Змея и Крылья Ночи

Я выпила. Фу. Райн был прав. Это было отвратительно.

Я взглянула на него, передав кубок обратно последователю, и уголок его рта скривился.

— Уда…

Глава

29

Перья.

Повсюду перья. Черные, удушающие, настолько темные, что все цвета сворачивались и умирали в них.

Все вокруг было далеким и оцепеневшим. Я не могла заставить свой разум работать достаточно хорошо, чтобы мысленно обработать хоть что-то из этого.

Перья сместились в сторону. Между ними просочился свет. Или… нет, не свет. Глаза. Золотые глаза. Ужасные, жестокие золотые глаза.

Я моргнула, и тут глаза превратились в лицо, которое смотрело на меня сверху вниз. Мужчина с суровыми чертами лица, аккуратной бородой и длинными черными волосами, которые развевались за его спиной, смешиваясь с крыльями, развернувшимися вокруг нас обоих.

Я никогда раньше не видела этого мужчину. И все же его вид наполнил меня парализующим ужасом.

Я снова моргнула, и лицо крылатого вампира сменилось другим. Это лицо я знала. Я знала каждый его угол. Я притворялась, что не вижу его, каждый раз, когда закрывала глаза.

Мой бывший возлюбленный наклонился ко мне, так близко, что знакомая прохлада его дыхания коснулась моей щеки.

— Ты скучала по мне? — прошептал он.

Я боролась, но не могла пошевелиться.

Прошло мгновение. Два лица слились воедино, меняясь туда — сюда с каждым ударом моего панически бьющегося сердца.

Они схватили мою руку, прижали ее к своей груди, к зияющей ране, прямо в центре. Они наклонились ближе. Их губы коснулись моего уха.

— Ты скучала по мне?

Их кровь была горячей на моей руке, стекала по предплечью, пока я боролась, в бешенстве, не находя выхода.

МОЯ РУКА БЫЛА теплой и влажной. Сердцебиение вышло из-под контроля. Резкая боль пронзила спину. Я была в кромешной тьме, и все же слишком много ощущений окружало меня, словно два разных мира столкнулись, каждый из которых питал меня противоречивыми чувствами.

— Орайя.

Это было неправильно. Что-то было очень, очень неправильным.

— Орайя! Успокойся. Дыши.

Но даже мои собственные мысли были потеряны, словно мой разум превратился в зияющий, пещерный лабиринт, в котором я больше не знала, как ориентироваться. Что-то еще было здесь, что-то было…

— ОРАЙЯ. УСПОКОЙСЯ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ.

Звук был таким громким, что это потрясло мои мысли и заставило замолчать. Голос Райна. Это был голос Райна, прозвучавший в глубине моего черепа.

Но… в моем сознании. Не в моих ушах.

— Дыши, Орайя. Мы оба. Нам нужно… нам нужно успокоиться. Хорошо?

На мгновение я усомнилась в своем рассудке.

Я почувствовала дрожь изумления в позвоночнике, бессловесную, беззвучную усмешку и это было такое странное ощущение, что я чуть было снова не упала духом.

— Ты не одна, принцесса.

Я вытянула руки перед собой. Я ничего не видела, но они лежали ровно на гладком, покрытом зубьями камне. Холодная непоколебимая твердость придала мне устойчивость.

И все же, несмотря на то, что мои ладони были плотно прижаты к стене, я чувствовала и кое-что еще, чувствовала, как они обхватывают рукоять меча. Почувствовала, как напряглись мои мышцы, чтобы поднять его, и как по спине прокатилась боль.

Мои руки были здесь.

Мои руки были там.

— Это ты, — задыхалась я. — Я чувствую тебя.

Мой физический голос казался тусклым и плоским по сравнению с голосом в моей голове.

— Да, — ответил Райн.

Связь разума. Зелье. Должно быть, это было заклинание. Чтобы создать такую временную связь, нужна редкая, сильная магия, но я полагала, что у церкви Ниаксии есть все ресурсы, чтобы сделать невозможное возможным.

— Чертовы сиськи Иксы.

Еще одна жуткая вибрация прошлась по моему позвоночнику. Я вздрогнула.

— Не смей этого делать.

— Что? Смеяться?

— Это странно.

— Смех для тебя кажется странным? Это зашло слишком далеко? Как уместно.

«Странно» было преуменьшением. Каждая частичка меня протестовала против непрошеного присутствия в моих мыслях, каждый нерв и мускул кричали от дополнительной нагрузки, которую на них навалил еще один набор чувств.

— Черт, Орайя, ты все время чувствуешь себя так напряженно?

Я была слишком смущена, чтобы признаться, что слишком часто.

— Особые обстоятельства, — ответила я вместо этого. — Могу спросить тебя о том же.

Это правда. Его тревога была такой же сильной, как и моя. По-другому — накатывающееся подводное течение, а не ошеломляющие волны, но от этого не менее сильное.

Если оно было таким всепоглощающим в темной коробке, то каким оно будет, когда мы окажемся в бою? От одной мысли об этом меня чуть не стошнило. Я почувствовала, как эхом отозвалось беспокойство Райна.

Что ж, мы должны сделать так, чтобы все получилось. Сегодня погибнет половина участников. Нам нужно было выбираться отсюда.

Я провела руками по стене и почувствовала, что Райн делает то же самое, где бы он ни находился. Гладкий камень здесь, гладкий камень там.

Клетки. Это были клетки.

Это имело смысл. Ниаксия и Аларус были заключены в тюрьму богами Белого пантеона в наказание за их незаконную связь. Возможно, Ниаксия тогда была низшей богиней, а Аларус ослаб до части своей прежней силы, но все равно это оказалось неразумным решением. Вдвоем они пробились из плена, уничтожив ровно половину хранителей Экстрина — легендарной тюрьмы Пантеона.

Должно быть, это и есть наш Экстрин.

— Нам, вероятно, придется вместе бороться со всем, что там есть, когда мы выберемся наружу, — сказала я Райну, пока мы оба ощупывали стены наших загонов. — Давай откроем их.

Когда мы найдем друг друга, нас будет почти невозможно остановить. Я была уверена в этом.

— Я тронут тем, что ты так думаешь, — ответил Райн, почувствовав эту мысль. Я не знала, что сказать о том, что он действительно был там, и я это чувствовала.