Золотая овечка
Шрифт:
Неяши закрывает книгу и тяжело вздыхает. Ведь она сама не верит в свои слова, Лира чувствует, что не верит, зачем же тогда дает надежду?
— Лира, не нужно так…
Но сон обрывается, а жаль, так хотелось еще немного побыть с ней. Воспоминания проносят ее над священным логовом, где эхом звучат слова главной старухи племени: «молодая девушка умрет от огня… по вине рыжеволосой колдуньи».
Она скользит сквозь время, как снежинка по ветру. Сновидение возвращает ее в следующий после несостоявшийся церемонии день. Она стоит на холме среди небольших
— Эй, южанка, — Лира вздрагивает от голоса за спиной. Он принадлежит брату Неяши, и от тона становится еще холоднее. Кайлун ни разу не назвал ее по имени с тех пор, как Лира появилась в Снегах.
— Ты все слышала, — голос приближается. Северяне славятся способностью передвигаться почти бесшумно, даже по снегу. — Если хочешь, чтобы жила Неяши, ты уйдешь, — протягивает простенькую сумку, с какими северяне ходят от места к месту. — Я собрал еды в дорогу. И книга твоя там. Забирай кота и уходи.
Лира принимает дар, не глядя ему в глаза. Ей стыдно. И ужасно неловко. Но ведь она не виновата. Все, что происходит с ней — это не ее вина, это ее проклятие.
— Я никому из вас не хотела зла, — голос Лиры дрогнул. — Просто, чтоб ты знал. Никому. И никогда.
Он молчит какое-то время. Молчит и смотрит на горизонт.
— У нас поговорка есть «Вой искоте шокузь, ас иввод звоас», — произносит он без злобы. — Что значит «Как ни длинна ночь, а утро настанет». Не унывай и ты.
***
И он снова оказался прав. Утро настало точно в срок, и Лира проснулась, по-прежнему ощущая холод. Тело онемело от неудобной позы. Она потерла глаза и взглянула на Эвиса. Он был бледен, но уже не ворочался и дышал ровно. Лира приложила ладонь к его лбу — прохладный и влажный.
Тиш еще не вернулась. Как бы совсем не измотала себя на кухне. Лира поднялась и осмотрелась: полупустое ведро стояло в углу, там же валялся мешочек. Овечка лежала в углу, подогнув ноги и мерно посапывая. Интересно, а что снится ей? Теплый хлев, молоко матери или что-то более человеческое? Зачем она понадобилась жрецу? В деньгах у того явно нет недостатка. Лира сглотнула, ощущая ком в горле. Кровь! Джосс из Арены говорил, что дело в ее крови. И не врал. Точно не врал, потому что и Вольтер намекал на иную ценность, нежели золотая шерсть. Но какими качествами может обладать кровь этой странной во всех смыслах овечки? Нужна для какого-то зелья? Скорее всего. И этот маг не зря работает на пустынного разбойника, потом сразу и создаст это зелье непонятного назначения. Хотя, нынешние планы Лиры исключали возможность, что Джосс его когда-нибудь попробует. Она подошла к двери, открыла и оглядела коридор. Пусто. Все спят после бурной попойки. Закрывшись, Лира снова обернулась на Эвиса.
— Прости, Вольт, — шепнула она. — Но у меня нет выхода.
Когда она подошла к овечке, та уже подняла голову и сонно озиралась.
— Пойдем со мной, — Лира схватила ее за шкуру и потянула. Та, будто подозревая неладное, попятилась. — Чего уперлась?! — сквозь зубы продолжила Лира. — Ты не понимаешь! Эвис умрет! А нас поймают и казнят! Это единственный выход!
Но овечка продолжала упираться всеми копытцами. Слишком тяжелая, слишком упрямая. А ведь толком и не ела почти сутки. Лира
вскрикнула от безысходности и, отпустив ее, отлетела к столу. Звякнули кружки. Овца тяжело дышала, глядя ей в глаза сурово и твердо. Но без осуждения. Почему? Лиру окутало отчаяние с примесью злости. Она схватила глиняную посудину со стола и метнула в овцу. Кружка ударилась о стену, разбилась на черепки. Овечка не дрогнула, не испугалась.— Из-за тебя мы все погибнем! Ты этого хочешь?! — Лира схватила свою сумку и запустила следом. Та глухо шлепнулась, оказавшись на глиняных осколках. Овечка только проводила ее взглядом.
Лира скрипнула зубами. Если нужно, она усыпит ее заклинанием и потащит силой. Нет, поднять ее нереально. Значит, потащит с помощью магии! Но не сдастся. Не сдастся!
Дверь тихонько скрипнула, и в проеме появилась Тиш. Впалые щеки и темные круги под глазами были заметны, хоть Лира не вглядывалась.
— Боги, что случилось? — испуганно прошептала принцесса и тут же вошла, закрыв дверь. Интересно, Лирины крики были слышны на улице? — Лира, ты в порядке?
Все еще тяжело дыша, Лира откинула с лица прядь волос и кивнула. Уверенности, что Тиш ей поверит, было немного, но это и не важно. План сорвался, как тяжелый колокол, спроектированный кузнецом-недоучкой.
— Хочу вывести ее в конюшню и накормить, — прошипела Лира, выхватывая новую идею из воздуха. — А то подохнет еще, а мне перед Вольтером отвечать.
Она шагнула к овечке, но та повела мордой в сторону, словно принюхиваясь и заблеяла, глядя на сумку. Угрожает? Лира попыталась схватить ее за уши, но овечка стряхнула руки и снова указала на сумку. Тиш будто приросла к двери, словно не понимая, почему весь мир вокруг сходит с ума.
— Видишь, — Лира попыталась улыбнуться. Наверняка получилось зловеще. — Она хочет сожрать мою книгу. Когда мы ее нормально кормили в последний раз, не помнишь? И я не помню.
Овца возвела взгляд к потолку. И почему так по-человечески? Лира подумала, что вернется к этим мыслям позже, когда будет тащить к жрецу ее тушу. Главное, успеть до того, как…
— Не стоит этого делать, — раздался за спиной голос кота. Лира выдохнула. Руки сами упали плетьми, отказываясь хвататься за последние нити надежды.
— Почему? — невинно поинтересовалась Тиш, словно затем, чтобы разорвать тишину.
— Потому что по городу снуют стражники, — кот спрыгнул с подоконника и подбежал к ним. — И теперь они знают о нас.
Вот и все. Лира попыталась сжать кулаки, но сил не хватило. Теперь остается только ждать, когда к ним в комнату вломятся, добьют Эвиса, схватят Тиш, а ее саму отправят Карателям.
— Но как? Мы ведь не высовывались, — принцесса прижимала руки к груди.
— Я и сам не пойму, — кот бродил по комнате, точно это ему помогало собраться. — Сейчас на площади выступил Бенгерский посол, с сообщением о сбежавшей… тебе, — он взглянул на Тиш. — Народ воззвал к жрецу, потом тот вышел, и сказал… о боги, он сказал, что те ищут принцессу, ведьму и наемника. Еще с ними двое зверюшек, одна из которых представляет ценность. Сказал держать ворота закрытыми. Иначе сбегут… Но откуда он, черни его пожри, знает?!
Лира ощутила, как тело покрывается холодным потом. В горле пересохло.
— И что… они идут сюда? — голос Тиш сорвался на писк.
— Пока не идут, — спокойнее отметил кот. — Жрец велел им выждать до ночи, а потом явиться к нему. Только тогда он скажет все, что знает. Я бы решил, что он врет, но…
— Он не врет… — вздохнула Лира.
Овечка все еще не отходила от сумки, глядя прямо в глаза. И не стыдно ей? Если бы не она, никаких проблем бы не было. Они уже давно могли быть в Приморске, украсть лошадей и ехать верхом. Но с овечкой о подобном можно забыть.