Змеиный король

– У Кармашек раньше бывали кошмары.
– Дыхание Саймона овеяло ее макушку.
– Когда я жил с ними после смерти Итана.

Его ладонь спустилась по спине Люси, погладила ее попку и осталась там, теплая и властная.

– У нее была няня, но та, должно быть, крепко спала, и Кармашек сбегала от нее, чтобы пробраться в комнату к маме.
– Он хрипло усмехнулся.
– А пару раз приходила и ко мне. В первый раз напугала до чертиков. Представь: посреди ночи меня касается холодная ручонка, и тоненький голосок зовет по имени. Я чуть было не зарекся пить перед сном.

Люси улыбнулась ему в плечо.

– И что ты сделал?

– Ну...
– Саймон перекатился на спину, не выпуская Люси, и вытянул свободную руку над головой.
– Перво-наперво, пришлось выкручиваться, чтобы как-то надеть штаны. Потом мы с ней уселись в кресло у огня. Я завернул нас обоих в одеяло.

– И она заснула?

– Нет, плутовке не спалось.
– Виконт почесал грудь.
– Ей, как и тебе, хотелось поговорить.

– Прости. Я могу перестать.

– Нет, - прошептал он.
– Мне нравится так с тобой разговаривать.

И переплел их пальцы на своей груди.

– О чем вы говорили?

Казалось, Саймон призадумался. И наконец вздохнул.

– Кармашек призналась, что раньше, когда ей снились плохие сны, она разговаривала с Итаном. Он рассказывал ей про, ну, кукол, щенят, про ее любимые конфеты. Что-то в этом духе. Что угодно, лишь бы отвлечь ее от кошмара.

– Так ты говорил с ней о щенятах?
– улыбнулась Люси.

– Честно говоря, нет.
– В сумраке рассвета она увидела его мимолетную улыбку.
– Скорее про то, как управлять фаэтоном. Как выбирать лошадей. Как правильно заваривать кофе, и откуда именно его везут.

– И откуда же его везут?
– Люси поправила сползшее с плеч одеяло.

– Я сказал, что из Африки, где рабочие-пигмеи учат крокодилов лазать по деревьям и сбивать кофейные зерна хвостами.

Люси засмеялась.

– Саймон...

– А что еще я мог придумать? Было три часа ночи.

– Вот как ты собираешься меня успокаивать?

– Если пожелаешь. – Он легко пожал ее пальцы.
– Мы могли бы обсудить чай, преимущества китайских и индийских сортов, где он произрастает, и правда ли то, что собирать его должны исключительно прекрасные девочки не старше шести лет в алых шелковых перчатках и только при свете голубой луны.

– А если меня не интересует производство чая?
– Люси провела ступней по его голени.

Муж снова прокашлялся.

– Тогда, возможно, тебя увлечет обсуждение различных пород лошадей. Лучшие упряжные лошади и лучшие...

– Нет.

Она высвободила руку и провела вниз по его животу.

– Нет?

– Определенно нет.

Люси коснулась твердой плоти, провела пальцами по всей длине и погладила головку. Она любила до него дотрагиваться.

На мгновение у Саймона сбилось дыхание.

– Так ты...

Она нежно сжала.

– Ох… в смысле у тебя есть другие предложения?

– Да, пожалуй, есть.

Сжимая член, Люси повернулась и царапнула зубами плечо мужа. На вкус он был как соль и мускус.

Для Саймона это явно оказался переломный момент. Он внезапно перекатился в ее сторону.

– Повернись, - хрипло приказал муж.

Люси повиновалась, потеревшись попкой о его пах.

– Шалунья, - пробормотал Саймон, устраивая ее на своей руке так, чтобы Люси лежала в его объятиях.

– Думаю, тебе следует рассказать мне о культивации роз, - торжественно прошептала она.

– Ты точно уверена?
– Его рука коснулась ее грудей.

– Да.
– Люси не собиралась в том признаваться, но иногда находила голос мужа неодолимо чувственным. И теперь, ощущая тело Саймона спиной, слыша его, но не видя лица, Люси затрепетала.

– Что ж, самое главное - почва.
– Он сдавил сосок.

Наблюдая, как его изящные пальцы движутся по ее телу, Люси прикусила губу.

– Земля?

Саймон сжал сильнее, заставив ее ахнуть от резкого укола желания.

– Мы, любители роз, предпочитаем слово «почва». Оно звучит гораздо основательней.

– И чем же разница между землей и почвой?
– возразила она.

Его член скользнул по ее попке и замер в ложбинке. Люси казалось, будто она со всех сторон окружена его телом. Это заставляло ее ощущать себя маленькой. Женственной.

– А-а.
– Саймон прочистил горло.
– Она есть. Послушай. Навоз.

Она подавила неуместный смешок.

– Как неромантично.

Он нежно потянул сосок, и Люси изогнулась, отвечая на ласку.

– Ты сама выбрала тему разговора.

Его пальцы пропутешествовали к другой груди и ущипнули ту за кончик.

Люси сглотнула.

– Даже если...

– Тс-с.

Саймон просунул ногу между ее бедер и потер. Его бедро ласкало Люси именно там, где нужно, и она закрыла глаза.

– М-м-м.

– Навоз - вот ключ к хорошей почве. Некоторые советуют закапывать в землю кости животных, но их методы годятся разве что репу выращивать.
– Рука Саймона спустилась вниз по ее животу.
– Навозом нужно удобрять осенью, а затем оставлять почву перезимовать. Если удобрять слишком поздно, можно сжечь растение.

– П-правда?
– Все внимание Люси сосредоточилось на упомянутой руке.

Муж осторожно, почти невесомо провел одним пальцем по впадинке между бедром и бугорком лобка. Коснулся завитков и, помедлив, двинулся к другой впадинке. Люси нетерпеливо дернулась. Она чувствовала, как разгорается и увлажняется от одной только мысли о том, что он может сделать в следующую минуту.

– Я вижу, ты понимаешь всю важность хорошего навоза. Подумать только, как тебя взволнует, - его рука нырнула вниз и раздвинула складочки, - когда я расскажу о компосте.

– О-о.
– Саймон ввел палец в ее лоно.

– Да.
– Люси ощутила, как он кивает у нее за спиной, но в эту минуту ни о чем не могла думать.
– У тебя определенно есть задатки выдающегося цветовода.

Она попыталась сжать бедрами кисть мужа, но его нога не позволяла.

– Саймон...

Он вытащил палец и снова резко ввел. Она беспомощно сжалась вокруг него.

– Компост, по утверждению сэра Лазариуса Лиллипина, должен состоять из одной части навоза, трех частей соломы и двух частей овощных очисток.