Звезда Гаада

Что… и здесь?! И даже в чужом мире?! Нет, только не это! Тем более, что здесь нет медицины! Здесь я вообще могу вскоре умереть, без операции и лекарств! Так что же… Я только-только привыкла жить так, когда сердце внутри бьётся спокойно, а после волнений не заходится надолго в жутком ритме, схожем с пулемётной очередью, мучая меня и изнуряя. И что… и даже здесь я не смогу быть здоровой? Точнее, пришла здоровой, но вскоре же его потеряла? Нет! Только не это! Я не хочу этого! Я не хочу умереть так!!!

— Успокойся, — голос главного злыдня чужого мира стал холодным, — Говорю же, если бы хотел — давно бы сделал. И вообще, учись владеть собой. Нельзя долгое время носить в себе хаос — так и заболеть можно, — снова прищурился, — Даже странно, что ты ещё здорова, хотя так долго живёшь без Равновесия. Да и тело у тебя и без того слабое. Но самое измученное место у тебя в сердце.

А я только привыкла жить здоровой! Хотя бы в чужом мире! Хотя бы ненадолго! Хотя бы только во сне! Так почему даже тут?.. Почему?!

Сердце, чуть было сбившееся с ритма, вдруг успокоилось. И мысли перестали носиться так лихорадочно. И чувства подутихли. Немного пофигизм даже. Так внезапно… А, это, наверное, он! Опять на меня воздействует своими силами. Чтобы успокоилась. Но, он так легко может вернуть мне спокойствие, даже если и ненадолго. Но и… он так же незаметно может меня ударить. Убить может. Он сам сказал так. Сказал совершенно спокойно.

Гаад вскочил вдруг, ударив ладонями об стол. Посуда — пока ещё Карст выставил её немного — отчаянно подпрыгнула. И я отпрыгнула. Свалилась бы, не ощути вдруг за собою опору. Что-то лёгкое. Нежное. Крыло белое. Карста.

— Повторяю: я не хочу тебя убивать, — сказал Гаад уже громко и чётко.

Носом шмыгнула. Глаза заволоклись слезами. Не от его гнева. Вдруг я только сплю. Так ведь не страшно, если меня убьют во сне? Просто… просто хотя бы тут, хотя бы на чуть-чуть мне бы так хотелось стать здоровой! Хотя бы немножко!

— Но я же… ты сказал, что я могу быть опасной… неуправляемой…

— Если Творец откажется защищать нас и созданный им мир, значит, такова его воля, — Гаад как-то странно ухмыльнулся вдруг, — Что ж, я согласен.

— А мне наплевать, — сказал вдруг Карст.

Крыло, поддерживающее меня, вдруг исчезло, но я не упала — меня за плечи вдруг подхватили его руки. Тёплые, пахнущие травами.

— Мне наплевать, выживет этот мир или погибнет, — уточнил белокрылый, — Жить в таком мире, жить такой жизнью, мне противно.

Одной рукой он вдруг погладил меня по затылку. И чувства мои снова успокоились. Но как-то немного иначе, чем от влияния Гаада.

— Но ты мне зла никакого не сделала, Вера, — добавил парень, — Поэтому я не собираюсь на тебя нападать. Какой бы ты ни была, — чуть помолчав, добавил, — Разве что… я не хочу, чтобы вы дрались друг с другом. Гаад мне жизнь спас. Он отомстил за мою родню, а сам я этого сделать не мог. Поэтому я не хотел бы, чтобы ты заставила меня делать выбор между им и тобою.

Мы молчали сколько-то, потом белокрылый грустно добавил:

— Пожалуйста, не вынуждай меня выбирать.

И было неясно, это он ко мне обращается или уже к Гааду.

— Других хранителей поблизости нету, — добавил Старейшина чернокрылых, усаживаясь обратно, — Так что эта моё предположение останется между нами, — мрачный строгий взгляд, от которого меня невольно передёрнуло, — Но я их защищаю, запомни, Вера. Если ты нападёшь на моих друзей, то ты подаришь мне неприятный выбор. Он неприятно решится для тебя.

И я ему поверила. Он сегодня был пугающе серьёзным.

Но всё же, мне надо быть благодарной Гааду: он своей теорией с другими хранителями не поделился. И вроде даже не собирается. Если не случится чего-нибудь ужасного. Да, в общем-то, ему и тогда не обязательно им докладывать. Он может избавиться от меня и так. И предупредил он меня об этом сразу. Прямо. Честно. Спокойно. Пугающе. Как будто убивать для него — обычное дело. Ох, да что же это я! Совсем из головы вылетело: он на моих глазах заживо сжёг того наглого парня. И, как сказал в Нерсерии тот седовласый молодой торговец, Гаад убил несколько десятков воинов из людей одним только сердитым взглядом. Всё-таки, он был управляющим Тьмой. Был чернокрылым. А основная склонность этой силы — разрушать.

Всхлипнула. Тихо сказала:

— Но я не хочу разрушать ваш мир! Что это за страшная идея! Я не хочу причинять никому вред!

Но всё-таки он думает, будто я на это способна. Я, та, которую дома не могли заставить взять ляпку, и пристукнуть муху, пока она ещё сидит на подоконнике. Мне её было жалко. Даже если она разносила какую-то жуткую инфекцию или ползала по столу после питания в мусорном ведре или ещё откуда. Так почему Гаад уверен, будто я смогу этот мир разрушить? Почему? И… неужели, у меня настолько дурная сила?!

— Я с тобой, — тихо сказал Карст, легонько сжав мои плечи, снова погладил по волосам.

Но я сейчас уже не могла успокоиться. Никак не могла. Меня в таком обвинили! В возможности совершить такое гадкое дело! С людьми, которые ничего мне не сделали плохого! Со всем миром, даже если и чужим…

Если я хочу домой, то мне нельзя разрушать их мир. Вдруг я умру вместе с ним? Надеюсь, я не сумею разрушить. Не смогу.

Гаад совсем испортил моё настроение, уточнив:

— Кстати, не думай, что только меня тебе нужно бояться. Если честно, хранителя может убить другой хранитель. Скажем, белокрылый. Или люди, навалившиеся толпой, использующие много оружия или заставшие тебя врасплох, — криво усмехнулся, — Собственно, поэтому мы не живём вечно. Мы не вечны. Хотя и можем многое, в отличии от простых людей.

Вот ещё! Выходит, мне не только главного злыдня стоит бояться! Но ещё и если под удар оружия попаду. Или случится несчастный случай…

Захотелось забиться под стол и реветь, реветь. Только всё это было бессмысленно. Этот мир жесток! Этот мир такой жестокий! А если это всё всего лишь сон — то этот сон очень страшный. Но… если это всё-таки сон, выходит, я могу просто проснуться?..

Старейшина шумно принюхался. И вдруг предложил бодро и словно не было сейчас этого жуткого разговора:

— А давайте-ка искупаемся после завтрака? А то что-то от меня уже пахнет…

Кстати, и у меня утром голова уже немного чесалась. Но я не решалась свалить к ближайшему водоёму. Да и мучилась, боясь просить Гаада, как бы мне устроить себе ванну. Он тут главный злыдень, не приставать же к нему с такими вопросами. Но и Карста спросить не решалась. Вдруг ещё припрётся подсматривать? Хотя с рыжим спокойнее как-то. А вот в доброте других чернокрылых я как-то не уверена. Хотя и очень хочется уже вымыться.