Золотой след

Как только он закончил говорить, Рокки спросила:

— Ты любишь меня?

Лейн повернул голову в ее сторону.

— Что?

— Ты сказал, что любишь меня, — произнесла она.

Лейн уставился на нее, ответив:

— Ну... да.

— Ты любишь меня, — прошептала она, ее глаза все еще прикрыты, но смотрели напряжено, и Лейн почувствовал, как сердце опять замерло.

— Детка, как ты думаешь, что мы здесь делаем? — прошептал он в ответ.

Она качнула головой.

— Ты же тогда разлюбила меня? — тихо спросил он.

— Нет, — прошептала она, и прозвучало это так, будто она изо всех сил пыталась вымолвить только это слово, но Лейну было наплевать, потому что это единственное слово значило для него все.

— Это чувство определенно взаимно, дорогая.

Она выдержала его взгляд в один удар, два, три удара сердца, затем глубоко вздохнула, ее глаза наполнились слезами, она сначала опустила глаза вниз, потом перевела взгляд в сторону.

Лейн обошел бар, подойдя к ней, заключив ее в объятия. Рокки не сопротивлялась, обняла его за талию и прижалась, повернув голову, щекой к его груди.

Он опустил подбородок, коснулся губами ее волос.

— Это, — сказал он, — данная минута — ответ не только на твои молитвы, Рокки.

Он услышал, как у нее перехватило дыхание, она содрогнулась всем телом от новой волны слез, крепче обняла его, вжавшись.

Он поднял руку, вытащил из ее волос заколку из хвоста, затем провел пальцами по всей длине, слушая, как она тихо всхлипывает.

Когда ее слезы утихли, он прошептал:

— Мама сегодня готовит говяжью вырезку.

Она откинула голову назад, чтобы посмотреть на него снизу вверх заплаканными глазами, с ресницами, покрытыми водостойкой тушью. Они не слиплись от ее слез, и по ее щекам не текли черные струйки от туши.

— Говяжью вырезку? — тихо спросила она, точно зная, что это означает. Лейну нравилась говяжья вырезка Веры, и Рокки она нравилась. Она поняла, Вера не стала бы готовить вырезку, если бы продолжала свои нападки на Рокки.

— Мы поболтали с матерью, — пояснил Лейн, она еще сильнее прижалась к нему, опустила голову, прижавшись лбом к его груди.

— Мне нравится вырезка Веры, — прошептала она ему в грудь.

— Я принесу домой мороженое.

Голова Рокки снова дернулась назад, на секунду она выглядела испуганной, затем тихонько хихикнула.

— Ты невозможен. — Все еще шептала она, он ухмыльнулся.

— Обещай мне, что ты закончишь со своим дерьмом, я буду смотреть, как ты ешь рожок, потом позже смотреть, как обхватишь мой член рукой и будешь облизывать его в качестве расплаты, что я спас твою задницу от тюрьмы. — Мягкое выражение тут же исчезло с ее лица, она начала отстраняться, но его рука выскользнула из ее волос, крепко обняв ее двумя руками. — Обещай мне, Рокки.

Она попыталась отвести глаза, посмотрев вниз, но он знал, что если она пообещает, то выполнит, поэтому она пробормотала:

— О, хорошо.

— Обещаешь? — уточнил Лейн.

— Да, — отрезала она.

— Все?

Она склонила голову набок.

— Что все?

— Больше никакого глупого дерьма.

Она высвободила руки из его объятий и положила ладони ему на грудь, повторив за ним:

— Больше никакого глупого дерьма.

— И ты съешь десерт сегодня вечером, — настаивал он.

— Хорошо, — отрезала она.

— И съешь меня позже.

— Отлично! — повторила она, все еще огрызаясь и все еще не имея этого в виду, и он улыбнулся.

— Не притворяйся, что тебе это не нравится так же сильно, как мне, свитчикс.

— Эм, я думаю, тебе это нравится больше, чем мне, Лейн.

В этом она не ошибалась.

Он не ответил, приказав:

— Теперь поцелуй меня на прощание, я должен вернуться в офис и пробить номера этого мудака, а тебе нужно тащить свою задницу ко мне домой, дав моей матери шанс.

— Ты пропустил еще одну вещь, которую тебе нужно сделать, и это перестать командовать мной.

Он продолжал улыбаться.

— Детка, что плохого в том, что я только что сказал?

— Та часть, где ты командуешь мной мне не подходит.

Лейн все еще продолжал улыбаться.

— Перестань жаловаться и поцелуй меня.

— Лейн...

— Сладкая попка, поцелуй меня.

— Если ты так занят, может тебе стоит...

Лейн заставил ее замолчать, поцеловав.

Рокки была раздражена, но все же... она ответила на его поцелуй.

* * *

Плечи Лейна были прижаты к изголовью кровати, ноги подняты и раздвинуты, ступни стояли на матрасе, руки находились в волосах Рокки, глаза были прикованы к ее губам, работающим с его членом.

Черт, ему нравился ее рот.

Но он не хотел кончать ей в рот, он хотел кончить в киску.

— Детка, иди сюда, — прорычал он, и ее глаза обратились к нему, но ее рот остался на его члене, пальцы крепко обхватывали его, он видел, как она обводит головку языком.

Бл*дь. Красиво. Все, что касается такого секса. Ее рука, ее язык, ее волосы, обрамляющие ее лицо, лежащие у него на коленях, и ее глаза говорили ему, насколько она возбуждена.

— Поднимайся, — повторил он, но она наклонилась, в последний раз глубоко взяв член внутрь, с силой посасывая, потом выпустила изо рта.

Господи. Чертовски красивая.

Лейн закрыл глаза и стиснул зубы.

Рот Рокки выпустил его член, он открыл глаза, наблюдая, как она ползла вверх по его телу, оседлав, прижавшись грудью к его груди, лицом к его шее, он почувствовал у себя на шеи ее язык.

— Оседлай его, детка, — пробурчал он, нуждаясь и желая оказаться внутри нее, ее не нужно было уговаривать дважды.

Она протянула руку к его паху, обхватила и направила в киску, опустившись, наполняясь, ее голова откинулась назад, спина выгнулась, ногти впились ему в грудь, она застонала.

Господи.

Одна его рука легла ей на бедро, другая обхватила ее грудь, он хриплым голосом приказал:

— Скачи.

Ее не нужно было уговаривать, она задвигалась, не медленно — быстро, жестко. Она была возбуждена, была такая чертовски горячая, такая влажная, вбирая его глубоко, пока он перекатывал ее сосок пальцами, наблюдая, как его женщина снова и снова опускается на его член.

Когда появилась волна, накатывающего оргазма, а Рок была уже чуть ли не на волне, он сел, обнял ее обеими руками, потребовав: