Золотой след

— Рок оглянулась, сынок, ты и она вместе, — возразил Дейв.

— Думаю, ты понял мою мысль, — парировал Лейн.

— Тебе нужно выяснить все у Рок, — повторил Дейв.

— Господи Иисусе, это что, бл*дь, большой секрет? — взорвался Лейн.

Дейв сменил тему, переложив вину на другого.

— В прошлый раз ты сам позволил ей уйти.

— Бред, — отрезал Лейн, его гнев, уже готовый взорваться, был готов вспыхнуть.

— Ты позволил ей уйти, — повторил Дейв.

— Подожди-ка, разве не ты запирал дверь пятьдесят гребаных раз, когда я приходил, чтобы с ней поговорить? — В голосе Лейна звучал сарказм.

— Почему мы говорим сейчас об этом? Это уже в прошлом, как прошлогодняя вода под мостом, вы оба пошли вперед, снова нашли друг друга, — сообщил ему Дейв, снова меняя тактику.

Но Лейна не так легко было увести от темы.

— Что бы это ни было, то, что я чувствовал, исходящее от Рок, не прошлое. А реальность, и она случилась сейчас, и она чертовски пугает ее. Она твоя дочь, мужик, неужели тебя это ни хрена не волнует?

— Нет, — мгновенно заявил Дейв. — Раньше волновало. Но теперь уже нет. Теперь, когда у нее есть ты.

— Черт возьми, Дейв, — выдавил Лейн.

— Ты можешь объяснить мне, почему ты не хочешь поговорить с ней об этом? — спросил Дейв.

— Ты серьезно? — переспросил Лейн в ответ.

— Нет, ради смеха, — огрызнулся Дейв.

— Хорошо, я потерял ее уже однажды, но я не понимаю почему, хотя она объяснила, но повторюсь, не понимаю, почему она ушла. На этот раз в деле замешаны мои сыновья. Она им нравится; они думают, что она супер классная. Чем дольше они находятся с ней, тем больше она им нравится. Они влюбятся в нее, как их старик, крючок, леска и грузило. И тот факт, что я однажды потерял ее, и как ты с Мерри ведете себя, говорит мне, что я должен действовать осторожно. Ты знаешь, от каких мин уклоняешься, я же ни хрена не понимаю, и ты мне не помогаешь в этом. Я иду по минному полю с завязанными глазами и в любую секунду могу наступить на одну из этих мин. Я застрял, Дейв, я не могу пошевелиться. Я двигаюсь; но могу все испортить. Ты думаешь, я готов пойти на все, чтобы все потом испортить? Подставив себя, своих сыновей ради Рокки?

Когда Лейн закончил говорить, он прислушался к тишине.

Поэтому позвал:

— Дейв...

— Дай мне время, — тихо сказал Дейв.

— Что? — спросил Лейн.

— Мне нужно подумать, — заявил Дейв.

— Господи, о чем?

— О том, если я скажу тебе и все испорчу с моей дочерью, как я буду себя чувствовать потом, сынок, так как у меня нет впереди восемнадцати лет.

Мышцы шеи Лейна напряглись, и он открыл рот, чтобы ответить, но услышал, как Дейв положил трубку, в то же время он услышал звуковой сигнал, кто-то вошел в дверь его офиса с улицы.

Лейн повернул голову и посмотрел на монитор.

— Черт побери, — прошептал он, закрывая телефон и наблюдая, как Марисса Гиббонс, девушка-игрушка Эстли, поднимается по ступенькам к нему в офис.

Он поднялся с кресла и был уже в двух шагах от приемной, когда она открыла дверь и остановилась, так и держа руку на ручке, уставившись на него.

Лейн скрестил руки на груди.

Марисса Гиббонс сглотнула, затем сказала:

— Э-э... привет.

— Привет, — ответил Лейн с подчеркнутой вежливостью.

— Э-э... мы можем поговорить? — спросила она.

— Поговорим, — согласился он и не двинулся с места.

Она уставилась на него, выглянула в коридор, вошла в кабинет и закрыла дверь. Затем она снова повернулась к нему, ее взгляд скользнул к двери во внутренний кабинет, а затем снова к нему.

— Не могли бы мы... э-э... присесть? — попросила она.

— Нет.

Она поколебалась, опустила глаза, затем снова посмотрела на него, спросив:

— Могу я угостить тебя чашечкой кофе у «Мими»?

— Нет, — повторил Лейн.

Она уставилась на него, и пристально смотрела какое-то время.

Наконец, прошептала:

— Ты думаешь, что я шлюха.

— Ты об этом пришла поговорить? — спросил Лейн.

— Э-э... — начала она, затем запнулась и замолчала.

— Послушайте, мисс Гиббонс, я ничего о вас не думаю. Ты пришла сюда, чтобы что-то сказать, так скажи. Не сочти за неуважение, но я занятой человек.

— Я должна была это сделать, — заявила она.

— Что сделать? — спросил Лейн, смущенный ее словами, начав свой день в постели Рокки и перейдя к передаче фотографий Стью Кольту, что означало, что дни Стью, когда он был свободным человеком, способным носить что-то другое, кроме тюремного комбинезона, сильно сократились. Затем блестящее начало утра начало сходить на нет, когда он нигде не мог найти Мерри, и когда вернулся в «Брендель», чтобы проследить за квартирой Ти Джея, застал мойщиков окон и садовников, сгребающих листья, что означало, он не мог следить за квартирой Ти Джея Гейнса, чтобы вычислить его график и время для взлома. Он все еще злился из-за своего разговора с Дейвом, и поэтому у него не осталось терпения.

— Фильмы, я должна была в них сниматься, я была... — начала она объяснять.

Лейн прервал ее.

— Послушай, мне насрать на фильмы. Я в этом бизнесе уже давно, люди делают всякое дерьмо, говоря, что должны. Я это понимаю. Хотя тебе не нужно было трахаться с мужем моей женщины, никогда, особенно по тем причинам, по которым ты это делала. Это не круто.

Ее глаза заблестели, и она сделала три шага вперед, сказав:

— Но я слышала о тебе и о ней, в Бурге о вас ходят сплетни. Если бы не я, у тебя не было бы шанса...

— Может ты и права, — оборвал он ее, и тем тоном, каким он сказал, заставило ее остановиться. — Но ты заставила ее почувствовать себя куском дерьма. Ты сделала из нее посмешище. Причинила ей боль. Я рад, что она избавилась от этого придурка, но я не согласен с тобой.

— Тогда почему? — спросила Марисса. — Я не понимаю.

— Почему что? — переспросил Лейн в ответ.

— Почему ты это сделал… почему ты...? — Она остановилась и начала снова. — Я получила от него двести тысяч долларов, и он позволил мне оставить себе «Ветту». Мистер Гловер сказал, что ты объяснил правила игры, он помог мне это понять.

— Мистер Гловер питает слабость к людям, которые пытаются изменить свою жизнь, — ответил Лейн.

Она уставилась на него, ее взгляд стал более проницательным.

Затем прошептала:

— Ты тоже.

— Что?

— У тебя тоже есть слабость.

Лейн глубоко вдохнул, затем выдохнул через нос. Но промолчал.

Марисса Гиббонс поняла намек, кивнула, повернулась и направилась на выход. Она открыла дверь, потом повернула голову и встретилась с ним взглядом.

— Я не говорила социальным службам, но сутенер моей матери подкладывал и меня, — объявила она, и Лейн почувствовал, как у него скрутило живот и сдавило грудь, но она не заметила этого, поэтому продолжала вываливать на него еще больше дерьма, которое он не хотел слышать. — Никогда не думала, даже тогда, когда меня трахали, хотя единственное, о чем могла думать в тот момент, когда мне было так больно, одна большая дикая боль, никогда я не думала, что у меня когда-нибудь будут мягкие простыни, модная машина, красивая одежда и я буду жить в доме у озера. И я воспользовалась шансом, ты прав, я не думала о его бывшей жене, я ухватилась за него и этот шанс. И знаешь, что? — закончила она вопросом.

— Что? — переспросил Лейн.

— Это было то же самое, какой–то очередной парень, который мне не нравился, трахал меня на мягких простынях, было не так больно, потому что я уже давно открыла для себя чудеса смазки.

— Мисс Гиббонс... — начал Лейн.

— Как-то, — произнесла Марисса, не слушая его, — когда я сосала очередной член, вспомнила о социальном работнике, который меня выдворил из этого ада. Она была молодой, хорошенькой. У нее на пальце было большое обручальное кольцо. Она была милой, ей было не наплевать на меня. Она устроила меня в хорошую приемную семью, в которой я оставалась, пока семья не перебралась в другой штат, и я снова потерялась в системе, потому что та, социальный работник вышла замуж, сменила работу, и меня снова трахали… Я сосала член и думала, что лучше бы я сидела за столом, носила обручальное кольцо и помогала девушкам таким, как я, чтобы они не сосали постоянно член. Я начала искать тропинку, а потом сбилась с пути. — Она выдержала его взгляд и закончила: — И ты с мистером Гловером помогли мне снова найти мой путь.