Звездная ведьма

— Вы собираетесь оставить меня здесь?! — окликнул страж, когда Лукан с Айседорой направились к двери.

— Не волнуйся, — отозвался Лукан. — Вряд ли ты долго просидишь в одиночестве.

Без гула искусственных огней, работающих опахал и периодического лязга лифта дворец был устрашающе тих. Лукан удивился той быстроте, с которой привык к звукам загадочных механизмов. Спускаясь с Айседорой по лестнице к десятому уровню, он неожиданно почувствовал облегчение. Вполне возможно, звезда Бэквие пропала навсегда, и ему не удастся стать принцем мечей. Трайфин нуждался в короле, и все кланы обрадовались бы длительному миру, но, похоже, время для перемен ещё не пришло.

Его влияние на Круг, как первого капитана, очень велико. Даже если пророчество не исполнится, он всё равно может постараться установить мир между кланами до появления нового принца и короля. Причём, сделать это вместе с Айседорой.

Но сейчас единственной целью было благополучно вывести Айседору из дворца. За стенами здания и на близлежащих улицах города шла ожесточённая борьба, однако из-за колоссального перевеса сил мятежников стражи не имели ни малейшего шанса на успех. Что за люди добровольно шли на смерть ради такого правителя, как Себастьен?

На подходе к десятому уровню, Лукан заметил неподвижную фигуру ведьмы, и его сердце пропустило удар. Он крепко связал старуху, прежде чем оставил в комнате, где держали в плену императрицу. Наверняка Джедра освободилась с помощью магии. Она погибла от нанесённой им раны или кто-то добил её при попытке спастись?

Не успел он сделать второй шаг, как увидел ещё одно тело и понял, что случилось. У стены полусидел столь же безжизненный, как ведьма, император Себастьен и смотрел в пространство остекленевшими глазами. Со вспышкой надежды Лукан глянул вниз на его окровавленную правую руку, но кольца на мизинце не было.

Айседора отложила в сторону свой меч и прижала три пальца к шее ведьмы, безрезультатно ища признаки жизни. Потом повернулась к императору и, несмотря на очевидность ситуации, проверила его пульс тоже.

— Выглядит так, будто они убили друг друга, — сказала она.

— Не могу сказать, что сожалею о смерти кого-то из них, — Лукан поднял меч Айседоры и, посчитав, что тот ей больше не понадобится, вложил в ножны у себя на боку.

Айседора взглянула на него с заметным раздражением.

— Да, но кто нам расскажет, где Лиана и дети? В безопасности ли они? Может, перед смертью он их где-то спрятал? Как мне убедиться, что я выполнила свою миссию, если не найду Лиану?

Айседора встала, оперевшись о предложенную Луканом руку.

— Похоже, придётся спросить твою сестру.

— Ты всегда утверждал, что не приемлешь магию, — мрачно обронила Айседора.

— Да, я не хочу с ней соприкасаться. Но если талант Жульетт тебе поможет, то мы им воспользуемся. — Он не выпустил руку Айседоры. — Я никогда не отказывался от света волшебников, любимая. Обращение к твоей сестре за указанием направления — это то же самое. Теперь идём. Новость о смерти императора положит конец сражению.

— Хорошо. — Айседора переплела свои пальцы с его.

— И как только мы выясним у твоей сестры местонахождение императрицы, я ещё раз попрошу тебя выйти за меня замуж. Никогда не думал, что придётся почти умолять женщину выйти за меня.

— Да, в этом отношении ты очень самонадеян.

Взявшись за руки, они направились к выходу, но прежде, чем вышли наружу, откуда доносились громкие звуки сражения, Айседора призналась:

— Не хочу возвращаться сюда. Никогда.

— И не вернёшься, — сказал он, счастливый от возможности выполнить это её желание.

— И я надеюсь, что мне никогда больше не придётся браться за меч.

— Я защищу тебя своим мечом, и другой тебе не понадобится.

Возле главных ворот он взобрался на каменную стену, окружавшую и защищавшую дворец, и оглядел раскинувшуюся перед ним картину. Повсюду сражались солдаты. Энвинцы Жульетт, мятежники Эрика и стражи, отрёкшиеся от своего императора. С запада воины Круга и представители трёх кланов Трайфина стремительно пробивались вперёд к центру побоища. Во всех направлениях мужчины схватывались друг с другом... солдаты Себастьена и Эрика.

Лукан приложил руки ко рту и закричал:

— Император Себастьен мёртв! — на его объявление не последовало никакой реакции, поэтому он прокричал снова, на сей раз громче. Несколько человек обернулись, но слишком мало. Что ему делать? Спустившись со стены в гущу сражения, он донесёт весть лишь до нескольких людей. Извещение всех воюющих сторон таким способом займёт слишком много времени.

— Любимый, — позвала Айседора, и он осознал, что она уже не в первый раз пытается привлечь его внимание.

Лукан опустил на неё взгляд. Со слегка запрокинутой к нему головой, растрёпанными от суматошного дня волосами, в помятом платье она выглядела прекраснейшей из женщин.

— Я могу помочь, если ты позволишь, — предложила она и медленно подняла руку.

Мгновение поколебавшись, Лукан сел на стену, наклонился и протянул руку. Когда она вложила в неё свою ладошку, он ухватил Айседору покрепче и поднял к себе. Забравшись наверх, она встала, и, немного помедлив, бросила неуверенный взгляд в его сторону.

— Колдовство тебя не коснётся, — тихо объяснила она, — только поможет.

Лукан кивнул, тогда она встала лицом к развернувшемуся на улицах Арсиза сражению, подняла руки и произнесла:

— Лелих энтэжа, — потом посмотрела на него и чуть тише перевела: — Услышьте меня.

Лукан снова прокричал новость о смерти Себастьена. На сей раз, к нему обернулись многие. Мечи опустились, уставшие мужчины перестали драться и уставились на Лукана, словно в ожидании продолжения. Несколько солдат продолжили биться, то ли потому что не услышали, то ли не заинтересовались известием. Лукан в очередной раз выкрикнул сообщение, и ещё часть сражавшихся остановилась. Постепенно, с помощью других солдат, баталии на окровавленных улицах закончились.

Пыл битвы угас, солдаты занялись поиском раненых друзей и оплакиванием погибших.

Лукан спрыгнул со стены и изящно приземлился на ноги, потом помог спуститься Айседоре. Он никогда не питал любви к колдовству, но сегодня она позаботилась о его желании не соприкасаться с магией и использовала свой могущественный дар во имя добра.

— Ты хорошая женщина, Айседора Файн, — сказал он, — столь же благородная и храбрая, как любой воин Круга.

В её темных глазах проскользнула неуверенность.