Змей Горыныч на Авалоне

— Я забираю Па… Рысь на Авалон, — он в последний момент сообразил, что светить направо и на лево истинное имя лесной девы, которая, между прочим — магическое существо и потому особо уязвима к магии имени, далеко не лучшая идея. — Пожалуйста, помогите ей собраться.

— Конечно, сынок, — быстро ответила мать и тут же обратилась к Палуге: — Дорогая, ты сегодня в моём распоряжении.

Флойд же, после короткого раздумья, предложил:

— Может её окрестить? Имя будет нормальное, а то как-то не хорошо, всё «Рысь», «Рысь», как кошка дворовая.

Дери на это улыбнулся:

— Мы уже решили этот вопрос. Друидически.

— И как же ты её назвал? — искренне заинтересовался его отец, но тут голос подал сэр Ланселот Озёрный, который по настоянию Флойда хоть и выполнял функции охраны, но был принят в доме как почётный гость, а потому присутствовал за столом:

— Извините, сир, что влезаю в ваш семейный разговор, но ваш сын поступает мудро. Знание истинного имени даёт некоторую власть над его носителем, а лесные девы — существа волшебные и воздействовать на них можно гораздо серьёзнее. Когда я служил королю Артуру Педрагону, даже имя, полученное при крещении, сообщали только самым надёжным друзьям.

Он перевёл дух и добавил:

— За мессиром Дери сейчас идёт охота, леди Рысь связана с ним и находится рядом с ним, ему могут навредить через неё, а вас использовать, чтобы узнать её имя. Сделать это могут так, что вы об этом даже не узнаете. Но если вы не знаете её имя, значит и вытянуть его из вас будет невозможно. Мессир Дери поступает мудро, что держит её имя в тайне.

— Может вы и правы… — задумчиво ответил старший Бран.

— Я давно живу среди волшебников, кое в чём успел разобраться, — скромно ответил древний рыцарь.

А Дери, после короткого размышления, потребовал:

— Мама! Пожалуйста! Все покупки делать так, чтобы вы с Рысью не выходили за пределы имения.

— Это будет сложно! — возмутилась Гвендолин, но Ланселот поддержал Дери:

— Требование мессира Дери разумно. Вспомните, что случилось вчера.

* * *

Удивительно, но недели для матери Брана и Палуги едва хватило, чтобы собрать вчерашнюю дикую кошку в магическую школу.

— У твоей подруги прекрасный вкус, — Гвендолин сообщила сыну в вечер перед отъездом. — Даже жалко отпускать её сейчас.

— Почему жалко отпускать? — удивился Дери.

— Над ней немного поработать и получится истинная леди, такая, что многим наследницам древних семейств будет завидно.

Ещё одну проблему Дери оставил на последний день:

— Папа, ещё одно дело. Шкуру отдай. Кошачью.

Говоря это, он молился, чтобы кошачья шкурка Палуги оставалась в целости и сохранности. Конечно, по словам русского волхва выходило, что даже если эту шкурку полностью уничтожить, это не фатально и всё можно исправить, но геморрой это обещало лютый. К счастью, родители решили не экспериментировать и Флойд ответил положительно, хоть и с некоторым сомнением:

— Конечно, сын. Но ты уверен?

Когда мистер Беркли заколдовал Рысь, наложив на неё чары подчинения, он предупредил, что если лесная дева дорвётся до своей звериной шкуры — тут же перекинется в рысь и сбежит в лес. В принципе, тогда такой исход сэра Брана вполне устраивал и он даже подумывал: А не подсунуть ли шкуру этой девке? Пусть себе бежит лесом. Но сейчас, когда Дери оказался друидом, а Рысь вдруг, неожиданно, оказалась важной частью этой магической комбинации, Флойд относился к возможным последствиям уже иначе.

Дери ответил на его сомнения коротким: «Так надо.» и Флойд отдал шкуру, которую хранил со всем необходимым тщанием сыну.

* * *

Занятия в университете шли своим чередом, о Бране почти забыли, по поводу Ланселота студенты (и некоторые студентки) недовольно бурчали. Что ни говори, а уроки фехтования были популярны. И вот, чуть больше, чем через неделю после своего исчезновения, Бран появился на обеде в сопровождении какой-то рыжей и зеленоглазой девушки. Оказавшись в центре внимания, девушка чувствовала себя очень смущённой и неуверенной и Бран её очень внимательно опекал.

Глаза Линдси при виде этой парочки сразу потухли, а вот Света воскликнула:

— Опа! Девочки! У нас дело!

И невесты Горыныча оперативно заняли места за столом так, чтобы отгородить парочку от прочих студентов. Рысь при этом заняла место по правую руку от Брана, а Линдси они так ненавязчиво загнали рядом с ним, по левую. И весь обед трещали, выясняя из какого Рысь леса и в кого перекидывается. А сразу после обеда подхватили обеих девушек — Линдси с Рысью — и потащили к себе в комнату. На несмелые вопросы Брана последовал решительный ответ:

— Надо же девушку приодеть! Кстати, давай кошелёк. Местные домовые бесплатно не работают.

— Её мама неделю собирала! — возмутился Бран, а Линдси несмело промямлила:

— Домовые счета выставляют…

— А! Отлично! — заявила Света. — Тогда лови счета. И, мама, это, конечно, хорошо, но лишний раз всё проверить, померить, подогнать — лишним не будет!

С этими словами вся девичья стая улетела в сторону общежития горынычевых невест.

— Брат, ты попал! — усмехнулся Ваня. — Когда я Василису из леса принёс, у неё ничего не было, кроме змеиной шкуры. Попросил Свету с Надей её приодеть, так меня за один вечер самого чуть не раздели. Но мне не жалко! Они хорошо справились.

Змиевы невесты, между тем, дотащили совершенно дезориентированную от такого напора Палугу и вяло упирающуюся Линдси до комнаты и начали допрос:

— Ты где остановилась? Уже познакомилась?

— Нет… не успела… — несмело отвечала Рысь. — Говорят там девушки с шестого класса школы…

— Вот додумались! К школоте тебя запихнуть! Ладно, девочки, я пошла! — решительно заявила Света.

— Куда? — ошарашенно спросила Линдси у закрывшейся двери.

— К Моргане, — пояснила Надя, вызывая домовых. После ухода Светы руководящая функция перешла к ней и главная скромница горынычева гарема чувствовала себя несколько неуверенно. Но у Ильмеры в этой ситуации были несколько иные задачи. — Рысь переезжает к нам!

* * *

Когда Света ворвалась в кабинет Морганы (который она делила с Мелюзиной, не из-за тесноты в замке, а так веселее), там вовсю гремел скандал. Три ученицы предвыпускного класса школы Авалон несогласованно трещали на тему: «Уберите-от-нас-эту-кошку-никто-за-ней-лоток-выносить-не-будет-она-от-бешенства-не-привитая-да-ещё-и-блохастая!». Треск стоял такой, что ни Моргана, ни Мелюзина слова вставить не могли. И когда уже директриса университета собиралась хорошенько приложить этих сорок чем-нибудь оглушающим, в кабинет ворвалась Света и своим воплем перекрыла весь этот базарный гвалт: