Золотая клетка для светского льва
Шрифт:
– Детские следы… детские следы… – тихо произнес Егор и вспомнил еще очень важный момент этой легенды…
«…хотя чему удивляться – про обыкновенных людей легенды и не слагают. Кстати, у Маркиза есть татуировка на правом плече. Что там изображено – не известно, но что-то очень странное…»
– Этого не может быть… Этого не может быть!.. – пробормотал Егор, прокручивая в голове события последних дней. А ведь еще пять минут назад он сказал Костику, что теперь его ничем удивить нельзя… Ошибся, ошибся…
Быстрым шагом Егор направился на второй этаж, взбежал по ступенькам и, не тратя время на предупредительный
Тихон, мерно почитывающий газету, оторвался от серых страниц и вопросительно посмотрел на хозяина дома.
– Вы не могли бы выполнить одну мою маленькую просьбу? – спросил Егор, плотно прикрывая за собой дверь.
– Какую? – поинтересовался Тихон, переводя взгляд на Дашеньку.
Интуиция подсказала обоим: разговор будет не из легких.
– Снимите, пожалуйста, рубашку.
Тихон, не торопясь, встал, отложил газету в кресло, одернул жилетку и спокойно ответил:
– Я не могу удовлетворить вашу просьбу, Егор Андреевич: дело в том, что я не имею привычки раздеваться перед мужчинами.
Их глаза встретились.
– Маркиз… – произнес шокированный этим открытием Егор.
* * *
– Ты…
– Я.
– Он…
– Да. – Дашенька подошла к Егору совсем близко, вздернула нос и с вызовом спросила: – Что, не нравится?!
– Ты ненормальная…
– Разве я? Ты же сам хотел, чтобы поиском броши занимался не такой человек, как все, – особенный человек!
– Да, но я же не думал…
– А в твоем возрасте уже пора думать, – перебив, фыркнула Дашенька.
Сейчас она была похожа на задиристого воробья, который готов биться до последнего вздоха.
После того как Егор назвал Тихона его тайным именем, Дашенька поняла: ситуацию надо брать в свои руки. Вытолкнув «жениха» за дверь, она потащила его к пустующей комнате Виолетты и, прикидывая, как бы получше сгладить возникшую проблему, злилась и подбирала слова для атаки. Сомневаться не приходилось: Егор знает, кто на самом деле Тихон, не зря же он попросил его снять рубашку…
Егор же чувствовал себя растерянным…
Он восхищался ловким вором Маркизом, и вот сейчас этот человек находится в его доме, более того, ухаживает за его матерью… Последний пункт не только беспокоил – он шокировал! Бум! – как будто на голову упал кирпич.
Нет… это все хорошо и даже замечательно, но… но это никуда не годится!!!
Его мать в объятиях вора Маркиза… это же с ума можно сойти!!!
– Вы должны покинуть этот дом, – твердо сказал Егор, глядя Дашеньке в глаза.
– Да, ты прав, – она едко улыбнулась. – Мы здесь немного подзадержались, и нам уже пора.
Егор почувствовал, как дернулось сердце. Он ждал… подсознательно ждал, что она просто рассмеется ему в лицо и тут же выдаст сто причин, по которым ей надо обязательно остаться. Но этого не случилось…
Хотя так будет лучше… они действительно должны уйти…
– Вот и договорились, – кивнул Егор.
– Но я надеюсь, ты не оставишь нас без ужина. – Дашенька наклонила голову набок, и в ее глазах запрыгали чертики. – Накорми уж на дорожку.
– Да, конечно. Я буду рад, если вы останетесь на ужин, – слишком официально ответил
он. Все получится правильно – плавно и как-то само собой… А все-таки хорошо, что она не уйдет прямо сейчас… Он сунул руки в карманы, бесшумно вздохнул и добавил: – Тихон действительно старался найти украденную брошь, и я, конечно же, отблагодарю его за это.– О, нет! Мы так не договаривались. – Дашенька хитро улыбнулась. – Двадцать тысяч долларов за поимку вора – вот какой был уговор.
– Но вор не найден.
Она пожала плечами и подошла к двери. Обернулась и бросила:
– До свидания, до ужина.
– Подожди… – Егору очень хотелось задать один вопрос, но он медлил: – А какая у Тихона татуировка?
Дашенька усмехнулась:
– Отвечу, если скажешь: откуда ты узнал, что он и есть Маркиз?
– Костик вспомнил, где раньше видел Тихона – в клубе «Заводная утка» в тот самый вечер, когда мы с тобой познакомились. Я сопоставил некоторые детали и предположил…
– И все-таки забавно получилось, – Дашенька кивнула своим мыслям.
– Да… забавно… – он вспомнил, как она дразнила его, вспомнил помолвку, обвинительные слова Ирмы, будто у Даши уже есть жених Илья… как же тогда ему стало тошно – необъяснимо тошно… А потом он ее поцеловал, не потому, что все кричали «Горько!», а потому, что уже давно хотел это сделать…
Егор тряхнул головой, точно отгоняя прошлое, и повторил свой вопрос:
– Так какая у него татуировка?
– На плече Тихона написаны слова: «Это в последний раз!» Он подарил мне эту татуировку на день рождения. Он всегда мне это обещал… – Она тепло улыбнулась и вышла из комнаты.
Глава 19
Приятного аппетита!
Картофельная запеканка с баклажанами и козьим сыром превзошла все ожидания. Тихон умял вторую добавку и мысленно поблагодарил Леночку за ее кулинарные способности. Задержав взгляд на тарелке с куриным рулетом, нашпигованным черносливом, он запретил себе даже думать о еде. Нельзя же так! В доме Корнеевых он гостит несколько дней, а поправился уже минимум на три килограмма. Брюки трещат по швам, а пуговицу на поясе необходимо срочно перешивать сантиметров на пять в сторону грусти и комплексов. Не безобразие ли это? Сущее безобразие!
Тихон посмотрел на Евдокию Дмитриевну и тяжело вздохнул: надо бы ему похудеть. Надо.
Дашенька лишь расковыряла вилкой запеканку и, что было несвойственно ей, налегала на вино и слабосоленую рыбу. Она запрещала себе смотреть на Егора, изображая полнейшее равнодушие к его персоне, и поглядывала на Фому Юрьевича Пастухова, отчасти даже сочувствуя ему.
Да, бедному астрологу можно было посочувствовать…
Акулина Альфредовна пересела к Феликсу и, мило улыбаясь, без перерыва накладывала в его тарелку все, что было заботливо приготовлено Леночкой. Пастухов давился, морщился, но не смел поднять глаз от скатерти. После ночного кошмара он не знал, чего еще можно ожидать от Акулины Альфредовны, поэтому был тих и покладист. Она же, в свою очередь, поняв, что поспешила с демонстрацией рвущихся на свободу чувств и особенно с коротенькой розовой ночнушкой, решила не торопиться и завоевывать сердце астролога постепенно – надо же учитывать, что он сейчас в печали из-за предательства Виолетты!