Звезда Аделаида - 2
Шрифт:
Накра! Быстро сбегай и приведи рабынь поумелее отмыть тело Господина Квотриуса от крови и переменить одеяние ему.
Да куда ж ты с котлами ломанул? Их-то оставь здесь, на месте, дурилка…
… Мистер министр Скримджер, мистер министр - миллионер, разбогатевший на перепадах котировок маггловских акций и на трендах, готов был, кажется, заавадиться, но лучше - заавадить хоть кого-нибудь, кто сейчас первым войдёт в кабинет с докладом. Лучше бы это оказался какой-нибудь секретаришка, всё равно - одним больше, одним меньше, штат нахлебников и бездельников и без того большой. А ведь на сегодня, во-первых, запланированы переговоры с правительством Аргентины, разумеется, магического маленького государства - кто же будет якшаться с магглами, их президентами да премьер-министрами после
– А-а, что всё это значит сейчас, когда граждане родной страны - моей страны! Родной между прочим… читают… это… эту мерзость… и ведь, что самое обидное, правду же читают, документы, украденные каким-то хитрым, невообразимым образом из главного тайника недоступного Аурората. Подтверждение от опозорившегося Вустера уже пришло. Как, как эти недочеловеки - вервольфы из «Свободы волкам позорным!» проделывают свои фокусы?! Как они вообще попали в Аурорат?! Туда же войти сложнее, чем в Министерство магии! Значит, у них есть свой человек, да, именно, некий Аурор, имеющий доступ в тайную комнату с досье. Неужели волки позорные затесались даже в Ауроры?! В какое такое место уставился поганец Вустер, когда в штат взяли нелюдя? На свою расстёгнутую ширинку?! Подрочить захотелось вдруг и сразу?! На нелюдя?! Или наложил в штаны со страху, что живого вервольфа, не в резервации, но разгуливающего на свободе, увидел?! И как он только не понял-то своими куриными мозгами, этот Вустер, что перед ним оборотень, нанимающийся на службу в их говённом Аурорате? По запаху, что ли? И как же их излюбленная «проверялка» - Веритасерум?
Руфус нервно расхаживал по кабинету с волшебной палочкой, зажатой для верности, чтобы не натворить чего со злости, в левой, нерабочей, не чувствительной к магии, руке. Так уж его приучили ещё дома, до Хогвартса - во всём быть правшой. В правой руке дотлевал забытый бычок, искры с которого падали на драгоценный ковёр, пока окурок не дотлел до пальцев и не стало больно… А боли Руфус Дж. Скримджер не выносил вовсе ни в каком проявлении. Тогда окурок полетел куда-то на стол в сторону пепельницы, но не долетел или просто промахнулся. Сейчас министру магии было не до проплешины в лакированной столешнице.
Но при мыслях о том, что… эти мордредовы шустрые газетчики, зацелуй их всем скопом один, но о-о-чень большой и страшный Дементор, от одного вида которого они наложили бы в штаны, как мистер Вустер перед наймом нового сотрудничка, оказавшегося «с начинкой», чувствуют себя превосходно, уютно, в полнейшей безопасности, да ещё и с пригоршнями, кучами, золотым дождём из драгоценных галеонов… там, за горизонтом, там, за горизонтом, там, там-тарам-там-там-там, за Атлантикой - песня, привязавшаяся от нервов, потихоньку отпускала, и палочка словно сама перескакивала в правую руку, и жаждала испустить смертоносный зелёный луч. Убить хотя бы этого засранца Вустера, но… скандал поднимется в обществе, и без того взбудораженном. Нельзя, хоть и очень хочется. Допустил ведь, подлюка, до секретной комнаты кого-то! А узнать, кого - не сумел. Но как же так?! Такому делу и оставаться без присмотра?!
Нет, чтобы редакторскому отделу дрянной, но любимой быдлом - простыми волшебниками и ведьмами за горяченькие новости - газетёнки «Dog`s Bull» с большим тиражом, сдурить и передать порочащие Министерство материалы сперва ему, Скримджеру и получить сначала пригоршню злата да, желательно, побольше, лепреконского новой отливки, которую даже волшебник не в состоянии отличить от настоящего, разве только по истечении некоторого довольно длительного срока - ха-ха!
– чтобы не получилось… вот так. А жадные до бабла газетчики и остались бы сдуру в Британии, предполагая, что за молчание ягнят им позже доплатят ещё и ещё, и ещё, а потом и сверх того.
И только спустя несколько дней, не успев истратить и половину первоначальной, по мнению Скримджера, суммы, попасть в министерские подвалы, где с ними уж разобрались бы не по-детски. Так они вместо всего этого, видно, жопы у них болели ещё в предвкушении доброй и весёлой встречи с министерскими Аурорами, с не порванными очками
и не отсосавшими зявалками, не испытавшими на себе все три Непростительных, наконец, да второе - подольше - пренаглейшим образом свалили из-под юрисдикции Руфуса! Они оказались хитрее самого мин-и-и-стра ма-а-ги-и-и! Какой позор! Какой позор!Скримджер, не замечая того, ярил себя всё больше и накручивал всё сильнее так, что разболелась голова:
– Подумать только, они удрали от меня - мини-и-истра ма-а-аги-и-и - и теперь спокойно обустраиваются, покупая особняки во Флориде и, наверняка, уже купив чью-то газету, раскручивают её! В этой золотоносной, потребительской жиле всего мира - богатейшей магической стране - Северной Америке!
Упомянутая страна была тесно связана с какими-то маггловскими, на чьей территории жили граждане магического государства. Поселения были рассеянными и изолированными друг от друга - и на метле не долетишь!
– но очень крупными по британским меркам, многотысячными городами, потребляющими всё маггловское. В этой странной стране ходили свои деньги, и при работе с их банками Скримджеру приходилось переводить британские галеоны и сикли в удивительно дешёвый, хоть и золотой, таллер и серебряные миллисенты - «мисси».
Вдруг Скримджер услышал шаги за дверью, застыл на месте и в приливе безосновательного, казалось бы, ужаса, обернулся.
Но всё… это не оказалось сном или бредом - эта непристойная, с голыми, грубыми, правдивыми, что самое обидное, фактами газета по-прежнему лежала, грубо скомканная им в припадке ярости и гнева, на столе.
В дверь вежливо постучали.
– Зааважу вусмерть!
Мистер министр Скримджер прокричал явную чепуху, до такой степени он был разозлён и возбуждён яростью, поистине превосходящей что-либо, им испытанное до этого недоброго дня. А ещё он боялся, не зная, чего или кого, но попой чувствовал, что сейчас произойдёт что-то сверх-супер-гипер-нехорошее. Он закричал, срываясь от страха на кастратский фальцет, что было не удивительно при его нервах:
– Не входить! Эта сторона обстреливается!
Но дверь бесшумно подалась, и спокойно, мягкими шагами вошёл человек некий. Позади него в дверях лежал охранник с окровавленным горлом, но ещё живой, хрипящий что-то неразборчивое.
Скримджер, увидев умирающего верного, как пёс, Тобиаса, передёрнул плечами от омерзения и спросил уже гораздо галантнее, мягче и вежливее:
– Ну, и что Вам надо? А, главное - кто Вы такой?
Заметьте, я уже не интересуюсь, как Вы сюда попали.
– Я - Мститель, ликантроп.
– также спокойно ответил красивый, рослый, широкий в плечах мужчина со светло-карими глазами и янтарными искорками в них.
– Сейчас придут мои сотоварищи по борьбе с тобою, ничтожный червь, загнавший мой народ в нацистские концлагеря.
Руфус, к слову сказать, отреагировал быстро и напористо:
– Avada ke… Пусти руку! Да как ты посмел толь… Гад, нелюдь, волк позорный, пусти же, больно! Больно!
– А будет ещё больнее. А волк позорный, к Вашему сведению, министр магии, для меня только комплимент да ещё какой отменный! Я и мои собратья, и сёстры - все «Волки позорные»! Знай наших!
Мститель предупредил разбушевавшегося министра преспокойным, уверенным таким голосом, словно говоря о невинной шалости ребёнка, как бы между прочим, одним ловким и сильным движением отняв волшебную палочку у Скримджера.
Оборотень выпил что-то из флакончика и теперь превращался, причём очень быстро и явно безболезненно, в громадного серого волка с чёрным подшёрстком и подпалинами.
– Ava…- забыв, что он обезоружен, прокричал то ли не на шутку испуганный, то ли разозлённый ещё одной неприятностью, словно мало горя испытал сегодня несчастный министр.
И зверь прыгнул на грудь Руфусу, придавив его к драгоценному ковру на дорогом паркете. В полу-дюйме от носа предупреждающе клацнули мощные челюсти, и зверь вздыбил шерсть на загривке, громко зарычав. Словно по волшебству высшего, нет, наивысшего порядка, большой кабинет Скримджера до отказа наполнился оборотнями - огромными, сильными волками и волчицами. Но все стояли неподвижно, не бросаясь, не нападая, словно… Да, именно, словно бы сохраняя человеческий разум!