Змейка для ищейки

Проклятие верховного демона ударило в спину, сбило с ног. Подол платья взметнулся, поднимая с земли пыль. Дыхание перехватило, ладони заныли от ран. Но удивление стерло чувство боли. Её ударили магией? Её? И кто, нaглый житель нижнего мира, бес-переросток?! Что за заклинание он в неё бросил?!

Сказать или вскинуть руки в защитном жесте, она не успела – страшные слова уже сорвались с губ взбешенного демона. Боль застыла в его огненных глазах, ревность помутила рассудок: он никогда бы не воспользовался магией Древних, будь он хоть каплю хладнокровнее, если бы только любил чуточку слабее. Но он любил неистово, без остатка, со всей душой, которая еще была в его теле… Да, он всегда знал, что не сможет обуздать Мару, что она не будет ему верна, просто не сможет. Но надежда все это время шептала: «А вдруг?»

– Больше никто не дотронется до тебя, любимая! Даже я! – Прошипел Шалс, склонившись над стонущей на земле девушкой.
– Больше никто не увидит твоё истинное лицо, только мерзкую маску. Отныне ты не сможешь прикоснуться ни к одному живому существу… Посмотрим, как ты взвоешь через сотню-другую лет одиночества.

– Шалс…

– Так будь же ты бестелесной тварью, чьё призвание – переправлять души из мира в мир. Ты будешь видеть их боль, и, может, что-то поймешь. Запомни, никто не бросает демонов.

– Шалс, подожди..!

– Вот теперь прощай, Мара. На моих условиях.

Он исчез. Вернулся в свой мир. С разодранным на части сердцем. А она осталась там, в стране, где всегда весна.

Король был в бешенстве. И в ужасе. Потому что даже он не мог без содрогания смoтреть на любимую дочь. Наказание для жителей нижнего мира было суровым: Ад запечатать! Дабы отныне запертые там демоны горели вместе с ревнивцем в вечном пламени,таком же горячем и неистовом, как боль его дочери.

Разобравшись с предателем, Король воззвал к Древним. Снова и снова, раз за разом. Безрезультатно. Духи Предков не откликнулись на его зов, потревоженные выходкой влюбленного демона. А маги отозвать проклятие с Мары не смогли. Хоть и старались изо всех сил.

И Корoль смирился.

Так богиня Любви, самая красивая и желанная женщина стала той, чье прикосновение убивает, а лик сводит с ума от страха. Из отвергнутой любви родилась Богиня Смерти…

Реальность снова смялась. Из небытия рванули навстречу стены, сложились камни, выросли из ничего стальные прутья решеток. Ковен вернулся.

– Ах, ты, с-с-с… сложная женщина! – Взревел Малоо. – Просил же!

– Но ес-сть пророчество, - шепотом пpодолжила Смерть, игнорируя праведный гнев демона.
– Древний цветок – норфария, который рас-сцветает раз-с в тыс-сячу лет, он может раз-срушить любое проклятие. Но месс-сто, где он рас-спустится, з-снает толькo Шалс-с… А он уже тыс-сячи лет как заперт…

– Интересная сказка. – Опешил маг.

– Одному мне всё это кажется бредом?
– Керм посмотрел на парней, одновременно потупивших взгляд. – Серьёзно? Я один так думаю?

– Пёс, это как бы сама Смерть. – Развёл руками Малоо.

– Так, что мы имеем, – нахмурился некромант и перечислил, поочередно указывая пальцем на присутствующих.
– Нужен демон, чтобы отыскать другого демона в Аду, жнец, который переведёт его в этот мир…

А жнец у нас тоже есть, да? – ?астерялся Бродяга.

– Да, есть.
– Помрачнел Малоо.

– Я продолжу? Спасибо. Нужен некромант, чтобы его допросить, маг – для разрушения Купола, ищейка – непосредственно для поиска цветка. Я ничего не упустил?

– И ведьма, которая его с-сорвет и приготовит…

– Ба? – Оторопел Керм.

– Нет. У твоей з-смеи с-своя з-садача… Наша ведьма за Куполом… Но она с-скоро явится на мой зов…

– Ты выпьешь этот цветочный глинтвейн и снова станешь богиней Любви? – Удивился Малоо. – Я правильно понял?

– Я надеюс-сь…

– Тогда у меня один вопрос, - кто противник? Кто всё это время нам мелко гадит?

– Я думала, что Шалс-с…

– Поверь, я бы знал.
– Серьезно заметил демон.

– Тогда не з-снаю… Но он уже рядом.

– Судя по последним событиям, этот «он» тоже охотится за цветком.
– Нахмурился Керм.
– Что будет , если он его заберет первым?

– Не з-снаю… наверняка, но могу предположить…

– А что мешает нам помочь ему, а не тебе?
– Недовольно оскалился Малоо.

– А что помеш-сает мне нагрянуть в Ад?

– Вздумала шантажировать демона, серьёзно?
– С широкой улыбкой поинтересовался Малоо.

– Нет, Крис-стс-с… это не шантаж-с… ОН раз-срушает Купол… И ес-сли он рухнет, когда у меня не будет норфарии, моя кос-са пройдёт по вс-сему миру… По вс-сем мирам… Потому что пoс-сле с-смерти С-смерти погибнет вс-сё живое… Я – с-смерть и я же – жиз-снь… Дошло до тебя, бес-столковая груда мышц-с..?

– Понял. Мы за хороших. – Вынул бровь Малоо.

– Понять бы, кто играет за плохих.
– Проворчал некромант.

Керм вздохнул, успокаивая бешено бьющееся сердце. Теперь понятно, почему его не выпустили за Купол, не позволили надолго остаться в Озёрном и обыскать территорию, почему его работу по поиску вора передали демону и некроманту, – его берегли для более важного дела.

– Генерал в курсе, я так понимаю. – Догадался ищейка.

– И архимаг… И две ведьмы… Третья на подходе… – Прошипела змея.

– Нам ****! – внятно и чётко констатировал Малоо.

***

Ночь. Ночь в Йиландере особенная: тихая, ясная, но всё равно не настоящая. Большинство запахов исчезают,и при свете луны дышится немного легче. Магофонари распространяют запах канифоли, эвкалипты делятся свежеcтью.

Растения в этом городе всё еще живые. Пока живые.

Керм медленно шел по знакомой узкой улочке, – мимо цветущего мирабилиса и дурмана, вдоль дома портнихи, которая всегда высаживала в вазах петунии. Но в этот раз дорога не приносила облегчения. Тревога уже поселилась в сердце.

Первое кольцо от площади было пустым и безлюдным. Спали дома и кусты, только звёзды подмигивали, да носилась у магофонарей бойкая мошкара.

– Керм? Керм, прости! – Жалобно заныла Жанна. Ищейка даже споткнулся, не сразу сообразив, откуда доносится женский голос.

– Я всё сказал.
– Он попытался обойти девчонку, но Жанна перегородила ему дорогу. Ну как так-то? Три шага до дома не дошел.

– Керм, пожалуйста, выслушай меня! Я думала, что так я подтолкну тебя, что ты подпишешь договор. Ты будешь со мной счастлив, честное слово. Я все сделаю ради тебя!