнения она сбилась на шипение — это разные, слишком раз-сные вещи.

Карри только чуть склонил голову. В глубоких темных глазах отца на мгновение промелькнули искры одобрения, в то время, как наследник, казалось, был изумлен фактом того, что на его предложение-приказ еще не ответили безоговорочным согласием. А, быть может, ей это только казалось от злости и обиды.

— Я понимаю, что пока, как Щит, еще мало что из с-себя представляю. Вернее сказать — практически ничего. Я только начала постигать свою магию, да и, как у жрицы, у меня достаточно обязанностей, — пальцы невольно коснулись знака, оставленного Справедливостью, — я все ещ-ще привыкаю жить с-среди ирша-сс-сов, да и все происходящее сейчас в Империи… пугает, — передернула плечами, сглотнув. К чему врать?

Нильяр хотел, кажется, что-то сказать, но она не выдержала, вскинула руку, останавливая. Пусть грубая ошибка, но…

— Простите. Если я не скажу сейчас, то не скажу никогда, — про третьего участника встречи все благополучно забыли, если, конечно, он все еще был здесь. Да и отец словно уполз куда-то в угол. Казалось, что их только двое — она и наследник императора. Да и говорила Рин только для него, — я осознаю, что нас разделяет почти пропасть — лет, образования, опыта. Вы едва ли можете воспринимать меня иначе, как ребенка, затесавшегося ненароком в ваши планы, как ценный ресурс, — да, грубо, но сдерживаться она устала. Сама не заметила, как поднялась на хвосте, раскачиваясь, как злая гадюка, которой на хвост наступили. Впрочем, не кричала и голоса не повысила — темперамент иршасов и правила этикета сыграли свою роль, — но я живая. Из плоти и крови. Я чувствую. Я стараюсь учиться, стараюсь соответствовать своему… происхождению. Раньше у меня не было такого права, но сейчас, — вдохнула, набираясь храбрости, — я осознаю, что любые подозрения от меня необходимо отвести, иначе это ударит не только по нам. Пусть считают, что Щит утрачен. Но и быть слепой фигурой в вашей игре не согласна. У меня очень много вопросов, Нильяр, — и не заметила, как назвала по имени, — и я хочу услышать на них правдивые ответы. Это не любопытство, а необходимость выживания. Если я стану вашей избранницей — то никогда не стану такой, как ваши даны. Вы… должны это понимать.