Зверь-из-Ущелья. Книга 2

А она улыбнулась легко и радостно, отвела прядь волос от моего лица и заправила за ухо.

– Разве Матерь Гор могла забрать такую же мать?

***

Я чувствовала себя посвежевшей и полной сил – как будто очнулась от целительного сна. Я прошла испытание, и Матерь Гор отпустила меня туда, куда так стремилась душа. Более того, все части душ, осколки драгоценных сердец девушек-жриц были отпущены на волю, и я знала, что совсем скоро они станут прежними.

Когда Матерь Гор сказала про желание, я уже знала, что загадаю. 

А сейчас Ренн держал меня, как самую большую драгоценность. От нежности и родного тепла перехватывало дыхание.

– Моё место здесь, рядом с тобой, любимый. К тому же, я принадлежу не только своей богине, в моих жилах течёт кровь детей равнин. Знаешь, у меня бы не получилось вырастить такое поле маков, если бы не Дар вашего бога…

– Дар плодородия, – произнёс он, потрясённый. И в глазах загорелись смешливые искорки, они наполнили светом усталое лицо. – Ты унаследовала Дар плодородия?

Я закивала и сжала его ладонь.

– Да. Я сейчас вспомнила кое-что… Однажды я подарила подруге амулет, сделанный своими руками, и Тира сразу же забеременела. Возможно, это всё Дар равнинного бога виноват. А может и нет… Никто не знает, что получится в будущем из этой смеси.

– И этот же Дар решил, что нам пора обзавестись ребёнком, – он наклонился к волосам и, втягивая их запах, прошептал: – Я так соскучился, родная.

Солнце грело тёплыми лучами, над головами переливался всеми оттенками алого и розового дивный цветок. Жизнь, ещё недавно казавшаяся безвозвратно утерянной, налаживала хрупкий мост.

– Теперь у нас будет очень много времени. Успеем наверстать.

О том, что будет, когда утекут эти волшебные мгновения, и придётся возвращаться в реальный мир, я старалась не думать. Мне было слишком хорошо. Искатели, лестрийцы… пускай все подождут.

– Сегодня умер твой отец, – осторожно сказала я, положив ладонь на грудь Ренна. – У вас были непростые отношения, но всё равно… соболезную.

Реннейр сухо кивнул и накрыл мою руку ладонью.

– Надеюсь, хотя бы там он обретёт покой. Он свой выбор сделал, за что и поплатился.

– Матушке Этере тоже не удалось выбраться. Её душа слилась с древом, и теперь Верховная пребывает с той, кому посвятила всю свою жизнь.

Только сейчас я могла сказать, что понимаю её со всеми её изъянами. Это путешествие и разговор с богиней сделал меня старше, что ли. Я могла осуждать Матушку, но не хотела.

– Милая моя, позволь спросить… – вкрадчиво поинтересовался Ренн, перебирая мои пальцы. – В чём заключался план, про который ты говорила?

Я закусила губу, покраснев.

– Так и думал. Не было никакого плана, – из груди лестрийца вырвался тяжкий вздох.

– Обещаю, что больше не буду доводить тебя до седин! Я обязательно расскажу тебе о своей встречей с Матерью Гор во всех подробностях, но позже. Сегодня она дала мне выбор – использовать её силу и остаться, или уйти. Ох, Ренн, эта божественная мощь не сравнится ни с каким Даром.

Я вспомнила, как сила струилась во мне, как переполнял восторг, когда одним своим желанием я заставляла ветви древа прорастать и заполнять трещины. Я чувствовала себя всемогущей, знала, что одним взмахом руки могу расколоть скалу или сбросить в пропасть десяток людей. 

И эта сила была очень, очень соблазнительной. Я могла и поддаться, если бы где-то там меня не ждал Ренн, а внутри не теплилась крошечная жизнь. Они помогли мне не забыть себя настоящую.

Ренн снова обнял меня – крепко-крепко, так, что я почувствовала глухие толчки его сердца.

– Твоя смелость и, что поделать, безрассудство, остановили кровавое безумие.

Я отстранилась и поймала его взгляд – синий, потеплевший.

– Мы сделали это вместе...

– Рамона! – в воздухе прозвенел до боли знакомый девичий голосок, и на меня вихрем налетела подруга, вклиниваясь между мной и Ренном.

– Сора! Ты?!

– Я, конечно! И мне надоело ждать, пока вы намилуетесь, голубки. Хоть посмотрю на того, кто сбил с пути истинного мою правильную подругу. Так ты и есть Зве…

– Реннейр. Его зовут Реннейр, – поправила я.

Хоть прозвище любимого и заставляло других трепетать от страха, но его настоящее имя нравилось мне гораздо больше.

Подруга выглядела растрёпанной: на щеке царапина, волосы покрыты пылью, а плащ порван. Она не испугалась взять в руки оружие и выйти защищать свой дом. Глядя на неё, я чувствовала, как внутри растекается тепло.

Слава Матери, Сора выжила. И сама никого не убила. Для меня это было очень важно.

А к нам уже бежал Орвин – бледный, похудевший, но глаза сияли каким–то шальным восторженным блеском.

– Мне тоже надо кое-с-кем поговорить, – погладив меня по плечу, Ренн отошёл в сторону, чтобы дать возможность побыть с подругой и братом.

Только сейчас я поняла, как сильно по ним скучала. 

Глава 50.

Мы стояли в стороне от всех. Никто не смел нас трогать, все выжидали. После того, как стало известно о смерти лорда, статус Демейрара изменился, хоть об этом пока и не говорили вслух. Дети гор решили, что им не нужно новых ссор с Лестрой, и будущего равнинного лорда лучше обходить десятой дорогой. На меня же они смотрели с глубокой задумчивостью.

Всем нам требовалось время, чтобы опомниться и прийти в себя. А потом решить, как жить дальше. 

– Зря я тебе не верил. Когда я помог тебе уйти, он велел убить меня. 

Дем воспринял новость о гибели отца с достоинством. Только взгляд сразу стал очень взрослым.

– Он не прощал предательства. Даже если сам был неправ, – я протянул руку и вложил её в раскрытую ладонь брата. 

Мы обнялись впервые в жизни. По-настоящему, искренне, забыв обиды прошлого. Он больше не был похож на капризного мальчишку, который смотрел на бастарда свысока. 

Мой брат стал мужчиной.

– Ну что ж, поздравляю, ваша светлость, – произнёс я, отстранившись. – У Лестры теперь новый лорд.

– А как же ты?

Дем до сих пор думает, что у меня остались какие-то притязания?

– У меня другой путь, – ответил я спокойно, обернулся и поймал взгляд своей женщины. 

Рамона никак не могла наговориться с подругой и Орвином. Глядя на неё сейчас, я не мог поверить, что всё закончилось. Признать, что опасность осталась за спиной, было страшно. Казалось, нас снова могут разлучить. Вот и приходилось быть настороже.