Звездный всадник

А ссурах упивался происходящим. Первое время он вообще стоял не двигаясь. Но Данни хорошо видел, что людские страх, боль и отчаяние, будто грязные ручьи текли от толпы к его ногам. И он впитывал эти ручьи, как впитывает воду губка.

Данни стоял и смотрел на все это, боясь шелохнуться. И только через несколько минут он понял, что стоит посереди беснующийся толпы. Люди кричат, давятся, падают, но все это происходит вокруг. Поток обтекает его, как обтекает ручей, лежащий посереди валун. Как будто невидимый щит отделяет его от происходящего на площади. И этот щит неожиданно привлек внимание ссурах.

Он перестал впитывать в себя текущие ручьи. Клубы дыма внутри него взорвались новыми вихрями, и Данни ощутил взгляд. Заинтересованный, и слегка удивленный взгляд разумного существа. Но уже через секунду Данни понял: не просто разумного существа – хищника, завидевшего особо лакомый кусок добычи.

Долгие секунды они смотрели друг на друга. Затем ссурах взмахнул (крыльями?), и, сверху на толпу, полетело сетчатое покрывало. Падало оно стремительно, и через мгновение главная площадь Мартиса погрузилась в гробовое молчание. Каждый человек, кто задел невидимое для них плетение, неподвижно застыл. И окружающая реальность вдруг превратилась в музей восковых фигур. Медленно, никуда не спеша, ссурах поплыл к своей лакомой добыче.

Данни тоже попал под действие сети. Руки и ноги как будто завязли в желе. Он продолжал все чувствовать, но пошевелиться не мог. В кармане куртки бесновался «светлячок». Ссурах приближался. Данни отчаянно понимал, что если сейчас не вырвется, то это будет конец.

Зажмурив глаза, он попытался, как со «светлячком» представить себе, как рвутся невидимые путы, и он вновь получает свободу движения. Данни пытался, но ничего не происходило. Он по-прежнему стоял скованный сетями. От чувства собственного бессилья на глазах выступили слезы.

Но усилия не были напрасны. Воздух перед ним пошел трещинами, и взорвался миллионом осколков. Брызнув во все стороны, они проделали большую дыру в упавшей на площадь сети. Данни вдруг почувствовал, что свободен. И не только он. Десяток человек, стоящих рядом с ним, тоже ожили. Застонал упавший мужчина со сломанной ногой, четверо бросились бежать.

Далеко они не ушли. Ссурах взмахнул когтями и все те, кто только что ожил, снова упали, на этот раз замертво. Данни тоже должен был умереть, но в последний момент перед ним расцвел огненный росчерк, принявший на себя удар.

– Надо уходить с площади, - услышал он за спиной женский голос.

Данни обернулся. Лоанна, та самая городская гадалка, которую показал ему хетар. Сейчас она стояла рядом с ним и пыталась увести прочь. Но ссурах не собирался бросать свою добычу. Он опять заклубился и следующим ударом вырвал пучок серых нитей, которые словно корни уходили с площади на глубину. И тут же гибкий жгут закрутился в его «руках». Раскручивая его все сильнее, он попытался достать беглецов.

Уже на бегу, лавируя в плотном столпотворении неподвижных фигур, Данни обернулся. Серый жгут догнал их и распался на сотню более тонких нитей. Лоанна бросила горсть порошка, но он лишь осыпался бесполезными искрами. И тут же она оказалась накрепко спелената этим жгутом. Нити сомкнулись вокруг нее, как кокон, и продолжали давить все сильнее. Лоанна пыталась сопротивляться, но было ясно, что вырваться ей не под силу.

И тогда Данни вцепился в жгут, пытаясь порвать его пополам. Не тут то было. Вместо того, чтобы порваться, жгут накрепко прилип к его ладоням и стал оборачиваться вокруг рук. Мальчиком овладела паника. Лоанна корчилась от боли в своем коконе, а Данни впервые пожалел, что при нем нет какого-нибудь ножа, а еще лучше – меча, как у древних рыцарей.

Несколько серых нитей, из тех, что все еще свободно уходили на глубину, сплелись в подобие меча. Данни осталось лишь податься вперед, чтобы его схватить. Не долго думая, он рванул его на себя. Нити порвались, и в руках Данни оказалось самое настоящее оружие. Первым ударом он перерубил удерживающий его жгут. Вторым рассек кокон Лоанны, и обессиленная женщина рухнула на землю. Все это начинало напоминать мальчику виртуальную игру. Разум просто отказывался понимать, что это происходит на самом деле.

«Игра, так игра» - решил Данни и, вырвав очередной пучок нитей, превратил его в щит.

Ссурах вновь раскручивал жгут, но в этот раз Данни ударил первым. Внезапно обретя «источник силы» Данни, не стесняясь, обрывал нити, превращая их то в град убийственных стрел, то в шар-ловушку. Под таким натиском ссурах отступил. Но отступил не совсем. Лишь для того, чтобы собраться с силами и ударить с новой мощью.

Это уже была не погоня за добычей. Добыча показала зубы и немедленно превратилась во врага. Того, кого следует просто убить, уже не заботясь о своей выгоде. Ссурах избавился от ненужного жгута и нырнул. В глубину, туда, где человек не мог его достать. Данни мог бы последовать и за ним, но для этого надо было скинуть одежду. Мальчик все еще помнил про обожженную руку. Подняться с глубины с содранной кожей он не хотел. Вместо этого он продолжал внимательно следить за монстром. Очередной пучок нитей превратился в копье, и, как первобытный охотник, он приготовился убить своего «кита».

Ссурах, пройдя по глубине, вынырнул сразу перед мальчиком. Данни бросил копье. Оно вошло в дымящееся тело ссурах наполовину. Вошло, но не убило. Зато в сторону Данни полетело очередное плетение монстра. Данни едва увернулся, но когда выпрямился, вдруг понял, что слишком поздно. Когти ссурах уже падали на его голову.

Но тут случилось непредвиденное. На ссурах с трех сторон набросились шесть одноглазых ящериц. Они бросались на него, как собаки бросаются на медведя. Кусая больно, но не смертельно.

– Сторожа из хетарской лавки, - пронеслось в голове у Данни.

Не утруждая себя размышлениями по поводу: «Как они тут оказались?» Данни размахнулся мечом и перерубил отвлекшегося ссурах пополам. Сквозь дымчатое тело меч прошел легко. В последний раз взмахнув «крыльями», монстр начал тонуть в глубинах.

– Но-ран’кхер! Ты его смерть! – услышал Данни до боли знакомый голос.

– Хош’тах, ты вернулся?!

– А что еще делать я?

– Ты его убил. Ты действительно его убил, силы небесные! – Лоанна поднялась с земли и теперь стояла, ошарашенная, рядом с Данни. – Невероятно! Вот уж не думала, что за свою жизнь еще раз переживу весь этот ужас!

– Какой ужас? – не понял Данни.

Лоанна внимательно посмотрела на мальчика. В ее взгляде скользнуло что-то странное. То ли материнское, то ли женственное.

– Однажды я уже видела такого, - начала она тихо. – Это было тридцать лет назад, я тогда была еще подростком. Слышал когда-нибудь про «мертвый город»?

– Таирис? Вымерший город в дельте Арци?

Лоанна кивнула.

– Я там родилась. И выросла. Там я прозрела и местная веда взялась меня учить. Я много от нее узнала… Но однажды в город пришел ОН. Он убил всех. Он собирал их жизни, как жнец собирает выросший урожай.

– Ссурах, - тихо прошептал Хош’тах.

– Ткач? – удивилась Лоанна.

– Они не только брать, но и плести. Они плести свою жизнь, жить вместо нас, - задумчиво вставил хетар. – Не видел, что ты тоже плести…

Последняя реплика предназначалась Данни, но он так и не понял ее смысла.

– А что потом?

– Потом? Потом из целого города нас осталось в живых только четверо. Я, веда, и еще двое. Меньше всего я ожидала, что переживу это еще раз. Ты убил его! – в голосе Лоанны послышалось неподдельное восхищение. – Ты убил его, надо же, я и не подозревала, что для этого понадобиться столько жизней!