Звездные войны.Записки юного целителя

– Больно? Я сейчас!

Сжимаю пальцы сильнее и пытаюсь переключить его боль на себя. На несколько секунд вроде бы получилось. Но потом меня буквально накрыло чужой болью. Следующие минуты выпали из памяти. Из состояния транса меня выдергивает чей-то резкий возглас.

– Врача!

Руки подошедшего целителя помогают мне встать, а запах нашатыря окончательно возвращает сознание. Оглядываюсь. Рядом со мной стоит рыжеволосый мужчина в рваной одежде. Не знаю откуда, но у меня появилась уверенность в том, что он тоже ранен. Что не мешает ему ловко поймать за рукав торопящегося вернуться к раненым целителя.

– Я не для этого вас звал! Почему Энакин все еще здесь? Его надо немедленно…

– Рыцарь Кеноби, возьмите себя в руки! – в голосе целителя нет и тени сочувствия.

– Безобразие! Где старший целитель?!

Зря он это. Во-первых, торопящегося целителя это не остановило. Во-вторых, вышедшая из операционной Вокара Че вопль услышала. Мало того, подчиняясь отданному ею походя приказу, пустые носилки подкрались к рыцарю сзади и, ударив ничего не подозревающего Кеноби под колени, лихо загрузили добычу себе на борт. Пасс ближайшего целителя, и скандалист уже в лечебном трансе.

– Так-то оно лучше.

Лекари возвращаются к другим пациентам. А я на всякий случай касаюсь руки рыцаря: «Не волнуйтесь, с вашим падаваном все будет хорошо».

– Не отвлекайтесь, юнлинг. Собственные силы тоже беречь надо, - кидает мне через плечо Вокара Че.

– Эй, кнопа, твою начальницу из ситхов за свирепость точно не выгоняли? – тихонько, сквозь боль, но хихикает мне в спину Энакин.

– Я не Кнопа, я Манюня, - огрызаюсь на бегу.

Сила Великая! Что это на меня нашло? Неудобно-то как. Но думать об этом некогда. Раненые не ждут. Круговорот страданий и боли затягивает на несколько часов.

– Довольно. Иди отдыхать.

Голос лекаря вновь заставил вздрогнуть от неожиданности.

– Но я…

– И без разговоров. Не менее сорока минут на попить чаю и расслабляющую медитацию. Комната отдыха там.

Делать нечего. Иду, куда послали. Йошка уже там. От самых дверей хватает меня за руку и волочет к чайному столику. Пока я почти падаю в мягкое кресло, она уже подбегает с налитым чаем и бутербродами. Несколько минут с закрытыми от блаженства глазами наслаждаюсь ароматом напитка. Есть, если честно, совсем не хотелось. Но это пока первый кусочек не откусила.

Наконец появляются силы и желание осмотреться. Оказывается, мы тут не одни. Чуть в стороне, не шевелясь, сидит Ксенен.

– Не трогай его, - ловит мой взгляд Йошка.
– У него мастера убило.

– И что теперь?

– Не знаю.

Моя подруга-пророк впервые чего-то не знает. Только удивиться этому я не успела. Веки вдруг слиплись, и я провалилась в глубокий сон.

***

Проснулась оттого, что солнечный луч щекотал мой нос. Я здесь всю ночь проспала? Ой! Тихо вскочила и поспешила в коридор. И тут же оказываюсь в центре некоего не вполне понятного мне шума-гама. В исполнении Йошки.

– Мастер Че! Мастер Че! В палату Скайуокера дамочка рвется!

Поворачиваю за угол и обнаруживаю троих: наряженную в униформу корпуса целителей Йошерузу, незнакомую мне женщину в причудливых, явно не джедайских одеждах и спешащую на место разгорающегося скандала старшую целительницу.

– Госпожа Наберрие? Вам действительно не следует здесь находиться…

Пока меня не заметили, ныряю за первую попавшуюся дверь. Наверное, изначально это планировалось как служебное помещение. Но теперь здесь палата. Причем двухместная. Между двумя кроватями даже узкий проход остался. Стандартный меддроид в него едва ли протиснется, разве что дрон. Особенно из-за стоящего между кроватями ведра с бактой. Полноценную бакта-камеру сюда не затащишь, вот лежащий на животе раненый просто опускает в ведро культю искалеченной руки. На второй постели внешне гораздо более легкий больной. Мало того, его я узнаю первым: тот рыжий скандалист – рыцарь Кеноби. Впрочем, он-то меня естественно не узнал. Хотя появление заметил. Надо срочно придумать повод своего появления.

– Я заглянула спросить… Вам что-либо требуется, сэр?

– Нет, ничего не нужно. Спасибо, - равнодушно пожимает плечами рыцарь.

– А-а-а, Манюня. Привет.

Голос лежащего на животе звучит хрипло. Но я узнаю своего вчерашнего пациента Энакина.

– Привет! Больно?

– Неважно. Чтобы протез легче приживался, надо потерпеть. Слушай, там в коридоре шум. Наверное, это сенатор Наберрие…

– Да. Мастер Че называла это имя.

– Передай ей, пожалуйста, чтобы уходила. Я не хочу, чтобы она видела меня… больным.

– Хорошо.

Возвращаюсь в коридор. Легко сказать, «передай». Вот так, запросто подойти к незнакомому разумному, да еще к сенатору и сообщить наверняка неприятную ей вещь. Но я пообещала. Значит надо выполнять. Благо сенатор никуда не ушла и все еще не оставляет попыток прорваться мимо Вокары Че. Включаю на полную все свои способности убеждения, буквально волну сочувствия и умиротворения перед собой гоню.

– Простите, мэм. Вы сенатор Наберрие?

– Да. А в чем, собственно, дело?

Выплескивать свое раздражение на маленькую девочку она не готова, но сдерживается едва-едва. Усиливаю волну воздействия. Не очень технично, но женщина расслабляется. Теперь она готова меня услышать.

– Энакин просил передать, он очень сожалеет, но сейчас у него очень важная медитация. Вы можете навестить его… чуточку позже.

– Это правда? Ему действительно ничего не угрожает?

– Юнлингам нельзя врать.

– Спасибо.

Сенатор Наберрие неожиданно наклоняется и целует меня в лоб, после чего стремительно уходит. Густо краснею и стараюсь не смотреть в сторону целительницы. Вообще-то я не врала, а просто творчески отобразила действительность. Для пользы дела. А все равно стыдно.

– Юнлинг Стоун? Вижу, ты уже восстановилась после вчерашнего.

Вокара Че заговорила совсем не о том, о чем я думала. Я же поняла, почему она не пыталась утихомирить сенатора ментально. Целительница устала так, что еле на ногах держится! Пока я бессовестно дрыхла без задних ног, она всю ночь от операционного стола не отходила.

– Молодец, что оправилась. Твои свежие силы сейчас очень кстати, - кажется почувствовала мои мысли целительница. – Надо подготовить Скайуокера к операции. Он измотан болью, выбит из колеи самим фактом увечья и нуждается в поддержке. Оттого, в каком настроении он ляжет на операционный стол, во многом будет зависеть успех протезирования.

А рыцарь Кеноби пострадал куда серьезнее, чем мне показалось. Иначе почему он не поддерживает своего падавана?

– Сколько у меня на это времени?

– Думаю, что сумею приготовить протез часа за три…

Эти взрослые иногда бывают такие странные. Ну почему прямо не сказать, что если целительница не поспит хотя бы три часа, у нее руки во время операции трястись будут?

***

Мудрая Вокара Че оказалась права. Большая часть пострадавших через несколько дней покинула палаты. Только меньше работы у целителей от этого не стало. Бои полыхают по всему Внешнему Кольцу, а решением Совета Ордена большинство рыцарей отправились командовать отрядами армии Республики. Но очень мало кто из них руководит вверенными силами из штаба. Личное участие в бою считается обязательным. В результате наши палаты не пустуют.