«Вон там, вон там!» — указывал звонарь, а люди видели в той стороне всё то же — синеву чилийской ночи, скупое шевеленье бледных звёзд. Сбежались те, кто никогда не видел то, что поддерживают ежедневно и еженощно наши небеса. Толпа росла, росла, и все шумели и спрашивали: где, куда глядеть? А наверху, с терпением завидным, звонарь указывал на ночь, на звёзды — на свод обычной ночи всех ночей.