Зубных дел мастер

— К-к-константин, н-н-но м-м-можно К-к-костя.

— Мир? — Макс протянул ему ладонь.

Кивнув, Кир пожал ее.

— Смотри! — Макс указал рукой. — Вон, видишь две многоэтажки, что к нам стоят торцами. Заводское общежитие. Соединены между собой двухэтажным вспомогательным строением, на втором и расположена столовая. В нее пускают всех, в жилые корпуса — по документам, и там вахтеры строгие.

Располагалось общежитие почти что рядом с поликлиникой. Через несколько минут два техника вошли в столовую, где взяли по подносу и встали в очередь к раздаче. Людей в ней оказалось мало, и очередь двигалась быстро. Вот и раздача блюд. Кир взял салат из огурцов, куриный суп, бифштекс с яйцом с картофельным пюре, компот и два кусочка хлеба. На кассе заплатил без двух копеек рубль. Макс выбрал борщ, стакан сметаны, говядину с картофельным пюре под кисло-сладким соусом и чай. При этом он отвесил комплимент румяной девушке на раздаче, назвав ту Валечкой и пообещав с ней встретиться на танцах. В результате, как заметил Кир, борща ему налили, не скупясь, сметану положили ложкой с верхом и выбрали кусок говядины побольше.

Сев за свободный столик, техники набросились на пищу — проголодались оба. Все блюда Киру показались вкусными, особенно бифштекс. На плоскую котлету положили жареное яйцо, причем желток его был мягким, и когда Кир тронул его вилкой, он растекся по котлете, придав ей вкус и аромат.

— Нормально здесь готовят, — сказал Максим, расправившись с куском говядины и вылив в рот сметану из стакана. — Девочки стараются. И их начальство проверяет. Чуть что не так — уволят, выгонят из общежития. Они же тут живут. А общежитие хорошее. По двое в комнате, есть лоджия, и туалет. Душ, правда, лишь в подвале, зато большая кухня с электрическими плитами, гладильная, где есть утюг.

— Т-т-ты откуда з-з-знаешь? — Кир удивился.

— Так живу я здесь, — сказал Максим.

Кир поднял бровь.

— Какое отношение имею я к заводу? — Макс, поняв, засмеялся. — Да никакое. Но зубы всем нужны, и в том числе начальству заводскому. Причем, по государственным расценкам и без очереди. Другие по два года ждут. Меня, как я сюда приехал, Ботвинник, заведующий отделением, вывел из поликлиники и, указав на общежитие, пообещал: «Жить будешь здесь». Не обманул. Григорьич — нормальный человек: если сказал, то сделает.

Кир возражать не стал, Ботвинника он все равно не знает — с ним не встречался, только со старшим техником.

— Хочешь расскажу, как в Минск попал? — спросил Максим и, получив кивок, продолжил: — Сам я из Брянской области, училище окончил тоже в Брянске, распределение получил в Клинцы. Город небольшой, поменьше вашего Бобруйска. Работал там три года. А чтоб ты знал, еще недавно ортопедами в стоматологических поликлиниках трудились почти сплошь евреи — причем, врачи и техники. Везде: и в Минске, и в Клинцах, и в прочих городах. Но им вдруг захотелось переехать на историческую родину, они и двинулись. Работать стало некому. С врачами еще так и сяк, поскольку среди терапевтов-стоматологов стать ортопедами желают многие. Но с техниками хуже, их быстро не научишь, да и набор на специальность ограниченный. Ведь техников хватало. Ты, кстати, как к евреям?

— Н-н-никак, — пожал плечами Кир.

— Вот это хорошо, а тут, знаешь, есть антисемиты, — скривился Макс. — А я с евреями в Клинцах дружил — нормальные ребята, с чего их многие не любят? Один из них, врач-ортопед, воевал в Отечественную, вернулся с фронта без ноги. Он покровительствовал мне — подсказывал и помогал в работе. Однажды говорит: «Максим, хотите в Минске жить?» А кто бы отказался? Сравни Клинцы со столицей Белоруссии! Вот он и свел меня с Ботвинником. Они, как оказалось, давно друг друга знают. Так оказался в Минске. Приехал, побеседовал с Ботвинником, он взял меня работать в отделение.

— Б-б-ботвинник — еврей? — поинтересовался Кир. О ситуации с миграцией евреев из СССР он знал — системник просветил. Кир не удивился: национализм имелся и в Республике, там некоторые группировки желали жить в своих общинах. Им не препятствовали: на власть не покушаются, налоги платят? Пускай спокойно молятся своим богам.

— Самый настоящий, — Макс улыбнулся. — Семен Григорьевич, на самом деле Самуил. Он уезжать не хочет, зачем ему? Здесь уважаемый человек, всем нужный. Связи — о-го-го!

— А т-т-твой п-п-приятель? — спросил Кир.

— Он не еврей, — ответил Макс. — Минчанин, белорус. Служили вместе в армии, Витек меня и надоумил учиться на зубного техника. Я собирался поступать в политехнический. Дурак… Пять лет учиться, чтоб в результате зарабатывать копейки. Оклад у молодого инженера — 110. У техника значительно побольше, а если посчитать с халтурой, то пару сотен заработать не проблема. У некоторых триста получается.

— С-с-с х-х-халтурой? — удивился Кир.

— Вам что, в училище не говорили? — Макс засмеялся. — Смотри, у нас здесь очередь на протезирование на пару лет. Не все желают ждать. К тому же есть друзья, знакомые, родственники. Всем хочется без очереди, и чтобы сделали нормально. Поэтому и просят нас помочь. Да не проблема, сделаем, но ты заплатишь денежки не в кассу, которая в регистратуре, а лично нам в карман. По тем же государственным тарифам, к слову. Коронка, скажем, стоит пять рублей. Два из них достанутся врачу, три — технику, поскольку все материалы наши. Пластмасса, гильзы…

— Г-г-где их в-в-взять?

— Купить. Есть люди, у которых все имеется, понадобится — подскажу. Недорого — по государственным расценкам. У многих техников излишки, поскольку те же гильзы выдают с запасом — есть норма на бракованные, ну, вдруг протер коронку при шлифовке. Но у хороших техников бракованных не случается. За литье и напыление ты тоже платишь. Берешь спичечный коробок, кладешь туда модели и денежку в бумажке, а коробок — к другим работам, отправляемым в литейку. 20 копеек за единицу, ерунда.

— И к-к-кто х-х-халтурой з-з-занимается?

— Да все! — Макс снова засмеялся. — Врачи и техники, включая старшего. Спрос превышает предложение, как говорят по телевизору.

— А ч-ч-что Б-б-ботвинник? З-з-знает?

— Конечно! Но ему по барабану. Ты, главное, чтоб сделал план — 154 единицы в месяц. Сдал столько — нет проблем с халтурой. А если не сумел, прижмут. Но в нашем отделении такого не бывает — все планы выполняем и перевыполняем. Я почему хотел сюда Витька забрать — у них с халтуркой напряженно, особо не дают работать. Их главный врач больная на всю голову: может подойти, проверить, что ты делаешь — государственную работу или же левак.

— М-м-милиция в-в-вам н-н-не м-м-мешает?

— ОБХСС?[3] — Макс улыбнулся. — Зачем им? Левак — не преступление, ведь ты у государства не крадешь. Ну, могут приписать административку, но не станут. Мелочь. К тому ж им тоже нужно протезирование, и, если не самим, то родственникам и знакомым. Желательно без очереди, с хорошим качеством. Так что не бойся, делай. Хотя тебе халтуру сразу не дадут — не знают, как и что умеешь. Халтуру нужно делать так, чтобы у пациента не было к тебе вопросов, чтобы доволен был как слон. Вот государственную можно переделать, когда есть жалобы на качество, хотя желательно, чтобы такого не случилось. Ботвинник будет недоволен. Ну, ладно пациент к нам в поликлинику пришел и предъявил претензию, так это не беда — поправим, переделаем, хотя и неприятно. А вдруг напишет в министерство или в горздрав? Они пришлют комиссию, а та здесь все перевернет, проверит, чем мы занимаемся. Найдут халтурку, впишут в акт. Хотя, конечно, вряд ли. Знакомых у Ботвинника полно — и в министерстве, и в горздраве. Предупредят заранее, но лучше, чтобы без комиссий, — Макс глянул на часы. — Пойдем, наверно, перерыв заканчивается.

Вернувшись в поликлинику, Кир взял четыре гильзы, отправился в паяльную, где и отжег их, чтобы металл стал мягким. Когда остыли, принес в лабораторию, и там, поочередно надевая их на «штампики», молоточком придал черновую форму. Затем опять отправился в гипсовочную, где изготовил «паровозики» — формы, предназначенные для заливки легкоплавкого металла, в котором окончательно придаст коронкам нужный вид и облик зуба. Он провозился с этим несколько часов. Да, технология примитивная, хотя для инженера трудности не составляет, но не хватало навыка, который вырабатывается практикой. Дай Киру медицинский робот, и он его бы разобрал и починил куда быстрее, чем изготовил эти металлические колпачки на зубы. Но медицинских роботов здесь нет, появятся не скоро, так что приходиться заниматься тем, что есть. Зато, если Максим был прав, намечается перспектива стать достойным членом общества. Здесь медиков уважают, а зубные техники вдобавок и прилично зарабатывают. Хотя немного странно: если услуги дефицитные, то почему б не разрешить врачам и техникам оказывать их самостоятельно, не только стенах поликлиник? Они б платили за аренду помещений, налоги — и государству выгодно, и людям хорошо — им бы не пришлось ждать два года в очереди, искать знакомых среди протезистов. Но частный бизнес в СССР считается преступлением, так Кира просветил системник, хотя фактически тот процветает в той же поликлинике, пускай и в скрытой форме.