Звезда предков (Приключения Чиптомаки)

– Надо посмотреть самим, - решил Абу-Салтан.
– Сколько ты нам дашь людей?

– Берите пока десяток. Не спорь!
– жрец жестом остановил готового взорваться проклятиями Салакуни.
– Я все думаю про этого Зверя. Вот ты собираешься с ним сражаться, да, великий воин?

– Да, - признал гигант.
– Не знаю, как... Но буду обязательно.

– Я тоже пойду к Лантику, - заявил жрец.
– Со всеми озерцами, что со мной. Терять нечего, Зверь несет Смерть всем. Двенадцать богов должны хотя бы попытаться бороться, раз уж не уберегли древнюю магию.

– Ваши боги мертвы, их храмы осквернены, - вставил имам.

– Нет, они живы, пока жив я, последний из верховных жрецов. И еще я думаю, Салакуни, что на берегах Квилу нам надо поискать помощи у твоего народа. Может быть, они не только помогут нам перебить тварей, но и пойдут с нами к океану? Абу-Салтан, твои сородичи, насколько я понимаю, живут ближе всех к побережью.

– Может быть, они и пойдут, - неуверенно сказал имам, глядя в сторону.
– Надо с ними поговорить. Там, на северном берегу, будет видно.

– Ладно. Тогда берите десять человек, пять храмовников и пять ополченцев, а потом идите и побеспокойте тварей. Только обязательно оставайтесь живы, вы мне нужны.

Жрец остановился, пропуская мимо себя воинов. Отойдя на порядочное расстояние, Абу-Салтан расхохотался.

– Мы ему нужны, ты слышал? Может быть жрец думает, что он нужен нам?

– Кто-то ведь должен заботиться об отряде?
– неуверенно предположил Салакуни.

– Он заботится только о больном Джокии... Третий безумец! Отряд идет сам по себе. Но знаешь, Сумачако правильно говорит о том, что к Лантику хорошо бы прийти с сильной армией.

– А тебя простят твои родственники? Отменят твое изгнание?
– Салакуни спрашивал, а сам выдергивал из колонны воинов повыше и пошире в плечах.

– Изгнание? Оно мне не мешает. Что же до прощения... Знаешь, это не мое дело. Если захотят простить - пусть прощают, для этого есть совет. Я же решил после Зверя и того червя, что остался валяться в колючках, попытаться пересечь пустыню.

– Зачем?
– удивился гигант.

– Там, на севере, должны быть белые имамы... А может быть, там никто не живет, и пустыня тянется до мертвых морей. Не выходит у меня из головы тот мертвец в городище, белый.

– А я вот ни за что не пошел бы сам искать белых людей, - Салакуни вспомнил темных братьев.
– Нет, не пошел бы.

– Даже со мной?

– Не знаю... Вот если Зверь нас не убьет, тогда подумаю, - выкрутился воин.
– Я правильно сосчитал? Похоже, набрался десяток.

– Здесь одиннадцать, - Абу-Салтан бегло окинул взглядом отобранных Салакуни воинов.
– Какая разница? Идемте быстрее! Нам надо догнать тварей, убить побольше, а потом будет отдыхать и ждать подхода колонны!

Воины покорно затрусили вперед по широкой тропе, оставшейся после армии Зверя. Салакуни возглавил строй, имам же пристроился последним. Какая-то смутная мысль никак не могла прорезаться у него в голове, что-то беспокоило разбойника. Вроде бы, все в порядке - они нащупали арьергард противника и собираются немного потрепать его. В чем ошибка?

Шум колонны быстра затих, поглощенный джунглями. Вместе с отрядом позади остались и любопытные обезьяны, и вездесущие попугаи, воины бежали в тишине. Абу-Салтан даже постукивал себя по лбу от усердия - следовало как можно скорее понять, в чем они ошиблись. Враг далеко впереди, через час Салакуни вышлет вперед разведчиков.

– Стой!
– закричал имам. Как можно быть таким глупым? Люди высылают разведчиков вперед, а слуги Зверя - назад, люди атакуют арьергард врага, а те - готовят засады для авангарда.

– Стой, Салакуни! Нельзя так быстро!

– Что?!
– откликнулся не расслышавший гигант.

И тут же из кустов полетели стрелы, людям сначала показалось, что их сотни. Крошечный отряд будто ветром сдуло с тропы, даже убитые наповал попадали далеко в сторону. Бежавший последним Абу-Салтан успел свернуть в лес, оказавшись сбоку от карликов. Никогда прежде он не встречался с таким народом: по пояс взрослому человеку, пузатые. Тонконогие и высоколобые люди ловко управлялись с луками, выпуская не меньше полутора десятка стрел в минуту. За спиной у каждого стоял, прислоненный к земле, огромный, с хозяина ростом, колчан, в который стрелки не оглядываясь запускали свои цепкие ручки.

Стараясь двигаться как можно тише, имам отошел еще дальше в лес, а потом приблизился к врагам. Занятые стрельбой, они не заметили его до тех пор, пока пятая голова не покатилась на траву. Зато после этого карлики словно перестали замечать другие мишени, и сосредоточились на Абу-Салтане. Он укрылся за толстым деревом, и просто не знал, что еще предпринять - уж очень метко летели стрелы.

– Имам!!
– загремел издалека Салакуни.
– Ты жив?! Я иду!!

– Осторожнее!
– посоветовал Абу-Салтан, осторожно выглянул и едва не лишился глаза.

Смахивая кровь с оцарапанного виска, он постоял еще немного, вслушиваясь в звуки боя, и быстро перебежал за другое дерево. Только две стрелы попытались прервать его жизнь, и имам счел, что Салакуни сделал достаточно. Прячась за деревьями, швыряя срубленные ветви кустов, он попробовал приблизиться к врагам. Но два карлика стояли рядом и хладнокровно стреляли по очереди. На счастье имама, позади них появился храмовник и ударом тяжелого топора развалил одного из лучников почти до пояса. Второй не успел натянуть тетиву и Абу-Салтан отправил в кусты еще одну голову.

– Много наших погибло?
– быстро спросил он у воина.

– Не меньше трех, - задумчиво ответил тот.
– Но я не считал... У меня стрела застряла в доспехе, выдерни пожалуйста.

Имам прислушался, но короткое сражение явно окончилось. Он отломал наконечник и избавил храмовника от стрелы, всего лишь оцарапавшей его бок, потом позвал Салакуни. Гигант появился тут же, окровавленный и злой.

– Ты об этом хотел меня предупредить?

– Да, но слишком поздно.

– Надо было самому догадаться! Даже Чиптомака бы догадался, что они обязательно устроят засаду! У нас четверо убитых, еще троих придется оставить на тропе, они не могут быстро идти.

– Зато мы положили здесь не меньше десятка карликов!
– попробовал утешить его имам.
– Возьмем их оружие, хорошие луки всегда пригодятся. Вот только яда нет, это очень жаль...

– Почти всех убил ты, - отмахнулся Салакуни.
– Мне становится стыдно перед жрецом: я все время гублю его воинов!

– На то ты и самый великий воин, - развел руками Абу-Салтан.
– Ты ведешь в битву, они умирают... А как же иначе? Идем дальше, я уверен, что это единственная засада. Только двигаться надо тихо, чтобы нас не услышал отряд, прикрывающий их отступление.