Змея

Люк чувствовал раздражение, сердце билось как сумасшедшее, а потом взорвалось без предупреждения, и он свернул с дороги. Машина неслась по пустыне, словно сбившийся с курса космический корабль.

— Люк! — закричала Сандра. — Чего ты, черт побери, пытаешься добиться? Я не могу контролировать свои сны, хочешь, чтобы я тебе врала?

Какое-то время они еще ехали молча, пока наконец не очутились непонятно где. Люк вылез из машины и открыл багажник. Дороги не было видно, только пустыня на мили вокруг.

— Вылезай из машины, Сандра, — крикнул Люк и захлопнул багажник.

Сандра распахнула дверцу и шагнула в другой мир, — казалось, это была другая планета. Лунный свет наполнил все вокруг тишиной и окрасил в различные оттенки белого цвета. Здесь царили спокойствие и полное безветрие. Замерзшие кустики юкки скрючились, ни у одного растения не было листьев — только шипы, иголки и колючки. Люк заехал так далеко, что не было слышно дороги. Сандре стало не по себе, ей чудилось, что им перерезали пуповину и они уплывают в открытый космос. Она не поедет в Лос-Анджелес, она не поедет даже в Лас-Вегас, огни которого были видны на горизонте. Мертвенное свечение, знаменующее, что земля поглотила солнце. Стоило ли так гнать машину, чтобы в результате вернуться обратно?! Она оглянулась и увидела Люка, наставившего на нее пистолет, — точно такой же был у парня, который убил змею.

— Почему ты пыталась открыть машину? — Голос выдал Люка, стало понятно, что ему не нужен ответ, ему нужно ее убить.

— Что? — только и смогла выдавить Сандра.

— Хотела, чтобы копы поймали нас?

— Я хотела остановить тебя. Извини, что… — Она не сделала ничего плохого, но вдруг почувствовала, что надо объясниться. — Я не хотела, чтобы тебя поймали.

— Торопишься умереть — иди вперед, и я помогу тебе.

Сандра смотрела на него, силясь понять, что происходит. Он опять был не в себе, как тогда, в Лас-Вегасе. Она не знала что делать.

— Ты не понимаешь, — снова заговорил Люк. — Тогда с Дональдом я выполнял свою работу. Все было спланировано. Я познакомился с тобой, чтобы убить его.

— А теперь убьешь меня?

— Да.

— Поэтому ты взял меня с собой в Айдахо? Чтобы убить? — Голос Сандры дрожал, но она улыбалась. — А я-то думала, что нравлюсь тебе. Если б я знала, вела бы себя по-другому.

Люк не верил, что это все, о чем она способна сейчас думать. Ему хотелось засмеяться, но он чувствовал: если расслабится, то пустит пулю себе в лоб.

— Все равно я не могу взять тебя в Лос-Анджелес, — проворчал он.

— Почему? Потому что я свидетель? Я никому не скажу, ты же знаешь.

— Нет, не знаю.

— Как это? Я ведь соучастница, или того хуже. Они же, наверно, считают, что я это сделала.

— Так и было задумано.

— Ну, значит, сработало.

— Пойми, я боюсь не полиции, я боюсь тех, кто меня нанял.

— Я помню только, как проснулась и мы занимались любовью. Ты говорил, что любишь меня.

— Не надо… — Его губы дрожали. — Ты же не думаешь, что я способен любить…

Сандра чувствовала себя виноватой. Она и правда не верила, что он способен на любовь или страдания после всего, что было.

— Если ты не убьешь меня, они явятся за тобой, да?

— Да. — Теперь Люк чувствовал себя виноватым. Убить девушку ради собственного спасения…

Он решил, что точно сможет пристрелить ее, если она сделает что-нибудь — рассмеется… заплачет… побежит… ну хоть что-нибудь. Люк навел на нее пистолет, и Сандра во второй раз заглянула в черное смертоносное дуло.

Они молчали. Потом Сандра услышала, как Люк сказал очень тихо, уже спокойным голосом:

— С тех пор, как мы вместе, все идет не так.

— Тогда пристрели меня. Я хочу этого.

Сандра повернулась и побрела по пустыне. По здравому размышлению Сандра вряд ли решилась бы на это, но она ни о чем не думала, и ей было легко. Даже забавно. Время перестало существовать, голоса в ее голове умолкли, смерть и пустыня распахнули перед ней свои объятья, и на миг она сама стала пустыней. Небо из черного превратилось в бирюзовое, на горизонте появилась розовая полоса, похожая на змею, лежащую на краю земли. Сандра протянула руку, чтобы дотронуться до розовой змеи… но вдруг услышала, что Люк зовет ее. Она обернулась и увидела, как он швырнул в небо пистолет, блеснувший в воздухе серебристой птицей. Пустыня поглотила свою единственную жертву и злобно зашипела от досады.

Люк упал на песок.

— Ты должна была за все ответить. Я собирался повесить на тебя убийство, вложить тебе в руку пистолет, чтобы остались твои отпечатки. Но ты проснулась, и я не…

Он не мог убить ее, она не могла его бросить, и, как в какой-нибудь мелодраме, все кончилось завтраком в первом кафе, которое попалось им на пути.

— Рикки нашел для меня работу, а я все испортил.

— Люк, я разгадала свои сны.

— Он не хотел, чтобы я был в деле, говорил, что придется убирать за мной, но я его упросил. Теперь я всех подставил — тебя, себя, eго, всех.

— Люк, все хорошо. Я поняла, что происходит.

Сандра положила в розовый рот кусочек желтого омлета, она казалась очень красивой в оранжевом свете неоновых ламп кафе. Но Люк видел перед собой лишь попавшую в серьезную переделку маленькую девочку, которая сосредоточенно работает вилкой, стараясь ухватить то сосиску, то омлет. Он не мог смотреть на нее иначе, да и не пытался; он думал о том, как провести с ней остаток своей жизни. Сандра ела, постоянно озираясь по сторонам, как собака, охраняющая добычу. Люку было очень смешно, но он сдержался, глотнул кофе и стал объяснять Сандре весь ужас их положения. Те, кто гнался за ними, были гораздо страшнее полиции.

— Они знают о тебе. Ты свидетель, они не остановятся, пока не прикончат тебя.

— Там, в пустыне, я поняла… Я знаю, что говорят мои сны, они пытаются спасти нас.

Сандра не слушала его. Будь она мужчиной, Люк сказал бы, что это самый смелый или самый глупый человек из всех, кого он когда-либо встречал. Но она была женщиной, а женщины думают иначе. Он начал прислушиваться к тому, что она говорит. Сопротивление было сломлено, Люк слушал, слова проникали ему в голову, звучали, как песня сирены, прятались в его волосах и гладили по щекам. Он хотел поверить, хотел согласиться с ее безумной идеей, сдаться, положить голову ей на колени и вечно внимать ее сладкой завораживающей песне.

— Понимаешь, в моих снах я вижу себя в клинике, где вроде бы отдыхаю. Я там уже давно, но никому не известно, кто я. Это и есть выход. Все будет хорошо. Ты отвезешь меня туда, а я буду тебя ждать. Они никогда об этом не узнают.

— Если это еще одна твоя безумная идея, то я не желаю о ней слышать. В другой раз, детка.

— Я серьезно. Клиника называется «Ангел надежды». Я даже могу описать ее. Семь розовых ступенек перед входом, стеклянные двери с крестом. Всем заправляют сестры-монахини… там меня никто не найдет. Место надежное.