Зверь

Она округлила глаза и оглянулась по сторонам.

– Ты умеешь шутить, или это очередная попытка затащить меня в постель?

Не точное предположение, ведь именно в моей постели она так ни разу и не побывала.

– Оставлю это на твое усмотрение, – шепнул я и покинул раздевалку.

Глава 18

Перри

Каждый год в отреставрированном здании старого театра Ньюарка проходил благотворительный вечер, целью которого была помощь детским центрам по борьбе с онкологией. Хоккейный клуб Нью-Джерси Девилз был одним из спонсоров этого вечера. Именно поэтому хоккеисты клуба с огромным удовольствием участвовали в этом мероприятии. Некоторые даже выставляли личные вещи в качестве лотов.

Майк нейтрально относился к благотворительности: не высказывался против, но и не стремился помогать. Этим утром я просила его пожертвовать фонду по борьбе с онкологией хотя бы одну из своих старых клюшек, но Майк был непреклонен. Одна из наших комнат была заставлена его профессиональными трофеями, но ни один из них он не стремился пустить под молоток.

– Майк, это даже не трофей, – сказала я, указывая на старую клюшку, которая больше не годилась для игры.

Его колено восстанавливалось, однако он все еще должен был соблюдать постельный режим и не нагружать связки.

– Я не передам это им, и разговор закрыт.

Во входную дверь постучались. Это оказался курьер, который привез большую коробку с платьем, выбранным и купленным мною для вечера.

Я прошла в нашу с Майком спальню и раскрыла коробку, высвобождая это произведение искусства. Несколько слоев пышного черного фатина с микроблестками, переливающимися, словно звездочки, лиф из бархатной ткани и тонкие бретельки, которые не позволят этому платью упасть с моего тела. Я сразу же примерила его и с восхищенной улыбкой покрутилась перед зеркалом. Кирби говорила мне, что платье именно этого дизайнера мне нужно рассматривать для покупки. Что ж, она не прогадала.

– Что это? – хмуря брови, спросил Майк.

– Платье, вечером благотворительный аукцион, – напомнила ему я.

– Я думал, мы обсудили это, я не могу пойти, Перри. Мое колено еще недостаточно здорово, – сказал он. Я чувствовала страх внутри от мысли, что мне придется сказать ему: даже если не идет он, я все равно иду.

– Майк, мне в первую очередь нужно появиться там как журналистке. Да и потом, разве то, что я не могу куда-то пойти, когда-то тебя останавливало?

Его губы сжались в тонкую линию, а на щеках, словно угрожая мне, заиграли желваки.

– Ты не можешь пойти туда одна.

– Ты обещал мне в прошлый раз, что покончишь со своей ревностью. Считай что это моя работа. Мне нужно быть там и я буду, – твердо сказала я, отворачиваясь к зеркалу, внутренне сжимаясь от волнения и страха.

Боже.

Бояться своего парня – это нормально?

Майк не стал спорить. Через несколько секунд громко хлопнула дверь его комнаты. Той самой, в которой были все хоккейные трофеи.

Я тихо вздохнула, сняла платье и убрала его в шкаф. Затем решила распустить и уложить волосы. Сегодня мне хотелось быть красивой. Возможно потому, что я уже и забыла, когда в последний раз выглядела привлекательно, а может из-за него.

***

Широкие словно выкованные из редкой каменной пароды лестницы, огромные люстры из хрусталя и причудливые фрески на стенах делали это место волшебным. А ведь я только вошла в здание старого театра и даже еще не поднялась в зал, который находился на втором этаже. На лестнице женщины в изысканных платьях, мужчины в дорогих костюмах. Я узнавала некоторых: сенатор от штата Нью-Джерси был в компании своей прекрасной жены, здесь же был Тим Уоррен – мой начальник. Где-то должны быть Джей и Донна, а еще вся команда Дьяволов.

Я поднималась по лестнице, придерживая юбки своего платья. Хотя это и не требовалось. Спереди оно было чуть короче, чем сзади. Мои волосы красновато-рыжими завитками лежали на спине и плечах. Внешние уголки глаз я немного затемнила, создавая эффект «смоки айс», подкрасила ресницы и слегка выделила изумрудной линией нижние веки.

Зал на втором этаже на удивление выглядел куда сдержаннее холла и лестничных пролетов. Помещение было чуть затемнено, по всему периметру очень тесно друг к другу стояли столики со стульями. У каждого места была карточка с именем гостя. Столиков было так много, что я всерьез сомневалась в том, что смогу отыскать свое место.

Моего плеча кто-то коснулся, и я обернулась, встречаясь взглядом с темноволосой девушкой.

– Перри, здравствуй, а ты… замечательно выглядишь, – сказала она так, словно не ожидала, что я могу «замечательно выглядеть».

– Адель. Верно? – Девушка – спортивный агент, которая первая поздравила нас с Майком с помолвкой, потому что лично присутствовала в тот вечер в ресторане.

– Да.

– Значит, вас тоже пригласили?

– Да, я знакома с одним из организаторов, уж очень сильно хотелось попасть на этот вечер, люблю благотворительность, – улыбнулась мне Адель.

Черт возьми. Она старалась казаться приятной, но было в ее взгляде что-то отталкивающее. Не нравилась она мне, к тому же в прошлом их с Майком что-то связывало. И эта тайна не давала мне покоя.

– А где же твой любимый? – воспользовавшись паузой между нами, спросила она. Слово «любимый» было сказано с какой-то странной интонацией, но что она значила, я пока не могла понять.

– У него небольшая травма, уже идет на поправку, но пока ему предписан покой, – объяснила я.

– Как жалко, мне хотелось бы повидаться с Майком сегодня, – с притворным сожалением выдала она.

Эта леди была такой грациозной, словно черная пантера, с невероятными выразительными глазами и пухлыми губами, рядом с ней я чувствовала себя гадким утенком. Что-то восточное отражалось в ее чертах лица. Красное платье облепило стройную фигуру, а волосы блестели в приглушенном свете зала.

И зачем это ей понадобился Майк?

– Приятного вечера, – улыбнулась я. Адель кивнула, коротко взглянула куда-то мне за спину и ушла.

Я рассматривала ближайшие столики с карточками на них, в надежде увидеть свою фамилию, но снова отвлеклась, услышав знакомый голос.

– Я рискну, – сказал мужчина в отдалении.

Этот голос был мне знаком.

– Погоди! Вдруг она пришла с кем-то, вроде актриса какая-то, – задумчиво выдал второй голос.

– Не важно с кем она пришла, уйдет со мной, – усмехнулся первый голос.

Сдерживать улыбку становилось все труднее. Надо же, я так срослась с образом серой мышки, что стоило распустить волосы, нацепить на себя четыре метра, правильно сшитого фатина, и черные босоножки на высоком каблуке, и меня перестали узнавать.