Золотая Вспышка

она так влюбиться? Возможно ли это?

Чувствуя, как сердце бьется у самого горла, она перекинула сумку через плечо и чуть

безумным взглядом посмотрела на сад, где резвились близнецы.

Но нет, она не должна так думать, она обязана выгнать все мысли из головы, заменить их на

положительные, должна поверить в свои силы, должна смело двинуться навстречу светлому

будущему, которое уже зовет ее. Она не будет думать, она должна лишь чувствовать. Только

в сердце можно найти ключ к действию. И она отыщет его. А голова пусть пока отдохнет.

Анабель представила как льющиеся из окна лучи пропитывают ее насквозь, вытесняя все

негативные эмоции, все плохие силы, заменяя их лишь радостью и счастьем.

И ей стало немного легче. Она посмотрела на Розу с Лео.

– Я готова.

Все уже были предупреждены о том что Роза покидает школу, a ее подруги, Клара с Нелси,

обещали звонить, но так и не уточнили ее телефонного номера. Кристофер... Анабель знала,

что Роза так и не решилась объявить ему о своем уходе. Она бы этого не выдержала, и

Анабель, как ее родственница и подруга, ее за это не корила. Она, на месте правнучки,

наверняка поступила бы точно также. Кристоферу предстояло узнать обо всем от Клары,

или Нелси. Им не надо было возвращаться в школу, и отдавать справку о выписке Розы,

Тейлор уже сделал это за них. Больше их ничего не удерживало.

Стараясь окинуть прощальным взглядом залитую солнцем комнату и все досконально

запомнить, Анабель крепко сжала пальцы и увидела как Леон что-то нажимает на панели

событий. Они уносились прочь, в неизвестный, далекий, 2024 год.

Глава 16: Жизнь под маской

Ужасный, удушающий, сковывающий легкие, запах бензина. Шум, пыль и жара. Вопрос:

куда они попали?

Анабель закашлялась и огляделась по сторонам, стараясь не дышать этим кошмарным

запахом, которым пропитался весь воздух вокруг.

Они приземлились на чахлой поляне, на которой росли три деревца, безуспешно

пытающихся справиться с натиском запаха города.

Под ногами земля была обильно усыпана окурками и другим мусором. За стволом дерева

была видна гигантских размеров магистраль, с шестью полосами, откуда и доносился запах

и грохот.

Где-то рядом охнула Роза и обернувшись, Анабель увидела, как Леон не дает ей упасть.

Куда делся этот сладостный, свежий запах листвы? Пение птиц и теплота солнца? Пытаясь

не поддаваться панике, Анабель вцепилась одной рукой в ствол дерева, а другой выудила из

сумки так кстати взятый веер.

Из-за скопившихся над городом газов, повредивших атмосферу, солнечные лучи били по

городу ничем не сдерживаемыми волнами, отражаясь от земли и впитываясь в воздух,

превращая его в месиво пыли, вони и жары. Трава не росла нигде, как и всякая другая

растительность, исключение составляли лишь три чахлых деревца, под которыми они и

стояли.

– Где мы?
– в ужасе воскликнула Анабель, поворачиваясь к Леону и пытаясь перекрыть

шум.- Куда мы попали?

На лице Леона было написано отвращение. Одной рукой поддерживая слабеющую Розу, а

другой, как и Анабель, цепляясь за дерево, он выкрикнул:

– Пора перелома, Франция.

– Что за пора перелома?

Но Леон, похоже, не был настроен на разговоры. Он поднял Розу на руки, и дал понять

Анабель чтобы она шла за ним.

Место, где и находилась поляна, послужившая им посадочной полосой, оказалось

центральной магистралью промышленного города. Дорога шла через плотные джунгли

небоскребов, как горы вздымающихся по обе стороны от трассы, на обочине которой они и

оказались.

Посмотрев наверх, Анабель почувствовала, как у нее кружится голова. Верхние этажи

зданий уходили на километр вверх, теряясь в плотной пеленe серых облаков, закрывавших

собою весь небосвод. У основания небоскребов сновали люди, со специальными масками

на головах, не дававшими им дышать пропитанным газами воздухом. Всюду сновали

машины, останавливаясь у тротуара и тут же с воем уносившихся на дорогу.

Везде, куда ни глянь, были пробки, машины гудели и дергались, как в судорогах.

Прямо-таки чувствуя, как неприятный запах пропитывает ее легкие, Анабель с новой силой

принялась обмахивать себя веером. Вонь и жара становились нестерпимыми, шум машин

оглушал, к горлу подступала тошнота.

Прохожие, увидев их, на мгновение останавливались как вкопанные, а затем подбегали и

что-то вопили, отчаянно жестикулируя, указывая на двери домов, давая понять, чтобы они

поскорее ушли с улицы.

Глядя как какой-то старичок тычет в ее сторону пальцем, Анабель собрала последние силы

и догнала Леона, который уже подошел к двери одного из домов. Вид у него был не

важный. Лицо побелело, губы плотно сжаты. Он то и дело бросал тревожные взгляды на

потерявшую сознание Розу, мешком лежавшую у него в руках. Видимо только oсознание

того, что он отвечает за нее, предавали ему силы.

Не успели они хоть попытаться открыть явно запертую дверь, как та открылась сама собой,

и на улицу шмыгнула старушка, с той же маской на лице. Увидев Розу на руках у Леона, и

семенившую за последним Анабель, она всплеснула руками и поддержала дверь, давая им

войти.

Без промедлений oни ввалились внутрь. Старушка, видимо, решила обождать с уходом, и

тоже вернулась, тут же захлопнув за ними дверь.

Они попали в маленькую комнату, из стен и потолка которой мощными струями бил

холодный и чистый воздух. Анабель почувствовала как волны кислорода обдувают ее и

чуть не упала на пол от облегчения, не переставая при этом отчаянно дышать и кашлять.