Золушки на грани. Без купюр

Утром заказываю по телефону завтрак в ближайшем кафе — для всех, даже для бестолковой Золушки. У меня доброе сердце: невозможно долго сердиться на бедняжку, она ведь еще так юна! К тому же солнце светит ярко, и день обещает быть приятным и тёплым. Мои кровиночки уже прядут: встали с рассветом, умнички!

— Золушка, через неделю во дворце бал. Мы возьмем тебя с собой, если будешь хорошо себя вести и тщательно выполнять все мои задания, — говорю я за завтраком.

— О, мэм, да, мэм! Скорее давайте мне много заданий! А что мне надеть на бал?

— Бал будет через неделю. А пока, милочка, пойди перебери зерно, да посади до конца недели двадцать розовых кустов.

— А где взять кусты?

— Они стоят в лотках за сараем. Красиво рассади их вокруг дорожки и под окнами, чтобы моим дочуркам было приятно, они так любят розы! Но сначала перебери зерно!

Золушка деловито поспешает в свою комнату. Мои труженицы подхватывают грязную посуду и несут на кухню.

Ближе к вечеру я замечаю, что все кусты посажены: пусть не так идеально, как это могла бы сделать я, но и не без творческого подхода.

— Золушка, ты делаешь успехи! Да что там — ты просто молодец! — хвалю ее я и отправляюсь на кухню — варить кашу на всю семью.

Зерно стоит в мешках нетронутое. Розы показались Золушке более занимательным предметом.

Ужинаем оставшимся с обеда грибным супом. Моим кровиночкам это даже нравится: они очень любят грибной суп.

На следующий день, плюнув на субординацию, перебираю зерно сама. Золушка, как ни в чём не бывало, напевает какую-то песенку и по третьему разу намыливает сковородку.

За пару часов до бала Золушка уже облачилась в платье и бегает по саду, страшно довольная. Платья моих девочек валяются в беспорядке под гладильной доской, а мое вообще киснет в тазу. Отец Золушки, кряхтя, сам чистит свои сапоги, а ведь ему нельзя перенапрягаться!

— Золушка! Золушка!

— Мы уже едем на бал?

— Мы? Никто! Никуда! Не едет! Почему? Платья? Еще? Не готовы?

— А я… Ну в самом деле, упомнишь ли обо всём?

— Я напоминала о них каждый день! Вчера ты сказала, что платья готовы!

— Да… Я всё-таки нашла их в шкафах, среди других прочих платьев, это было не так-то просто. А на вашем было пятно! Вы ничего не сказали про пятно! Я решила отстирать его. Или это я посадила его уже потом… Столько работы, мэм!

Пока Золушка оправдывается, мои трудолюбивые пчелки сами гладят свои платья и помогают отчиму почистить костюм. Мне приходится ехать в платье Золушки, накинув на плечи элегантную шаль: что да, то да, платье этой мерзавки не сходится на моей спине, но это всё же лучше, чем ничего. Хороша бы я была — на балу и в деловом костюме! Какой удар по репутации!

Сегодня Золушке все-таки удалось вывести меня из себя.

— И побели забор! — вхожу я в раж. — И подстриги деревья! И кустарники! Рыбы налови! И накопти! Медведя в лесу поймай и научи танцевать нижний брэйк! И верхний! К нашему приезду все должно быть готово, иначе я убью тебя без выходного пособия!

Золушка размазывает слезы по щекам. Муж переминается с ноги на ногу. Мои добрые крошки как всегда заступаются за маленькую бездельницу.

— Мама, ну всё же закончилось хорошо, давай возьмём её во дворец! — просят они, но сегодня я неумолима.

— В её возрасте я работала, не покладая рук, и о балах не помышляла! Пусть это послужит для неё уроком!

В её возрасте… Как мне хотелось хотя бы одним глазком увидеть королевский дворец. Но надо было работать, работать и работать, пока не…

Вот уже и бал совсем не радует. Чего я не видела на этих светских приёмах? Лучше бы сказалась нездоровой, осталась дома и приняла ванну.

Бедная Золушка. Вся в слезах, одна, в большом доме, не знает, за что хвататься и наверняка чувствует себя самой несчастной девочкой в мире.

Достаю из кармана телефон и звоню фее:

— Милая крёстная, кажется, я перестаралась, играя в строгую хозяйку дома. Не могла бы ты слетать ко мне домой и помочь Золушке с работой? И, чёрт с ней, пусть едет на бал. Ты же не сдала в комиссионку мои старые хрустальные туфельки?

Спящие невесты

Злая фея, некогда заколдовавшая спящую красавицу, и по сей день жива. А чего ей сделается, злющей такой! Только она больше не вредит человечеству разными патентованными способами — была охота задаром напрягаться — а завела свой бизнес, живет припеваючи, отдыхать ездит в Турцию — потому что жадная очень.

Как-то раз злая фея, еще той порой безработная, шла по улице, размышляя, на какой бы праздник ей вломиться — поесть как следует за чужой счет и заодно заколдовать кого-нибудь, чтобы не расслаблялись, как вдруг увидела девочку с ржавым бритвенным лезвием в руках. Девочка была страшненькая, лезвие держать как следует не умела и вообще — нуждалась в экстренной психологической помощи.

— Я хочу умереть! — говорила девочка. — Меня никто не любит.

«Никто — это принц Сережка из параллельного класса» — определила фея. Жалко ей стало девочку — когда-то давно и она, старая карга, была молодой и некрасивой — оттого и вынуждена была выучиться на злую фею, в добрые-то ведь только красавиц принимали. Что-то пошевелилось в душе злыдни — возможно, впрочем, это подавал знаки пустой желудок, требовавший немедленно прекратить вечер воспоминаний и вломиться-таки на какой-нибудь банкет или хотя бы фуршет.

— Погоди-ка умирать, — сказала фея девочке. — Давай мы тебя лучше усыпим на некоторое время. А потом я поем и придумаю, как тебе помочь.

Девочке было все равно. Она безропотно выпустила из рук лезвие и подставила палец под веретено. Хлоп — и заснула. Через месяц ее нашел в реанимации принц Костя. Поцеловал — и девочка проснулась. А могла бы и не проснуться, если бы не злая фея.

Пораскинув своими злыми, но вполне ясными мозгами, старушка взяла в банке кредит и открыла частную медицинскую клинику. С тех пор все принцессы, пастушки, секретарши и школьницы, считающие себя настолько некрасивыми, что хоть ложись и помирай, за определенную сумму могут подвергнуться временному усыплению. Одна инъекция веретеном стоит недешево — но пациентки или их родители не скупятся. Потому что кто знает — в этом веке ты страшилище и урод, а через сто лет мода изменится и краше тебя никого на свете не будет.

Странствующие принцы и прочие бездельники частенько посещают клинику добровольных усыплений с целью подыскать себе какую-нибудь невесту. Иногда находят, и довольно неплохих: иной девушке достаточно хоть раз как следует выспаться, чтобы стать красивой и привлекательной.

Понятно, что за осмотр потенциальных принцесс тоже надо платить. Так что некоторые циники ходят поглядеть на спящих просто так, без матримониальных последствий. И называют этот склад некрасивых невест «Кунсткамера».