Золото Виннету (Виннету - 3)

Он внезапно осекся, словно испугался невзначай вырвавшегося слова.

– По Сидней-Ковс?
– догадался я.
– Эту историю я знаю не хуже вас.

Конечно, никакой истории я не знал, но она меня сейчас и не интересовала, так как речь прежде всего шла о жизни и смерти Аллена Маршалла.

– Надеюсь, вы оцените по достоинству мои услуги, - продолжал набивать себе цену Баллер.
– Я не знаю в точности, куда подались эти трое, но они долго рыскали там, где стояла палатка мистера Маршалла, и в конце концов нашли какую-то бумагу. Поговори мистер Шеллей со мной по-другому, он получил бы от меня и другие бумаги.

– А как мне поговорить с вами, чтобы получить эти бумаги?

Он хитро прищурился и ответил:

– Так же, как и до сих пор.

– Что это за бумаги?

– Письма.

– От кого и кому?

– Сэр, я боюсь, что мы не сговоримся.

– Назовите цену!

– Сто долларов.

– Не слишком ли много, любезный? Вы воруете письма хозяина, пытаетесь их продать капитану разбойников, но не сходитесь в цене. А теперь вы думаете, что я дам сто долларов за то, от чего отказался капитан? Пятьдесят, и ни цента больше!

Я снова угадал. Речь действительно шла о письмах Аллена Маршалла, и Баллер тотчас же согласился с моей ценой.

– Теперь я вижу, сэр, что у вас и вправду были общие дела с капитаном. С таким джентльменом, как вы, я не могу спорить. Согласен на пятьдесят.

Похоже, негодяй и в самом деле поверил, что мы с ним одного поля ягода.

– Где бумаги?

– Пойдемте в нашу палатку.

Мы вернулись к ручью и увидели "палатку", то есть шалаш, прикрытый старой войлочной попоной. Разрыв землю в углу шалаша, Баллер извлек на свет рваный цветной платок, развернул его и протянул мне два письма. Я хотел взять их, но он ловко отдернул руку.

– Извините, сэр, но деньги вперед.

– Дайте мне хотя бы сначала прочесть адрес, чтобы убедиться, что это именно то, что мне надо.

– Согласен. Я покажу вам конверты, но вы не прикасайтесь к ним руками.

Он держал письма перед нашими лицами, пока мы читали. Письма были адресованы отцу, так как Аллен еще не мог знать о его смерти.

– Хорошо, - сказал я, - Бернард, отсчитай ему деньги.

Тот повиновался, хотя и не мог понять, почему он должен выкладывать пятьдесят долларов за украденные письма. Довольный Баллер принялся заворачивать банкноты в тот же платок, как вдруг что-то блестящее вывалилось через прореху и упало на землю; Бернард проворно наклонился и, опередив Баллера, мертвой хваткой вцепился в находку. Это были массивные золотые часы.

– Зачем вам понадобились мои часы?
– вознегодовал Баллер.
– Верните мне их немедленно!

– Погодите, - ответил Бернард.
– Я хочу узнать, который час.

– Они стоят!
– Баллер пытался силой вырвать часы из рук Бернарда. Они сломаны!

– Вот и хорошо!
– остановил его я, с силой сжимая ему плечо.- Тогда мы узнаем, в котором часу они сломались.

– Это часы Аллена!
– вскрикнул от волнения Бернард.

– Вот как? Как они к вам попали? Отвечайте и не вздумайте юлить! строго прикрикнул я на Баллера.

– Не ваше дело!
– грубо отрезал тот.

– Вы ошибаетесь, это как раз наше дело. Позвольте вам представить Бернарда Маршалла, брата мистера Аллена Маршалла и сына того джентльмена, которому адресованы письма, украденные вами.

– Часы мне подарили, - выдавил из себя Баллер, оказавшись в незавидном положении.

– Ложь!
– воскликнул Бернард.
– Золотые часы с рубинами ценой в триста долларов не дарят первому встречному.

– Ты прав, Бернард. Я придержу джентльмена, чтобы он не наделал глупостей, а ты хорошенько обыщи палатку.

– Кто вы такие и что вы себе позволяете?
– кричал Баллер, пытаясь вырваться из моих рук.
– Я позову товарищей, и вас линчуют!

– Не шутите так, любезный, а то, не ровен час, судья Линч доберется и до вас. И не вздумайте звать на помощь. Чем громче вы будете кричать, тем сильнее я буду сжимать вам горло, - с этими словами я так стиснул пальцами его шею, что негодяй обмяк.

– Больше ничего нет, - разочарованно произнес Бернард, обшарив все углы шалаша.

– Отпустите меня и верните часы, - потребовал снова расхрабрившийся Баллер.

– Не торопитесь, нам с вами спешить некуда. Позвольте, я придержу вас еще на несколько минут, пока мы не решим, что с вами делать. Что ты думаешь по этому поводу, Бернард?
– Он украл часы и должен их вернуть.

– Но не только. Он вернет нам и часы и письма даром.

– Даром? Как так?

– Очень просто. Кроме часов и писем, он вернет нам еще пятьдесят восемь долларов. Мы не звери и ограничимся этим легким наказанием. Выверни ему карманы. Смелее, я его держу!

Как Баллер ни сопротивлялся, мы отняли у него деньги, которые он выманил у нас же, после чего я отпустил мошенника. Почувствовав себя свободным, он опрометью выскочил из шалаша и помчался к трактиру.

Мы пошли за ним и еще издали услышали крики и брань. Пришлось ускорить шаг. Наши лошади стояли у коновязи, но Боба нигде не было видно.

Переступив порог, мы оказались в гуще сражения. В углу стоял Виннету, одной рукой он сжимал горло Баллеру, а другой, в которой поблескивало серебром его знаменитое ружье, удерживал на почтительном расстоянии наседавших на него старателей. Рядом с ним сражался Сан-Иэр. Хуже всех приходилось Бобу: в схватке он выронил ружье и теперь яростно размахивал кулаками.

– Не стреляй, Бернард! Бей прикладом!
– приказал я и бросился в самую гущу.

Спустя минуту негр снова держал в руках свое ружье и, как выпущенный из клети тигр, бросился на врагов.

– Чарли!
– воскликнул Сан-Иэр.
– Теперь мы им покажем, где раки зимуют! Бей их томагавком, но только плашмя!

Я послушался совета опытного вестмена. В воздухе сверкнули наши страшные боевые топоры, несколько противников медленно осели на пол, остальные выбежали за дверь.

– Что у вас случилось?
– спросил я, переводя дух.

– Представьте себе, мы сидим, мирно беседуем, и вдруг к нам врывается этот мерзавец, - Сэм указал на Баллера, все еще трепыхавшегося в стальных тисках Виннету, - и кричит, что ты украл у него часы. А я, вот ведь незадача, терпеть не могу, когда хотят линчевать моих друзей. Скажи мне, это правда, что ты его ограбил?

– Представь себе, правда, - так же в шутку ответил я.
– Он украл у брата Бернарда часы и письма, а я отнял их у него.

– И ты отпустил его на свободу? В конце концов меня это не касается, зато касается, и очень, то, что он натравил на нас здешний сброд. Придется его наказать.