Зов Орианы. Книга первая. В паутине Экора. [СИ]

Репин резко обернулся и успел выставить блок - лезвие ножа полоснуло по его предплечью. Боли Илья не почувствовал, только удивление. Кастет! Где он был всё это время? Спал?..

Увлеченные кумите - Андрей в качестве участника, а Илья в качестве зрителя - они забыли о существовании напарника Шрека, его товарища по оружию. По-видимому, Кастет, разбуженный звуками драки, вооружился ножом, тихо и незаметно спустился по лестнице и напал на стоящего к нему спиной Илью.

С первого взгляда стало понятно, что Кастет явно не в себе - взгляд сумасшедший, зрачки расширены, зубы оскалены, - он рассекал воздух ножом крест на крест, иногда делал выпады, от которых Илья уклонялся, как мог. Андрей, для верности рубанув Шрека ребром ладони по шее (тот моментально затих и завалился набок), поспешил на помощь к товарищу.

– Стой, парень, остановись, - спокойно сказал он Кастету.
– Брось нож. Ты ещё не успел нам с Ильей нахамить, мы тебя бить не будем.

– Что, двое на одного! Давай, нападай! Это я люблю!
– выкрикивал Кастет, вычерчивая перед собой ножом знак бесконечности.
– Я вас сейчас обоих... как поросят! Что, справились вдвоем с Егором? Со мной хрен справитесь! Со мной всегда мой верный нож, меня так просто не возьмёшь! Держитесь, гады! Подходите, подходите ближе, я вам кровушку пущу! Ну!.. Ну же! Ссыте?.. Налетай! Хором! Мне по херу, сколько вас, хоть тыща! Всех урою!..

– Походу парень кокса нанюхался, - определил бывалый майор.
– Разговорчив не в меру и зрачки...

Кастет ринулся на него. Иванов был готов к броску противника и применил неизвестный Репину приём айкидо. Поймав и заломив руку, сжимающую нож, поводил Кастета вокруг себя, заставил его выронить оружие и швырнул на барную стойку. Парень, проломив головой деревянное ограждение стойки, застрял в обломках, как пескарь в зубах у щуки. С никелированного держателя стеклянным градом посыпались подвешенные за ножки бокалы.

– Что это у вас тут за гладиаторские бои?
– раздался голос от двери. Андрей с Ильей обернулись.

– Иннокентий Иванович?..

– Стоило Михайловой на несколько часов оставить вас без присмотра, как вы устроили в коттедже кавардак!
– подбоченившись, строго посмотрел на экорейнджеров господин Куратор.

– Это не мы, - словно дошкольник вякнул Илья.

– Хотите сказать, что это он сам, - Кеша ткнул пальцем в дергающегося Кастета, - всю посуду побил?

– Так что с него взять, с наркомана обдолбанного, - презрительно сказал майор.

– Наркомана?
– удивился Рябов.

– А вы на его зрачки поглядите, да послушайте, какую чушь он несёт. А лучше - к Доктору на освидетельствование... Что, вытащить?

– Успеется, - хмуро бросил Куратор.
– А с Егором что?

– Нажрался, как свинья, буянил. Пришлось успокоить, - пожал плечами Иванов.

– В смысле - нажрался?

– Чрезмерное употребление крепких спиртных напитков, - пояснил Репин, сыграв на всем известном негативном отношении Рябова к алкоголю.

– Совершенно верно, - подтвердил слова товарища Иванов.
– Вон на журнальном столике бутылка виски недопитая стоит. И в мусоре, наверное, не одна порожняя, - вздохнув и сокрушенно покачав головой, Андрей произнёс с осуждением: - И как таким людям можно было доверить судьбу мировой революции? Один бухает вместо того, чтобы работать, не покладая рук, выполнять задание руководства. Другой кокаин нюхает. Да-а, просто отличная у нас с вами гвардия, господин Куратор.

Рябов скрипнул зубами:

– Распоясались... Всё, вольница закончилась.

– В смысле?
– скопировав интонацию Иннокентия Ивановича, спросил майор.

– Руководство Комитета считает операцию успешно выполненной. Возвращаемся на базу.

– Все?
– глупо спросил Репин.

Рябов удивленно и вопросительно посмотрел на Илью. Сейчас скажет: "Ты что, Репин, шизик?", подумал парень, хотя и знал, что Кеша таких слов никогда и никому не скажет - слишком интеллигентен, - и уточнил вопрос:

– Я о Марии хотел спросить. Она ведь нетранспортабельна...

– Михайлову увезли на базу...
– Кеша посмотрел на часы, - еще два часа назад. Не волнуйтесь, за ней Доктор присматривает, а наша лаборатория не только снаружи выглядит как реанимационный автомобиль - всё, что необходимо для транспортировки тяжелобольных там имеется. Кстати, торсионный генератор Марии у вас, Илья Владимирович?

"Что спрашиваешь, знаешь ведь, сука! На то ты и серый кардинал, мать твою, чтобы всё обо всех знать" - хотелось сказать Репину. Он молча скинул рубашку, снял наплечную кобуру и, намотав на неё ремни, протянул Куратору.

– О, вы ранены!
– воскликнул Рябов, увидев на предплечье парня сочащийся кровью порез - след от ножа Кастета.

– Да ерунда, царапина.

– Это он вас?
– спросил Рябов, кивнув на Кастета.
– Я наблюдал, как вы его обезоружили, Андрей Николаевич, и саданули об стойку. Весьма профессионально... Кстати, будьте так любезны, обезоружьте-ка и этого алкоголика.

– А я его уже обезоружил, - Андрей вытащил сзади из-за пояса ТОРС и отдал Рябову.
– Кобура только...

– Да бог с ней, с кобурой, - Иннокентий Иванович махнул рукой.
– Собирайтесь, поедете со мной. Операция, повторюсь, закончена. Вы можете рассчитывать на хорошую премию, наличными, разумеется. И на недельку отдыха. Правда, при условии нахождения на территории базы... Вы отлично себя показали, парни!
– Рябов панибратски похлопал Репина по плечу.
– Конечно, показатели вашей группы не самые лучшие, но и не самые худшие. А что касается морального облика и проявленной преданности делу мировой революции, то здесь вы выше всяких похвал. Я лично доложу о ваших отличиях господину Магистру.

– Доктор, мне кажется, не разделяет вашего мнения о наших... отличиях, Иннокентий Иванович, - зачем-то сказал Репин.

– Доктор у нас человек специфический, - Кеша пожал острыми плечами.
– Ему понравиться трудно, практически невозможно.

– А с Кастетом и со Шреком как быть?
– спросил Илья.

– Как вы сказали - со Шреком? Шрек...
– Рябов заметно повеселел.
– А что, между прочим, чем-то похож. Определенно похож... Про этих двоих можете забыть - их заберут, кому это положено. А заодно и порядок наведут.