Боевая фантастика

— За что ты меня так не любишь, Федя? — спросил я. Ну, просто, чтобы спросить. — С какой стати мне тебя любить, Лось?! Ты что, девка какая?! — удивился мой освободитель. — Верно, не девка, — я проверил суставы на гибкость. — Но это ничего не значит. Разве не слышал, что отец Варфоломей глаголет: только любовь к ближнему делает нас настоящими людьми. — Заткнись, Лось, не на проповеди. Мне и без попа тошно. — Уже заткнулся. Цени мою готовность к сотрудничеству, Федя. — Плевать мне на тебя…

Сергей Александрович Ким Ничья жизнь Глава 1. Победителей не судят Просыпался я медленно. Сон не торопился отпускать меня из своих объятий, и очень хотелось понежиться хоть ещё немного… Впрочем, это состояние довольно быстро прошло и снова впадать в длительную спячку меня уже не тянуло. Так что решил я всё-таки открыть глаза. Передо мной обнаружился один уже далеко не незнакомый потолок — похоже, я опять лежал в больничной палате лазарета НЕРВ. Лежать, кстати, было несколько некомфортно.…

На мониторе же, стоящим прямо перед ним, последовательно разворачивались отчёты о работе систем и анализаторов. Бульшая часть работы на день уже была сделана, поэтому можно было и просто понаслаждаться картинами марсианского ландшафта. Хоть они и успели уже изрядно поднадоесть… но всё-таки это были пейзажи иной планеты. Пока на экране ничего особо примечательного не было. «Марсоход» как раз приступил к преодолению подъёма по длинной осыпи, которых в окрестностях вулкана было весьма много. Скорость…

— Ну? — спросил Серый Суслик. Два Воробья почувствовал злость. Он очень любил и уважал Серого Суслика, но ненавидел его привычку разговаривать подобно человеку. Эту привычку не любили почти все в стаде, кое-кто даже говорил вполголоса, что Серый Суслик — не орк, а полукровка. Несколько урожаев тому назад эти слухи дошли до ушей доброго господина Роджера Стентона, тот призвал Серого Суслика к себе и долго беседовал с ним, а затем велел его выпороть. После этого все поняли, что Серый Суслик — не…

Меркурьев обладал особым талантом – ухватить самую суть научной проблемы, а затем изложить ее точно и ярко. Там, где ученый-специалист затянул бы невыносимо нудную муть, Алексей мог так сверкнуть словом, что читателю все становилось ясно и статья легко читалась от начала до конца. За это Меркурьева в «пятерочках» ценили и платили приличные гонорары. Сам же он шутил – мол, ему дают деньги за его собственное удовольствие. Это правда: он представлял собой тот счастливый случай, когда работа и увлечение…

Джекоб Абрамс, корреспондент, аккредитованный при миротворческих силах НАТО, выругался и достал сигареты. Вот ведь пришла кому-то в голову блажь – освещать высадку с самого начала. Ну в самом деле, что может быть интересного в подготовке аэродрома? Абрамс побывал во многих местах, в том числе и в самых что ни на есть горячих точках, а потому прекрасно знал: если даже веселье и начнется – оно начнется потом, а не с первых шагов. Да и что здесь может случиться? Все-таки Петербург – это почти Европа.…

– Простите, – сказала она, – вы не подскажете, как найти медсестру? Любопытные глаза округлились. – What? What i he mumbled about? [1] Давно и хорошо знакомый английский язык девушка не признала. Слова мужчины прозвучали как какая-то неведомая тарабарщина. Может, виной всему был его акцент? Или парочка выбитых зубов? «…Откуда в такой ужасной больнице иностранец?» – Эй! – громко позвала она, – кто-нибудь тут может мне ответить? 1 Что? Что такое она бормочет? – англ . …

Мало иметь в руках оружие, надо еще научиться стрелять. А так – у нас имелся лишь один раненый, да и тот легко. – Мужчины! Идите обедать! – раздался от двери голос Любы. Сама она во двор старалась не выходить. Таким голосом женщины зовут за стол хорошо потрудившихся кормильцев. Но разве мы плохо поработали? Мы с Мишей переглянулись. Оставался вопрос – сунутся ли визитеры еще раз или нет? И вообще, всех ли мы здесь видели совсем недавно? Кто-то вполне мог заниматься делами в другом месте.…

Памплона — маленький городок, и его жители мгновенно потерялись в нахлынувшей орде туристов. Небо освещалось непрерывным фейерверком. Дико гремели негритянские барабаны, завывали флейты и, кажется, даже волынки. Любой хэви метал потерялся бы в этом хаосе звуков… — Нечего бездельничать! — сказала хозяйка. — Ступай вниз, у отца много дел в кафе. Помочь вам, сеньора Алисия? — Не нужно, — сказала Элис. — Лучше принесите кофе. Ваш знаменитый кофе! Как я мечтала о нём! — Это потому что в Америке…

— Я тебе вот что скажу: дело обычное, — заявил мне Кирилл, с искусством психолога вытянувший из меня все о моем состоянии, хотя встретились мы лишь затем, чтоб обсудить возможность или невозможность нашего дальнейшего сотрудничества. Опытного делягу явно не устраивали уклончивые ответы, он поднажал, хоть и аккуратно, и, выслушав, вынес вердикт. — Это нормально. Тебе надо развеяться, съездить куда-нибудь, отдохнуть в свое удовольствие. Обычное предощущение депресняка. Отдохнешь — и…

Наташка с первого дня смотрела на него сверху. Дескать, ты мальчик еще, ничего не понимаешь в жизни, и ничего тебе со мной не светит. Ворожцов и не претендовал. Ему нравилась Леся, а вовсе не Наташка. Именно об этом он сейчас себе и напоминал, глядя на Наташкины ноги и наступая на хвост собственным фантазиям. Грузовик тряхнуло. Зазевавшийся Ворожцов треснулся головой о бочку. В бочке и в голове от удара загудело — кажется, на одной ноте. Зато все мысли о Наташке, Лесе, ногах и других частях тела…

Упаковав последний картридж в контейнер, а контейнер в заплечник, Сиверцев влез в лямки, подтянул их, передёрнул плечами, устраивая ношу половчее, и подобрал с земли свой «калаш». — Готово, Филиппыч! Можно двигать. — Погоди двигать, — отозвался Филиппыч, неотрывно глядя на левый рукав комбеза, туда, где в одежду был встроен экранчик биосканера. — Чё там? — полюбопытствовал Сиверцев, настораживаясь. — Кажись, кого-то едят. — Филиппыч оставался леденяще-спокойным. Сиверцев зябко поёжился,…

В камере сидели трое. Женщина, две девочки и младенец, тоже девочка, родившаяся уже в тюрьме. — Жалобы, просьбы? — Устало спросил Шульц. Этот вопрос тоже был рутиной, необходимой для недельного отчета. Кого волновали жалобы заключенных?.. Женщина устало покачала головой. Ее звали фон Кальнайн. Графиня. Жена фон Лендорффа, офицера, которого несколько месяцев назад повесили на струне от рояля, по обвинению в покушении на фюрера. Грязные заговорщики, как сказал бы Кранке. Нужно…

— Так, дети! Не шумим, не толкаемся. Сейчас строимся и организованной колонной идем к метро. Ученики тринадцатой школы вышли из здания Государственной филармонии, что у площади Ленина. Галдели, зевали, подшучивали друг над другом. Кто-то уже вставил наушники в уши и включил музыку на телефоне. Некоторые не вынимали наушники в течение всего концерта. Большинство из них считали прогулку в филармонию не самым лучшим занятием во время летних каникул. И не особо они были благодарны классной руководительнице…

– Да вроде нормально, – сказал Федька. – Опять же не без пользы – медсестричка там сексапильная, познакомился, получается. – Тебе бы все одно, – лицемерно вздохнул я. – Милославский премию нам выписал, так что законно отметим твой выход. – Если насчет премии не врешь и в шашлычку приглашаешь – то тем более нормально, – решительно заявил вообще редко унывающий Федька, продемонстрировав редкое совпадение взглядов на то, как хорошо и с пользой провести время. – Как на духу, сама честность! – запротестовал…

- Разумеется. Что-то с сантехникой?- я держу трубку телефона. Вновь надо будет срываться с места, грузить в старенькую Жульку инструмент и до вечера: унитазы, вентиля, трубы … . - Нам бы нишу выбить под электросчётчик. - Так, вроде, не по профилю. - Понимаю, но, я знаю, у вас отбойник есть. Может, как старому клиенту? Оплачу, сколько скажете! Я долго не думаю, работа знакомая, почем бы и нет. - Хорошо, я подъеду. Кода на двери нет? - Будет открыта. Большое вам человеческое спасибо!…

ПРОЛОГ Добрым словом и револьвером можно добиться куда большего, чем только одним добрым словом. Слова, приписываемые Аль Капоне, королю преступного мира Чикаго, в 30-х годах прошлого столетия. Где-то сбоку коротко простучала автоматная очередь. В ответ ударило несколько отрывистых пистолетных выстрелов, перемежаемых исступленным матом. В следующую секунду все звуки перекрыл дикий яростный крик, больше похожий на звериный вой. Дикая какофония звуков, дробясь под высокими…

— Металлические твари, — взволнованно спросил я, — они мертвы? — Спорный вопрос, — ответил один из окружающей меня троицы гигантов и как-то тревожно улыбнулся. Механическая клешня, которая бы более уместно смотрелась на силовом погрузчике, висела за его плечом, словно механодендрит какого-нибудь техножреца. Тот, который нависал надо мной, с упреком посмотрел на него и вновь повернулся к моей кровати. К слову, она оказалась чертовски жесткой для лазарета. — Отнеситесь снисходительно к чувству…

Сергей Слюсаренко КРАСНЫЙ СИГНАЛ — Ну-ка, мясо, в мясорубку! Ну-ка, мясо, в мясорубку! Ну-ка, мясо, в мясорубку! Шагом… марш! — Стой, кто идет? — Фарш! Глава первая «Жду отца» Жду отца. Так долго жду… Жду, не засыпаю… Жду его шаги в саду — Сразу их узнаю. Вот уже звезда в окне… Три, четыре, пять… Приходи, поможешь мне — Звезд не сосчитать!.. 2016 год Каждое лето меня ожидают две поездки. Одна из…

Шимун Врочек ИПОТЕКА Фунт мяса, что я требую, купил я Не дешево; он мой, хочу его! В.Шекспир «Венецианский купец» В час, когда взошла луна, риэлторы настигли Бекке. Лунный свет падал на развалины часовенки, некогда поставленной не монахами, но сентиментальной братвой, отражался от желтых как тыква, с иссиня-черными тенями, стен. В белесом тумане, затопившем даже вершины сопок, возвышались виселицы. Тела висельников, длинные, худые, обглоданные, были фиолетового цвета и слегка…