Золотой козленок

Та, улыбнувшись, равнодушно перевернула страницу журнала, подчёркивая лёгкую степень пренебрежения к самонадеянным донжуанам.

– Утверждать о том, что он свободен, может только полный кретин. Спрос на свободу всегда превышает предложение, несмотря на её самую высокую ставку кредитования.

Незнакомка оторвалась от журнала, боднув головкой и вытянув трубочкой губки.

– Ренуар - «Купальщицы», - едва взглянув на трио обнажённых девиц, определил Жульдя-Бандя, искренне удивив незнакомку своими академическими познаниями в искусстве. Впрочем, познания молодого человека, если исключить «Утро в сосновом бору» Шишкина да «Джоконду» Леонардо да Винчи, на этом и заканчивались.

Копия «Утра в сосновом бору» висела у изголовья кровати в детстве, а «Купальщиц» Ренуара, уже в отрочестве, он выдрал из книжки в библиотеке (в то время ветер сексуальной революции ещё не достиг границ империи и девочки блюли чистоту до брачного ложа, отчего юным воздыхателям приходилось довольствоваться картинками).

– Первый, кто воспел женщину, был романтиком, все остальные – идиотами, - прокомментировал сюжет с «Купальщицами» Жульдя-Бандя, что вызвало улыбку и неподдельный интерес незнакомки, которая неумело скрывала это, пренебрежительно перевернув очередную страницу «Живописи».
–  Шишкин - «Утро в сосновом лесу».

– Бору, - поправила художница, уже не скрывая интереса к столь осведомлённому незнакомцу.
–  Наш вундеркинд обучался в школе для одарённых мальчиков?
–  обратилась она, как-то совсем уже по-свойски, тяготея к присущим питерцам аристократическим манерам.

Жульдя-Бандя хитро улыбнулся и, кивнув головой, добавил:

– И девочек.

– Относительно девочек ты, вероятно, превзошёл ожидания родителей.

Проницательность, облачённая в столь откровенные формы, крайне удивила молодого человека. Ему с трудом удалось скрыть волнение, вызванное чрезмерной открытостью собеседницы, пробуждавшей дремлющие гормоны. Откровенность художницы была, пожалуй, откровеннее откровений Иоанна Богослова.

– Ты, случайно, не эксперт по живописи?
–  она с издёвкой посмотрела на незнакомца.

– Я… собственно… - Жульдя-Бандя стряхнул с брючины паука, оттягивая время, с тем чтобы успеть обрести достойную профессию, - разведчик…

Молодая женщина, саркастически улыбнувшись, на какое-то время закрыла журнал, в качестве закладки применив указательный палец.

Разведчик понял, что замахнулся высоковато, и пожалел, что не стал, к примеру, комбайнером, хотя хлебороба в нём, наверняка, было ещё меньше. К тому же у разведчиков принято рассказывать о себе исключительно под пытками и, для приличия, не ранее чем со второго раза.

Впрочем, он тут же нашёлся, вспомнив хвастовство Фунтика - глупым наивным провинциалкам в поезде. Он наполовину сбросил с себя причитающейся разведчикам таинственности и совершенно приземлённо добавил:

– Разведчик недр. Разрабатываем Восточно-Сибирское плато: марганец, медь, кобальт, магний, сланцы, доломиты, текстолиты.

– Текстолиты?!
–  незнакомка взглянула на геологоразведчика, подозрительно вытянув трубочкой губы.

Тот осознал, что с текстолитами несколько погорячился, но видя нерешительность оппонентки, в высшей степени достоверности пояснил:

– Залежи текстолитов промышленных масштабов обнаружены Забайкальской геологической экспедицией, в которой ваш покорный слуга трудится, в 1951 году, в месте слияния Лены с Енисеем, - «геологоразведчик» врал настолько убедительно, что небольшой географический казус со столь легкомысленным венчанием непокорной Лены с могучим Енисеем остался лишь на его совести.

– А что, Лена с Енисеем - того?
–  девица соединила коготки указательных пальцев, виновато щёлкая ресничками, дескать, художникам простительны упущения в этих вопросах.

– А по-твоему Лена сливается с Амазонкой?!

Собеседница хихикнула, полагая, что Амазонка находится в Австралии, хотя это и недалеко от истины. Выказывая симпатии к эрудированному молодому человеку, девица закинула ногу за ногу, до неприличия оголив белые окорочка.

Потом погладила икры на вскинутой ножке, поменяла местами, погладила и другую, эротично протягивая ладошками снизу вверх. Она с наслаждением ловила на себе испепеляющий взгляд «геологоразведчика», который силою воображения поменял руки местами, свои при этом устремив под юбку.

Тут в разговор вклинилась ворона, утвердившаяся на краю спинки соседней скамейки. Она каркнула, привлекая к себе внимание (не исключено, что птица ожидала хлебушка или сыра, которым её потчевали сердобольные питерцы).

– Под синей мглою небосклона в зоологическом саду, сидишь ты, русская ворона, среди роскошных какаду (С. Заяицкий).

Незнакомка отправила удивлённый взор в собеседника, поправив:

– В Таврическом.

– В Таврическом саду купил я дачу, - запел ловелас, вспомнив одну из песен, - прародительницу своей артистической карьеры, сделавшую его первой струной Парижа и окрестностей.
–  Она была без окон, без дверей. И дали мне ещё жену в придачу - красавицу Марию без ушей.

Художница хихикнула, аспидно прищурив глазки:

– Пошлятина!

Жульдя-Бандя улыбнулся.

– Абсолютно с вами согласен. Это одна из моих первых песен, которые я выучил на гитаре.

– Сейчас ты уже поёшь матом?
–  предположила девица, вернувшись к прежней теме.
–  Мужчины видят в женщинах лишь объект для ублажения собственной похоти.

Сама же на это провоцируя, она лукавыми хитрыми глазками посмотрела на одного из представителей этого отряда, будто бы рассчитывая с его стороны на опровержение.

– Отчасти вынужден признать обвинение!
–  частично признал обвинение молодой человек.

– Все мужики – сволочи!
–  торжественно заключила представительница противоположного пола, по-видимому, имея относительно этого собственную точку зрения.

– За редким исключением, - согласился один из представителей этого подвида, в качестве исключения разумея, конечно же, себя.
–  Идеальные мужчины рождаются только в женском воображении. Кстати, меня зовут Вениамин. Можно просто – Веня, - Жульдя-Бандя протянул руку, искренне полагая, что знакомиться утром, после проведённой бурной ночи, является признаком дурного тона.

– Елена. Можно просто – Лена, - художница вложила лапку в широкую мужскую ладонь, опустив глазки, как кроткая неискушённая семинаристка, что несколько противоречило её одеянию: короткая юбка с вырезами по бокам и газовая сорочка, подчёркивающая чёрный бюстгальтер и молодую нежную, нетронутую целлюлитом кожу.

– Я предлагаю продолжить нашу дискуссию в ближайшем кафе!
–  внёс конструктивное изменение в программу Жульдя-Бандя, эгоистично рассчитывая под воздействием спиртного «углубить» знакомство.