Звездный городовой
Шрифт:
Смутьяны вновь заржали, что табун коней, и принялись соревноваться в острословии, подначивая Принца на все лады:
— Хорошего же вождя вы себе выбрали!
— А чего — нажраться любит не меньше нас!
— Так ты ее любимчик, да? Интересно, на сколько стволов она тебя выменяет?
— Готов поспорить — на все наши!
— Ха-ха-ха!
— А кобылка-то горячая, хоть и старшенькая.
— Уже оседлал ее, а, жеребец?
— Все, хватит зубоскалить! — прикрикнул Ульрик, и подельники сразу стихли, но продолжали бросать на парня насмешливые взоры. — Тащите сюда рыжую тварь! Пора познакомить ее с еще
— Харра!
— Ну что, сволочь? — заводила подошел вплотную к Принцу и толкнул в грудь. — Уже не такой дерзкий да смелый, да? Что стоишь, пасть стянул? Страшно? Давай, — еще удар. — Вступись за свою подружку. Только драться будем по-настоящему.
Ублюдок обнажил меч, оскалился и гавкнул. Кира это лишь позабавило. Он улыбнулся еще шире и спокойно произнес:
— Как пожелаешь, пес. По-настоящему — так по-настоящему.
Со стороны грузового ангара донесся оглушительный треск и скрежет. Сквозь распахнутый настежь шлюз, едва предназначенный для таких габаритов, грузно протиснулась «Гордость Фортуны» и миг спустя зависла над кампусом, бросив на бунтарей хищную черную тень. Чуть накренилась, свободно балансируя на антиграве, выставила носовые многоствольные пушки и с пронзительным свистом обрушила на лагерь фиолетовый шквал.
По загодя обговоренному плану, Ирида снизила мощность излучателей на минимум и старательно избегала стрельбы по людям. Но даже слабые лучи с первых попаданий подожгли шатер, деревья, забор и превратили снег в талую грязь.
Против боевого челнока палками уже не покидаешься, и перепуганные до смерти хулиганы рванули со всех ног кто куда. Корабль старательно провожал их стрельбой вслед — парочке подпалила пятки, а Хруду, что застрял, повиснув на заборе, обуглила штаны на заднице. Это придало рыжему гаденышу знатного ускорения, и тот перекатился на ту сторону, ободрав живот, и принялся возить пятой точкой по земле, как шелудивая собака.
Искин явно наслаждалась процессом, и очень скоро становище обуяло ревущее пламя. Ни студентам, ни ближайшим зданиям ничто не угрожало — лагерь разбили прямо посреди площади, так что Кир не стал останавливать помощницу.
Однако к его немалому удивлению, Ульрик и не подумал сбежать вместе со всеми. Похоже, и впрямь истово верил во все, на что подбивал сокурсников. И не только не бросил меч, но и провел лезвием по своей груди, смочил ладонь в крови и оставил на лице багровый отпечаток. А затем зарычал, как бешеный медведь, и подался вперед с клинком над головой.
— Давай! Докажи, что достоин последней битвы этого мира!
Кир приготовился к драке — возможно, и впрямь последней в своей жизни, как вдруг за его спиной раздался напряженный голос:
— Ульрик Хардрада! Я, Берси Хардрада, сын Эльрика, внук Ругара, правнук Драггара — вызываю тебя на орданг! Сразись со мной, если носишь бороду не для того, чтобы щекотать бабам зады!
Глава 13
Принц поднял руку и показал Ириде большой палец. Сей же миг пальба стихла, а корабль отлетел подальше, но все еще держал площадь под прицелом.
— Так, а ну прекратили беззаконие! — из фургона, пошатываясь и подволакивая ноги, выбралась Айлин. —
Ульрик, ты арестован за… все, что устроил.— Посиди пока внутри, — Кир поудобнее взгромоздился на капот и приготовился к знатному зрелищу. — Ты и так еле ходишь. Пусть братья сами разбираются.
— Ты с ума сошел?! У него меч!
— Неуважение к древним обычаям — противозаконно. Забыла?
— Да пошел ты к черту! — трясущаяся рука подняла пистолет. — Руки вверх!
Пират перехватил ее запястье, неуловимо быстрым жестом отобрал оружие и сунул в кобуру.
— Ах ты…
Рыжая попыталась выстрелить в парня из второго — его же пистолета, но пират отобрал и эту древность, после чего нежно скрутил сержанта и запер в отсеке для арестованных.
— Кирилл! — Кайлиан принялась лупить кулаками в дверцу. — Это уже за гранью! Если с моим кадетом что-нибудь случится, я тебя…
Принц задвинул шторку заднего окна и вернулся на капот.
— Для орданга нужны свидетели, — надменно бросил Ульрик. — Из числа истинных варангов. Иначе поединок никто не признает.
— А как же ваши боги? — налетчик ухмыльнулся. — Им отсюда не видно? Или они на вашей планете остались?
— Следи за языком, еретик!
— Прости. И в мыслях не было оскорблять вашу веру. Вот тебя — да. А вера — это святое.
— Ты дашь слово, что не тронешь мою дружину?
— Приятель, я разрешил вам устроить кровавый смертельно опасный бой. Думаешь, мне не насрать на твоих размалеванных подельников? Пусть приходят все, кто еще не обоссался от страха.
— Ты ответишь за это, щенок…
— Тогда я второй в очереди — договорились?
Ульрик смерил зубоскала хмурым взором, а затем вскинул меч над головой:
— Братья-варанги! Я призываю вас стать свидетелями нашего орданга!
Из всей шайки отважились вернуться всего пятеро, причем три из них — девушки. Воины и воительницы взяли палки и вонзили их в землю, образовав своеобразный ринг, выход за который считался поражением.
— В кузне полно оружия, — Ульрик указал острием на мастерскую. — Выбирай любое. Но учти — из этого круга уйдет лишь один из нас. И я несказанно благодарен богам за возможность раз и навсегда избавиться от позора моего рода!
Увалень понурил голову и угрюмо шагнул к складу.
— Не надо, — Зайка схватила его за руку. — Оно того не стоит.
Кадет молча отстранился и подошел к вороху трофеев, среди которых отыскал и снаряжение стражи. Взял оттуда телескопическую дубинку, махнул, как хлыстом, высвобождая стальной прут, а затем вынул аккумулятор, превратив устройство в некое подобие жезла или тупой рапиры. А затем спокойно встал напротив и поприветствовал брата, приложив дубинку к груди.
— Слабак, — рассмеялся Ульрик. — Вот как славят друг друга настоящие воины!
Он рубанул себя лезвием, оставив глубокую царапину поперек предыдущего пореза. И без какого-либо предупреждения кинулся на противника, метя острием прямо в шею.
— Берси! — навианка вздрогнула и закрыла глаза руками.
Послышался глухой удар, болезненный стон и металлический лязг. Удар дубинки — быстрый и точный — попал по костяшке у запястья. От боли враг разжал кисть, и клинок зазвенел по камням.
— Подними, — увалень хмуро указал на оброненный меч. — Один раз — это случайность. А случайных боги не любят.